Точно не знаю, что произошло в тот вечер. Возможно, город на час обесточили. Какое удачное стечение обстоятельств. Утешить её решил, девчушка испугалась. Так утешил, что два раза подряд в неё кончил. И снова девочка сдалась. Да у нее не было выбора. Я всегда беру своё. И то, что захочу.

Какие планы нас ждут дальше?

Хрен знает. Но я планирую возобновить отношения, поскольку понял, что не могу без Лилии. И член мой не может. Как обычно, отношения в плане – «Секс и ничего личного». А там посмотрим. Кстати, как для любовницы Лили отлично подойдёт. А вот для жены… У меня имеется другая кандидатура. Та, с которой я решился на ЭКО. Познакомились в Америке. На этот раз, будущую Большакову я выбирал очень тщательно. Целых три года обхаживал. Если и эта фифа выкинет подобный понт, как мои бывшие, ей-богу, уйду в монастырь.

На счет ЭКО и женитьбы… это пока так. Планы на будущее. Не созрело еще окончательно, хотя пресса уже во всю раздула «слона» по всем каналам мира.

Разумеется, после того как Лили замаячила на горизонте, я всё.

Забыл на хрен обо всём на свете.

***

После секса в лифте, Демидова превратилась в сущую ведьму. Она требовала, чтобы я купил ей противозачаточные. Вот дура. Надо же было завести меня с пол-оборота, выпустив на волю внутреннего зверя. Я разозлился настолько люто, что снова свалил на пару недель заграницу. Эта стерва решила отомстить. Надавила на больное. Унизила, разыграв спектакль с чертовыми таблетками! Если бы не уехал вовремя… Клянусь, трахнул бы её ещё раз, прямо в машине, так сильно, в попу, чтобы до кровищи в глотке вопила! Чтобы потом, обходила бы меня сотой дорогой. В наказание за издёвки.

Развеявшись, я вновь вернулся в Россию.

Что за идиотизм?

Эта сучка меня унижает, голос на меня повышает, я вновь бегу к ней как помешанный. Гребанный наркоман. У которого напрочь атрофировалось чувство собственного достоинства.

***

Кто-то настойчиво затарабанил в дверь кабинета. Я лукаво вскинул брови, на застывшую в проходе уборщицу, которая нагло ворвалась в мои покои без разрешения.

– Простите, Кирилл Львович, ваш сынишка… кажется он потерялся?

Что?

Что она там бредит?

Эта женщина работает у нас не больше недели. Либо она издевается, либо её подослали завистники-конкуренты, чтобы надо мной поглумиться, либо просто не в курсе о моём «браке» в отношении продолжения рода.

Идиотка. Хорошо, что сейчас я пребывал в неплохом расположении духа.

– Очень смешно. – Скривился. – Подите вон, вы меня отвлекаете от важной работы.

Но дамочка не торопилась валить. Она нагло вошла в кабине, а за её спиной пряталась некая маленькая фигурка.

– Чей это ребенок? – я рассердился. Нет, ну это уже ни в какие рамки! С рыком вскочил на ноги и хлопнул папкой по поверхности стола. – У нас запрещено приводить в офис детей.

Внезапно, малышонок выскочил из-за спины женщины, шмыгнул под стол и тихонько захныкал.

– Ну вот. Вы его напугали.

– С чего вы взяли, что он – мой сын? Вы что, новости не смотрите?

– Простите! – женщина, признав вину, рассеянно развела руками, опустилась на колени и полезла под стол, пытаясь выманить оттуда мальца ласковыми речами, – Просто он – ну вылитый маленький вы.

Неожиданно, я почувствовал сильное головокружение. Вцепился пальцами в край стола, пытаясь удержаться на ногах, в момент, когда увидел лицо этого ребенка.

Уборщица подхватила рыдающего мальчика на руки, не проронив больше и слова, быстрым шагом направилась к двери, буркнув нечто вроде: «Простите за беспокойство».

– Стоять! Ко мне! – задыхаясь рыкнул во всю глотку.

Она резко затормозила. Я подскочил к ней со спины и с вызовом уставился в заплаканное лицо мальчишки.

Чёрт меня задери.

Те же глаза. Тот же нос. Щеки, цвет волос. Даже стрижка, как у меня в детстве на фотографии с выпускного в детском саду.

Глянув на меня большими янтарно-карими глазами, малыш мгновенно притих.

Смотрел на меня, с неким удивлением. И мы чувствовали эту непонятную, но очень и очень мощную связь. Мне захотелось выдрать ребёнка из рук уборщицы и сильно-сильно прижать малыша к груди. Я не знаю, как объяснить это безумное желание, эти мощные порывы взять своё. Просто невероятно.

Моя кровь. Определенно. В этом крохотном человечке шипит и пенится кровь Большаковых.

– Дай сюда. – С вселенской жадностью выдрал из рук уборщицы ребенка, чуть пальцы ей не оторвал. Прижал к груди. Тепло… Такое родное, такое блаженное. Не объяснимое, ни с чем не сравнимое тепло!

– Как тебя зовут? – взглянул мальцу в широко распахнутые глазёнки, погладил по волосам, по щекам, махом стирая слезки. Очень хотелось поцеловать ребёнка, как собственного сына, и разрыдаться от того, что вижу, от того, что не могу поверить, но это так. Этот малыш – мой. На все сто процентов. И даже больше. Но как такое возможно?

– Дениска я. – Глотая буквы. – Демидов. В тесть пладеда.

Я вовремя успел сесть на диван. Еще бы чуть-чуть, и я… мёртвой статуей свалился бы на пол, держа на руках свою маленькую идентичную копию.

Нет. Не копию.

А своего… сына.

Я в этом абсолютно уверен.

Если ошибаюсь – быть мне нищим неудачником до самой смерти.

***

Что?

Неужели правда?

Каак? Ну как это млять возможно?!

– Демидову сюда! Срочно!!! – заорал в динамик телефона, так громко, что стёкла на окнах задребезжали.

Я не верил своим глазам. Я смотрел на ребенка и видел свою копию. Детскую. Волосы, такой же длины, такая же прическа. Идентичный цвет. Глаза один в один. Если взять мое детское фото и поставить его рядом с малым – ощущение такое, словно я вернулся в прошлое. Словно меня, когда я был ребенком, клонировали.

Вот я влип. Вот попал! Это ж надо такое. Что я наделал? Что я, бл*ть утырок недоделанный наделал? Он ведь мой. Мой, мой, моооой! Только слепой не понял бы этот ошеломительный факт. А Демидова? Боже. Я ей не верил. Я её с грязью мешал. Четыре года. Господи. Какой кошмар. Я не человек. Сейчас мне настолько херово, что хочется лупить себя по лицу, пальцы в кровь ломать, с разбегу биться головой об стены.

Лиля, бледная, как смерть, испуганная до одышки, она ворвалась ко мне в кабинет и начала отрицать наше родство, общаясь со мной на «вы». Естественно, будет отрицать, после того, как я с ней обошёлся – не лучше, чем с беспризорной, назойливой псиной.

Она так и не позволила мне сделать тест на отцовство. Убежала, громко хлопнув дверью. И ладно. Я сам его сделаю. Пока мне на всё насрать. Я в полном шоке. Когда они исчезли за дверью, я приглушил стресс двумя рюмками коньяка. Хохотал и рыдал одновременно от собственной тупости.