— …слышишь меня? Через… дверь… бежать… как?

Его голос был как далекий рокот, низкий шум, пытающийся прорваться сквозь звон в ушах. То, что он говорил, она слышала только урывками. Ощущение усталости и бесплодности усилий затопило ее, она села, потом поднялась на ноги. Теперь она видела Глауэра немного лучше, и тут она заметила, что он показывает указательным пальцем куда-то ей за спину.

Она развернулась и увидела дверь пожарного выхода, через которую она только что выбежала. Та захлопнулась автоматически, но теперь сотрясалась всей своей массой. Словно вампиры внутри пытались открыть ее, но не знали, как работает рычаг аварийного открывания двери. Наверное, это так и было… вероятно, подобного они никогда раньше не видели. Но так или иначе, на то, чтобы разобраться с дверью, у них уйдет всего несколько секунд.

Глауэр спрашивал ее, есть ли какая-нибудь возможность запереть дверь. Пока Кэкстон приходила в себя, она теряла драгоценное время. Она поспешно метнулась назад, ища замок, ища что-нибудь, чтобы подпереть дверь. Снаружи на двери не было ни одной ручки — дверь предполагалось использовать только в аварийных случаях и чтобы препятствовать правонарушителям, которые могли забраться внутрь. Была только небольшая пластинка замка с узкой скважиной, видимо, чтобы запирать на ключ. Впрочем, ключа у них не было. Глауэр провел пальцами по пластине, отстраняясь каждый раз, когда дверь подскакивала в раме. Если какой-нибудь вампир просто приналяжет на дверь, если он упрется бедром в горизонтальный рычаг, она в любой момент вылетит наружу. Времени у них больше не было. Кэкстон схватила Глауэра за рукав, попыталась оттащить его, но он был занят замковой пластиной.

— …В кино. Открыть… и может быть… замок… — сказал он, глядя на нее.

Она могла только покачать головой. О чем он там говорил?

Посмотрев так, словно она исчерпала все его терпение, Глауэр наконец наставил прицел винтовки на пластину, располагавшуюся у края двери. Сморщившись, он нажал на курок прежде, чем Лора успела его остановить. Огромная пуля отскочила от замка, и Кэкстон почувствовала колебание воздуха от срикошетившей мимо ее щеки пули. Она могла убить ее, могла вышибить ей мозги.

— Ты идиот! — закричала она и удивилась, услышав сама себя.

Потом посмотрела на замок. Пуля, врезавшаяся в замочную скважину, полностью разбила механизм замка. И, что более важно, дверь перестала прыгать.

Наверное, глупая выходка Глауэра действительно заклинила замок. Или, быть может, вампиры испугались выстрелов через дверь. Это уже не имело значения.

Лора покачала головой и толкнула Глауэра по направлению к Тэйнитаун-роуд, которая шла мимо здания «Панорамы». Он выиграл для них еще несколько секунд, но это было все, на что они могли рассчитывать.

Это было первое сражение, свидетелем которого я стал лично. Кажется, я представлял себе людей, затянутых в синие мундиры, размахивающих саблями в воздухе, призывающих других в славную атаку. Но ничего подобного не было. В Геттисберге я увидел солдат, которых гнали прямо на опустошительный огонь, треск и хлопки ружей, наступающих людей, не знавших, куда им бежать. Я видел пушки, перемалывающие землю, расшвыривающие трупы, бросающие их в воздух. Я видел море крови и множество погибших, намного больше, чем я мог осознать. Они лежали грудами или валялись по полю, как оловянные солдатики, отброшенные в сторону заскучавшим нетерпеливым ребенком. Если это было возможно, их вытаскивали за линию фронта и сваливали как дрова, но это случалось редко. Раненых было намного больше, но вид их был значительно страшнее. Огромное множество их умоляли дать воды, позвать хирурга, и только немногие отправлялись в бой. Были и те, кто кричал, что им конец, и тогда кто-то другой просил их заткнуться и лежать тихо.

Это был второй день сражения, оказавшийся жарким на всем протяжении фронта. Ли держал северо-запад и всю Семинарийскую гряду, в то время как мы стояли напротив него, перегородив разбитую дорогу, шедшую с вершины Могильной гряды. Мятежники с ревом поднимались по откосу, высоко вскинув оружие, их отряды перемешивались, их выкашивали, словно спелую пшеницу. Набегая, они визжали, кричали и выли самым ужасным образом. Это был знаменитый «Клич мятежников», придуманный для того, чтобы вселять ужас в наши сердца. На меня он действовал прекрасно.

Из записок Уильяма Питтенгера

Слух вернулся, но не до конца. Тупое заунывное жужжание наполняло ее голову и никак не проходило. Повторное оглушение взрывом светошумовой гранаты могло навсегда оставить человека глухим. Лоре это было известно, и она тревожилась, что оказалась уже на полпути к этому.

Но она могла слышать шорох своей одежды, а это уже был хороший знак. Вдалеке она могла различить звуки выстрелов винтовок, некоторые разряжались короткими, осторожными очередями, другие, словно обезумев, посылали бесцельный автоматический огонь.

Она забежала за дерево и дала знак Глауэру подобраться к ней.

— Кое-кто из наших все еще здесь, — сказала она. — Наверное, они попали в капкан и не могут перебраться на новую точку отступления.

— Мы можем пойти к ним, попробовать помочь, — предложил Глауэр.

Его голос звучал так, словно он кричал ей с дальнего расстояния, хотя был в нескольких футах от нее.

— Иначе их там вырежут.

Лора покачала головой. Ей приходилось мыслить как Аркли, делать то, что сделал бы Аркли. Старый федерал не стал бы слепо рваться в темноту в надежде спасти свой отряд. Он решил бы пожертвовать ими. Для Аркли значение имело только одно: смерть вампира.

Лора не могла примирить с этим свою совесть, но в данный момент рациональнее было согласиться с этим.

— Мы должны придерживаться плана, — ответила она.

Она посмотрела на Глауэра.

— Вы должны были придерживаться плана. Вы не должны были дожидаться меня тут, без прикрытия.

Он пожал плечами.

— Но мы же напарники, так? Вы бы не бросили напарника посреди перестрелки?

Кэкстон поморщилась и посмотрела на дорогу. Напарники. Прошлый напарник Глауэра, Гэррити, погиб от рук вампира. Глауэр отказался преследовать его, оставшись вместо этого с Гэррити, несмотря на то что тот был уже мертв.

Когда-то Кэкстон была напарницей Аркли. По крайней мере, сама она так считала. Аркли же только раз упомянул, что использовал ее в качестве наживки.

— Верно, — сказала она и бросилась к дороге.

Уличные фонари освещали темный асфальт, но не проникали за границу дороги. Они свели на нет ночное зрение, но Лора все еще присматривалась к теням, готовая встретиться с любой угрозой.

Но когда опасность возникла, ее заметил Глауэр.

— Вижу движение, — сказал он, поднимая руку и указывая на пушку, стоявшую возле дороги.