У Рыжика от изумления отвисла челюсть. Лорел снова разразилась смехом:

— И это определенно было лучше, чем цирк. Но ты же видел меня, не так ли?

— Да, именно. Я действительно видел тебя. В горах. И ты пощадила меня.

Рыжик замолчал, задумавшись. Лорел сильно затянулась трубкой и передала ее Рыжику. Он опасливо скосил на нее глаза, неуверенно затянулся. Вдохнул полный рот пепла и зашелся в долгом кашле.

— Ничего страшного, — засмеялась Лорел. — Я сейчас снова набью ее. Так на чем я остановилась?

— На нашей встрече в горах.

— Да. Я же могла тогда отомстить. Но почему-то, когда такая возможность представилась, я поняла, что больше не хочу этого. Я посмотрела вниз и увидела маленького пса, который смотрел на меня, и словно… словно что-то протянуло руку и остановило меня. Может, это было из-за твоей собаки?

Внезапно Лорел перестала смеяться. Ее лицо стало бледным, зрачки расширились.

— Ты был единственным, кого я пощадила, Рыжик! Мои руки все в крови. Столько крови…

Они молча смотрели друг на друга и на мгновение словно уловили что-то в глубине глаз друг друга, где-то глубоко во тьме, глубоко в жестоком пламени, которое горело в неизвестном царстве за краем земель.

— На моих руках тоже кровь, — наконец ответил Рыжик. — Позволь, я расскажу тебе мою историю.

И так они проговорили почти до самого утра. Они делились своими тайнами, своими страхами, своим падением и своими мечтами. Огонь в камине погас. Рыжик пошевелил последние тлеющие угли, смахнул золу с решетки, аккуратно закрыл заслонки. Но, делая все это, он видел краем глаза, как Лорел встает, поворачивается, как шуршат ее юбки, пока она молча поднимается по лестнице. С замершим сердцем Рыжик запер двери, погасил свет и поднялся следом. У лестницы он отпер шкаф для хранения белья и выбрал одну из ночных рубашек матери. Затем, поколебавшись минуту, тихонько постучал в комнату своей матери.

Дверь отворилась. Лорел стояла у кровати, уже полураздетая. Казалось, ее не смутило его вторжение, она даже не пошевелилась, чтобы прикрыться. Внезапно Рыжик почувствовал, что его одежда стала слишком узкой. Он протянул девушке рубашку.

— Прости. Я подумал, может, ты захочешь…

И умолк в смущении. Лорел укоризненно посмотрела на него:

— Не думаю, что нам это понадобится. Иди сюда, давай помогу тебе справиться со всеми этими пуговицами.

Рыжик молча принял ее предложение. Потом Лорел посмотрела на него с притворным беспокойством:

— Бедный Рыжик, ты все так же небрежен со своими носками. Будем надеяться, что с остальным у тебя все в порядке.

Она повела его к кровати. Но в последний момент он остановился. Покрывало все еще хранило отпечаток тела его матери.

— А мы можем?.. — запинаясь, начал он.

— Что «мы можем», Рыжик? — Она умоляюще посмотрела на него.

— Ничего. Это не важно.

В молчании я танцую, и, глядя на танец мой, каждый из вас познает свой ритм и свою собственную мелодию. Вот я раскидываю руки, чтобы охватить весь дом, и всю землю вокруг него, и все деревья, и все горы, и все далекие океаны. Прыгая, выгибаясь и скользя, плету кончиками пальцев рук и ног смыкающуюся сеть широких кругов, стройных эллипсов и стремительных гипербол, что с загадочной логикой очерчивают мое царство.

Выгибаясь, взлетая, кружась, скользя и растворяясь в каждой новой позе, я изображаю невидимую двигающуюся фигуру, которая сложена из разнообразных грациозных штрихов, что говорят с вами на непостижимом языке. Вот я предстаю перед вами Арлекином в украшенном блестками трико, вот вы видите милосердного ангела, что спускается с небес, а теперь дикий зверь готовится к прыжку.

И наконец, после непрерывного ритма изгибов, кувырков и пируэтов, которые перехватывают ваше дыхание, мой узор сквозь незаметные переходы замыкается в равновесии, изысканное переплетение невидимой архитектуры, парящее в воздухе вокруг меня. Оно медленно распадается на множество деталей, нежно проплывая среди вас в замысловатой мозаике, осколок застревает в сердце каждого, осколок, который вы будете носить с собой еще долго, даже когда забудете этот день.

И сейчас, пока мой образ еще не успел исчезнуть, возможно, вы уже начинаете забывать меня.

— Рассказать тебе секрет? — сонно пробормотала Лорел.

Рыжик улыбнулся:

— Еще секреты? Ты уверена, что это хорошая идея? — Он поглаживал ее плечо пальцем.

— Ах ты! — Она поцеловала его в щеку. — Нет, это снова насчет Дара. Понимаешь, есть правила. — Внезапно проснувшись, она села. — Правила. И одно из этих правил гласит, что когда ты передаешь кому-то Дар, то сам теряешь его. Поэтому, передав тебе Дар в тот день, я лишилась его. Навсегда. И буду жалеть об этом до конца своей жизни. — Внезапно нота страдания прорезала ее голос. — Мне кажется, именно поэтому я так хотела отомстить.

Она повернулась, чтобы посмотреть ему в лицо. Теперь в ее взгляде не было пламени. У нее были глаза испуганного ребенка.

— Теперь ты несешь Дар, Рыжик. Учись использовать его. Ты мог бы делать удивительные вещи.

Она начала всхлипывать. Рыжик притянул ее к себе.

— Все хорошо, — прошептал он. — Поговорим завтра. А теперь спи.

И они вместе снова улетели в темноту.

Вторник, 26 января (продолжение)

Прикованный к месту, я стоял в толпе, не замечая никого, завороженный танцем тени, пока Ли постепенно не переместилась в другую часть дома. Я в замешательстве помотал головой. Медленно ко мне начали возвращаться чувства. Затем я внезапно вспомнил, что мне необходимо выполнить еще одно жизненно важное задание. Я повернулся, окидывая взглядом холл, в надежде хотя бы мельком увидеть нашего нового хозяина, но тщетно. Я уже было собрался пойти в другую комнату, когда с ужасом увидел, что в проеме входной двери мелькает порванный край его мантии.

Забыв о внешних приличиях, я рванулся с места и поспешил за ним. С крыльца я видел сутулую фигуру, которая ровными шагами удалялась по тропинке. В отчаянии, я припустил за ним, умоляя его просмотреть хотя бы счета. При звуке моего голоса странный гость остановился, повернулся и направился ко мне. Я быстро сбежал по ступеням.

Он смутился, что его подстерегли таким образом, и застенчиво объяснил, что больше не может оставаться в доме, так как должен рано утром отправиться в поездку. Даже говоря со мной, он уже начал отходить в сторону.

В тот момент я потерял контроль над собой и схватил владельца дома за руку, умоляя по крайней мере сказать мне, всем ли он доволен. Его явно поразило мое чрезмерное возбуждение, но тем не менее ему удалось выдавить из себя вежливый положительный ответ, а затем мягко напомнить мне, что я обязан вернуться к гостям. Говоря все это, он сумел высвободиться из моей хватки и, прежде чем мне удалось собраться с мыслями, быстро пошел прочь. Я попытался догнать его, но почувствовал, что словно прирос к месту. Казалось, меня покинули последние силы.