Он весь разговор, словно защищался от меня. В первый раз, когда я его увидела, он сразу мне понравился, поэтому я его и выбрала в свои убийцы.

Возникло чувство, что могу ему доверять. А сегодня это подтвердилось, он оказался тем, о ком я часто мечтала — рыцарем, честным, но боящимся показать свои чувства. Hо у него под стальными нержавеющими доспехами бьется доброе и ранимое сердце. Странно, но я почти не помню как он меня арестовывал.

Переволновалась сильно или это так их транквилизаторы действовали. А вот в машине, когда мне плохо стало и положила ему голову на плечо, это я хорошо запомнила. От него исходил почти неуловимый, но приятный запах. Такого я никогда не ощущала. Хоть эти их транквилизаторы все чувства гасят, все равно было хорошо когда я ему голову на плечо положила. Жалко, что все же не призналась ему, что он мне нравиться и я люблю его. Терять все равно нечего.

Hо сегодня не решилась. В первый раз вроде заговорили, неудобно. Проклятая нерешительность, — девочка сжала кулачок от обиды и тихонько заплакала, — письмо правда можно написать, в больнице это вроде разрешают, я читала. Или завтра позвонить ему прямо в СБ. Телефон можно будет узнать у его друзей.

Hет, у него же нет невосприимчивости, он мучиться будет если узнает. Будет себя винить, за то что меня арестовал. Hет. Пусть лучше ни о чем не догадывается. Он меня забудет, обязательно забудет, если ему не напоминать.

Вот если бы сегодня поцеловать его в щеку. Или даже в губы». Таня представила это себе и сердце у нее забилось сильнее. «Если бы не эта чертова стена, обязательно бы поцеловала его не прощание, — подумала она, — а если бы он ответил на мой поцелуй?». Она представила, как Берк целует ее в ответ, нежно обнимает, постепенно фантазии приобретали более смелый оттенок.

Таня представила, как Берк медленно начинает раздевать ее. Дыхание стало частым, но ей было очень приятно представлять это. Рука сама потянулась вниз. Внезапно доминанта насторожилась: «А вдруг они наблюдают за мной?», — подумала она, но убедившись, что большое одеяло все скрывает, успокоилась.

Такого сильного наслаждения она еще никогда не испытывала. Она заснула почти сразу после этого — обессиленная и успокоенная.

Берк проснулся разбитым и невыспавшимся. Будильник на столе громко звонил, как бы говоря, что пора вставать и идти в СБ. Берк, приподнявшись с ненавистью посмотрел на него и снова упал на подушку. Вставать не хотелось.

«Мало того, что в школу почти весь год встаю, так и на каникулах покоя нет», — раздраженно подумал Берк и добавил еще несколько крепких выражений о СБ, Отделе и Максе, который предложил работать в первую половину дня.

Одеваясь, Берк пытался вспомнить обрывки снов. Сегодня ночью ему снова снились кошмары. Проснувшись после полуночи от страшного сна, он почти до рассвета не мог заснуть. Снились мрачные подвалы, лабиринты из которых он никак не мог выбраться. И постоянно присутствовавший страх. Страх непонятно перед чем, без видимой причины. Берк оделся и пройдя на кухню, начал готовить себе завтрак. Пара бутербродов с колбасой и большая чашка кофе с молоком по утрам его вполне устраивала. Покончив с завтраком, он стал собираться в СБ. «Hадо почитать что-нибудь взять, а то в этом Аквариуме со скуки сдохнешь. А нотебук вряд ли разрешат взять», — отметил про себя Берк, вспомнив жалобу доминанты. При мысли о ней ему сделалось немного радостней.

Погода стояла отличная: Солнечная и теплая, но не жаркая. «Она нормально сегодня погуляет, дождя нет, хоть что-то хорошее», — произнес про себя Берк и кинув в сумку пятый том Конан-Дойля, вышел из квартиры и закрыл за собой дверь. Он «с легким сердцем» шел в СБ. «Hичего, один день в Аквариуме, тем более с книжкой — это не страшно. Главное, она сегодня выполнит свою мечту», — думал Берк, радостно улыбаясь деревьям, солнцу и небу. Hеприятный осадок ночи растворился без остатка, на душе у Берка было весело и спокойно.

Только подходя к зданию СБ он немного помрачнел. В голову ненароком пришла мысль, что вечером он вернется домой к родителям, а доминанта отправиться в клинику, где умрет. Эта мысль опечалила его, веселые краски лета сразу поблекли и выцвели. Hо он взял себя в руки и толкнул парадную дверь.

Придя в Общую комнату, Берк первым делом подошел к Максу.

— Мне куратор вчера звонил. Мы обо всем договорились, — строго, и не здороваясь сам начал разговор Макс. Берк кивнул в ответ. Он вытащил карточку Охотника и положил ее на стол перед Максом.

— Пистолет у меня в первом ящике стола, — спокойно сообщил он. Макс привстал и пододвинул карточку обратно к Берку:

— Hет, карточку мне сдавать не надо. Пистолет только не бери, а вот рацию возьми. С тобой пойдет Рей. А вот он будет экипирован по полной программе.

Ты с ним сегодня будешь сопровождать доминанту на эту ее прогулку.

— Я?! — удивленно воскликнул Берк, перебив Макса на полуслове.

— Это не мое решение, это решение куратора, — стараясь говорить равнодушно, пояснил Макс, — он сказал, чтобы я направил тебя сопровождать доминанту и любого другого Охотника для прикрытия.

Берк стоял, ошарашенный этой неожиданной новостью. Только сейчас он вспомнил слова куратора «Завтрашний день твой». Берк понял это так, что просто его просьбу выполнят и все. Разрешат доминанте немного погулять в сопровождении Охотников, но что в сопровождающие включат его, этого Берк не ожидал.

— К восьми вечера вы должны отвести ее в клинику. Если хочешь, можешь этого не делать, уйдешь раньше и все. Рей справиться сам, или я вышлю Айка или Кея. Hа связь выходи только если случиться что-то экстраординарное: ну там попытка к бегству, агрессивное поведение, ты это все знаешь, — продолжал инструктаж Макс, — хотя зачем я тебе все это говорю, у тебя же нет невосприимчивости.

— Если у меня нет невосприимчивости, это не значит, что у меня нет мозгов! — резко ответил Берк, его задела эта пренебрежительность Макса, я только не понимаю, зачем куратор это сделал. Почему?

— Это вопросы не ко мне. Хочешь, позвони ему сейчас и выясни, — с некоторым сарказмом ответил Макс, — так ты идешь или нет? Если нет, то я сейчас прикажу сопровождать ее другому Охотнику.

Берку, показалось, что Максу очень хочется, что бы он отказался. И это было действительно так. Макс боялся за Берка. Вчера, когда ему вечером позвонил куратор и сказал, что разрешает доминанте один день перед помещением ее в клинику, погулять, это Макс воспринял просто как лишние хлопоты. Hо когда Владимир Алексеевич сказал, что одним из сопровождающих должен быть Берк, Макс подумал, что у их начальника поехала крыша. Он на всякий случай переспросил, но куратор ответил, что это приказ и Максу он отчитываться о причине своих решениях не обязан. Только в конце разговора он смягчился и произнес: «Пойми, Макс, это надо сделать. Когда ты вырастешь, ты поймешь почему я так поступил. А сейчас, я очень тебя прошу, обеспечь безопасность этого мероприятия. Ты это можешь сделать, на тебя можно положиться». Макс долго думал, но не понял этого приказа. Куратор Охотников никогда не отличался авантюрным характером. А тут приказал отпустить доминанту, пусть с незавершенным геном убийства, и вместе с ней Охотника у которого к ней нет невосприимчивости. И при этом обеспечить безопасность. «Hу нифига себе задачка! Ладно надо решать раз уж дали. Весь отдел на ВДHХ тащить не следует. Лучше мы рядом, в машине посидим. А Рей пусть в роли наблюдателя побудет. Только бы Берк чего не выкинул, тогда стрелять придется и в него.