Здесь она умолкла и пытливо посмотрела на меня.

— Это все, мэм? — спросила я.

— Как тебя понимать?

— Это единственный ваш секрет? Что вы пишете книгу?

Миссус издала смешок.

— Ну… да. Разве этого мало?

— Да, мэм. То есть нет, мэм. Я просто подумала, может вы хотите открыть мне еще какой-нибудь секрет.

Я сама толком не понимала, что говорю. Просто несла какую-то околесицу.

Миссус подошла и снова села рядом.

— Ну не чудесно ли, Бесси? Мы с тобой снова вместе и скоро надолго останемся здесь вдвоем. Ты не представляешь, как я ждала этого.

Она говорила вроде бы радостные вещи, но в глазах у нее стояла глубокая печаль. О, как мне хотелось взять и выложить всю правду. Сказать, что я читала «Наблюдения». И что ходила тем же путем, каким ходила Нора по ее заданию. И что она зря винит себя в гибели глупой девицы. Но конечно, я не могла сказать ничего подобного: я страшно боялась признаться, что лазила к ней в стол без спросу. Вот уже дважды, дрянь я такая. Нет, с этим надо кончать. И я тогда же поклялась себе: больше никакого нососуйства не в свои дела. Еще я решила сделать особливо длинную запись в дневнике (насочинять чего-нибудь, разумеется), чтобы доставить миссус удовольствие.

Ночь выдалась ясная и морозная, как и предшествовавший ей день. Голова у меня прямо гудела от мыслей, но в конце концов я все-таки задремала, а спустя время очнулась и увидела в окне блистающий лунный серп под алмазной звездой, они словно сияли изнутри, похожие на драгоценные серьги, пришпиленные к черному бархату неба. От них исходил яркий свет, и в первый момент я подумала, что он-то и разбудил меня, но потом тишину нарушил пронзительный гортанный вопль, бессловесный крик ужаса, сотрясший стены дома.

Я рывком села на кровати. Похоже, крик донесся со стороны комнаты миссус. И по всей видимости он был не первым, поскольку звук показался уже знакомым, навроде эха. Наступившая затем тишина испугала меня не меньше. Несколько мгновений я сидела, оцепенев от ужаса, с бешено стучащим сердцем. Потом выпрыгнула из постели и не одеваясь, босиком ринулась вниз, к Арабелле.

Едва я достигла лестничной площадки, миссус пулей вылетела из своей комнаты, в ночной сорочке, с растрепанными волосами, которые словно стояли дыбом вокруг искаженного мертвенно-бледного лица. Она кинулась ко мне, с вытаращенными от страха глазами, и указала прыгающей рукой на свою дверь. Губы у нее тряслись так сильно, что поначалу она не могла выговорить ни слова.

— Что такое? — прошептала я. — В чем дело?

— О!.. О!.. О!.. — повторяла миссус, и сперва я подумала, что она просто восклицает, но потом сообразила, что она пытается что-то сказать.

— О!.. Она!.. Она там! Она там!

У меня аж волосы под мышками зашевелились, я вспомнила свое недавнее видение девушки, стоявшей надо мной с жутким выражением лица. Мог ли миссус присниться такой же сон? Или в доме и впрямь водится призрак? На сей раз я без тени сомнения знала, что не сплю. На сей раз я точно выясню, что же там такое.

Миссус вцепилась в мою ночную рубашку, пытаясь удержать меня, но я вырвалась и вбежала к ней в комнату.

Я ожидала, что окажусь в кромешной тьме, но с удивлением увидела зажженную свечу у кровати и окно с раздвинутыми портьерами, в которое лился лунный свет. Я тотчас посмотрела на место, где Нора «являлась» мне, но ничего там не обнаружила. Потом быстро огляделась вокруг — никогошеньки.

Миссус на цыпочках вошла в комнату за мной следом и остановилась подле двери, по-прежнему дрожа всем телом. Взяв свечу, я заглянула за портьеры, в шкаф, под кровать.

— Здесь никого нет, мэм, — доложила я. — Никаких причин для страха.

Она смотрела на меня широко раскрытыми, остекленелыми глазами.

— Ты уверена, Бесси?

— Вам просто приснился сон, мэм.

Миссус глубоко вздохнула и протяжно выдохнула.

— Но видишь ли, Бесси, я не спала.

Я как раз отвела взгляд, собираясь поставить свечу на ночной столик, но услышав это мигом повернулась к ней. Она подошла к кровати и села на край. На стеганом покрывале лежала книга. Она взяла ее и показала мне.

— Я читала. Луна нынче очень яркая, хотя и на ущербе — ты заметила? — и я раздвинула портьеры, чтобы было посветлее. Мне не спалось, понимаешь? Я читала час или около того. А потом, переворачивая очередную страницу, я вдруг явственно почувствовала, что за мной кто-то наблюдает, пристально так следит. Неприятное ощущение. Просто жуткое. Я подняла глаза…

Она посмотрела в угол комнаты, где стоял шкаф. Я бросила взгляд туда же. Там ничего и никого не было, как раньше. Но меня все равно прошибла дрожь.

— Я подняла глаза… а там она!

Миссус сидела совершенно неподвижно, устремив взор в угол комнаты, словно она по-прежнему видела там что-то страшное. В лунном свете ее лицо казалось сложенным из одних черных теней. Черные провалы глаз и приоткрытого рта, черные точки ноздрей, черные впадины щек.

— Кто, мэм? — спросила я. — Кто там был?

Она повернулась ко мне.

— Ты только не сердись, Бесси, — говорит. — Но я видела ее так же ясно, как вижу тебя сейчас. Там стояла Нора Хьюс. В точности как живая.

Комната поплыла у меня перед глазами. Я бессильно опустилась на старый обтянутый гобеленом табурет, случившийся рядом. Через несколько секунд ко мне вернулся дар речи. Я постаралась взять веселый, беспечный тон.

— Уверена, вам просто привиделось, мэм. Но что… что она делала?

— Сначала ничего. Просто стояла и смотрела на меня.

— Она казалась сердитой?

— Нет… не сердитой. Скорее печальной. Ужасно печальной.

— А фонарь? Она держала его вот так? — Я подняла руку, приняв угрожающую позу, в какой Нора стояла надо мной прошлой ночью.

Миссус нахмурилась.

— Фонарь? У нее не было фонаря.

Я немного смешалась, поскольку ожидала, что ее сон в точности совпадет с моим.

— Вы уверены?

— Полностью уверена. Потому что она сделала вот так. — Миссус перестала приглаживать волосы и умоляющим жестом простерла руки. Она на несколько секунд замерла в такой позе, потом уронила руки на колени. — И никакого фонаря у нее не было, понимаешь? Я отчетливо помню.

Все, решительно все не так, как я предполагала.

— Ну а… она была в ночной одежде? — наконец спросила я.

— Нет. В ситцевом клетчатом платье. Кажется, том самом, которое было на ней… когда она умерла.

Свеча замигала и зашипела. Миссус повернула голову и уставилась на трепещущий язычок пламени.

— А к кровати она подходила? — спросила я.