– Кровь Единого…

Съездил, называется, узнал о своем прошлом. Удивительно еще, как стража не проверяет всех и каждого на предмет помощи ведьме.

Вышеупомянутая ведьма зябко поежилась и дернула босыми ногами, виднеющимися из-под плаща. Неуверенно завозилась, слегка высунула личико из-под капюшона:

– Что случилось?

– Ворота закрыты, – процедил колдун, разворачивая коня. – Надо искать другой выход из Бирикены.

Девушка замолкла, испуганно поджав губы. Слава Единому, хоть глупых вопросов не задавала…

Скорей всего, по приказу инквизитора перекрыты все четыре выхода. Глупо надеяться на то, что блокировали одни ворота и оставили нараспашку все остальные.

Колдун задумчиво прищурился.

Основная проблема в том, что ни Винтар, ни Эрменгильда толком не знают города. Она – не местная. Он – если даже и жил здесь, то совершенно этого не помнит. Поневоле почувствуешь себя крысой, попавшей в ловушку, – мечешься в разные стороны, пытаясь найти выход, и с каждым мигом все отчетливей понимаешь, это все зря.

– Какая магия у тебя с собой? – Тихий шепот ведьмы ворвался в мрачные размышления Кеннига.

– Что? – Вопроса он совершенно не понял.

– Магия. Я чувствую ее.

– Неудивительно, в конце концов, я стихийник, – тихо буркнул мужчина, оглядываясь по сторонам, надеясь, что в голову придет хоть одна умная мысль. То, что за ними пока не охотится весь город, надо было использовать на полную.

Для начала нужно, например, уехать с центральных улиц, затеряться где-нибудь в трущобах… Знать бы еще, где они.

– Не то. Какая-то магия принадлежит тебе, но не относится к твоей… Не знаю, как сказать! – сбивчивый голос девчонки дрожал. То ли она не могла подобрать правильных слов и готова была разрыдаться от этого, то ли попросту замерзла.

Честно говоря, Винтар уже вообще перестал понимать, о чем она говорит. Принадлежит, но не относится… Бред какой-то.

Впрочем, задумываться о таких глупостях было особо некогда. Девушку уже била крупная дрожь – а вот это уже точно от холода.

Впрочем, самому Кеннигу было не намного лучше: все-таки исцеление от огненной магии забирает слишком много сил. И пусть после этого каким-то чудом удалось собраться с силами, но все равно, состояние у мужчины было не ахти. Холодный весенний ветер продувал камзол, в ушах звенело… а сейчас, после того как колдун перенервничал из-за закрытых ворот, еще и черные мушки перед глазами появились.

Исходя из того, что на ведьме вообще были только тонкая рубаха да плащ, она замерзла не меньше, а учитывая все ее синяки и царапины, девушка сама находилась на грани жизни и смерти.

Единственное, что радовало, – от погони беглецы оторвались, а местные жители пока не заинтересовались странной парочкой.

Зябко поежившись, Эрменгильда скукожилась, попытавшись сохранить остатки тепла, и, так ничего и не добившись, подняла глаза на мужчину, улыбнулась разбитыми губами:

– Я доставляю вам столько хлопот…

Кенниг только хмыкнул. Как ответить на это, он попросту не знал. Сбоку мелькнула знакомая вывеска – нарисованный маслом пучок трав, и колдун резко натянул поводья. Идея пришла внезапно: погоня пока отстала, а состояние все хуже и хуже. Если он до этого смог вспомнить, какие травы для чего, то, может, и сейчас сможет подобрать что-нибудь тонизирующее, чтоб просто с коня на землю не свалиться. Благо, он точно знает, что здесь, у Йенсена, товар хороший.

Спрыгнув на землю и передав поводья девушке, Винтар строго приказал:

– Сиди здесь, ни во что не вмешивайся. Несколько минут у нас есть.

Лавка, на удивление, была заперта – в будний-то день! Можно было, конечно, отправиться к Петерсу или Шульцу, тем более что сейчас он помнил про их существование, но до них ведь еще надо доехать, не заблудиться в петлянии улиц, не свалиться от слабости под копыта коня…

Кенниг отчаянно заколотил кулаком в дверь. В первые минуты ничего не происходило, колдун уже был готов отказаться от своей затеи, когда на втором этаже распахнулось окошко и мужской голос выкрикнул:

– Не работаю сегодня! Не видите, закрыто.

– Мастер Йенсен, пожалуйста! – взмолился Винтар. – Всего несколько минут. До других травников слишком далеко, а мне срочно!

На миг повисла тишина – водяной маг уже решил, что ему придется искать других торговцев, – когда травник сдался:

– Сейчас спущусь. Но всего несколько минут, не больше, мне некогда.

Загрохотал замок, дверь чуть приоткрылась, и Кенниг проскользнул внутрь.

– Что вам угодно, господин Шмидт? – мрачно поинтересовался хозяин, сложив руки на груди.

Хороший вопрос. Самому бы знать.

– Настойку корня левзеи.

– Это сейчас редкость, – пожал плечами мужчина. – У вас хватит денег?

Еще один интересный вопрос. Сколько их осталось?

– Хватит, – буркнул Кенниг только для того, чтобы сказать хоть что-то.

Травник пожал плечами и направился к прилавку. Только сейчас ледяной колдун заметил, что Йенсен одет в дорожный костюм, словно собрался куда-то… Видно, решил выехать из города по срочному делу, а тут Кенниг со своими покупками.

– Ворота закрыты, мастер Йенсен.

– Что? – мужчина, как раз вытащивший из-под прилавка пузырек с желтоватой жидкостью, оглянулся. Руки его ощутимо дрогнули.

– Ворота, говорю, закрыты. Вы не выедете из Бирикены.

Флакон с дорогой настойкой выскользнул из руки травника, осколки полетели в разные стороны, а с лестницы в дальнем углу, ведущей на второй этаж, раздалось звонкое:

– Папа, я собралась! Ой…

– Я же сказал, не выходить! – рявкнул травник, оборачиваясь.

Впрочем, Кенниг уже тоже успел оглянуться на звук и замер, не в силах оторвать взгляда от увиденного. На лестнице стояла, не отрывая напряженного взора от застывшего колдуна, молодая девушка в темном платье. Та самая девушка, что еще сегодня ночью сидела в одном подвале с Эрменгильдой…

– Ой… – тихо повторила случайная знакомая, не отрывая напряженного взгляда от Винтара.

– Ага, – согласился мужчина.

– Убирайтесь отсюда! – рявкнул Йенсен. Кажется, он был совершенно не рад тому, что кто-то увидел его дочь. Хотя, честно говоря, Кенниг думал, что он, как спаситель, мог бы рассчитывать на более теплый прием.

Впрочем, высказать он ничего не успел. Дверь оглушительно взвизгнула, и в лавку влетела давешняя спасенная ведьма. Босая, простоволосая, растрепанная, капюшон плаща упал с головы, а в глазах светился страх:

– Там… Там… Идут! Я чувствую! Они рядом! – запыхавшись, выпалила она, а потом разглядела, кто находится в комнате, и тихо выдохнула: – Ой… – и поспешно завела руки за спину, словно это могло скрыть, что в руках она держит повод невесть с чего перевоспитавшегося и не пытающегося затоптать чужаков Уголька.