Один десантник осматривал останки убитого неизвестного арахнида. Второй проверял капсулы. Медицинские базы в небольшом ранге у него были, остальные занимались боевой работой. Один штурмовой комплекс остался в общем зале, в прикрытие медицинских капсул, вот остальные разбежались. Кстати, от взрыва штабель капсул рассыпался, и многие потеряли питание от реактора, кабели из гнёзд выскочили. Как доложил десантник, у капсул уже мигали индикаторы, сообщавшие о том, что их батареи разряжены и людей нужно спасать. Это я ему и поручил, а в помощь отправил техника с выводком технических дроидов. Справятся. Нужно успеть до того, как сильно изношенные капсулы, у которых меньше всего заряда в аварийных батареях, начнут экстренные активации и открытие. Да и сами выжившие вызвали у меня серьёзные опасения. Пролежать столько лет в капсулах – это не фунт изюма, последствия для организма должны быть. Тут полгода пролежишь, последствия долго убирать, а они порядка трёх лет ведь в них находятся. Никак не меньше. Работы предстоит много, но у нас пока слабая медицинская поддержка. Я, конечно, на том тяжёлом крейсере осмотрел медсекцию, да и в крепости посетил госпиталь, но пока они были нерабочие, значит, госпиталь нужно делать прямо тут, на борту станции. Реактор есть, вон он стоит, шелестит, капсул хватает, даже реаниматоры были в той куче рядом со скелетами. Есть из чего выбирать. Всё новейшее, хоть и изношенное, правда, с пустыми приёмниками, все картриджи были выработаны, но пауки набрали их запас. Тут же находились, в одном помещении с рабочими капсулами. Дистанционно просматривая находки и выживших, я определил, что некоторые так и так лежат в реаниматорах, не много, но и такие были, поэтому дистанционно проведя их диагностику, я велел десантнику вставить в приёмники их капсул нужные картриджи и выдал списки, и когда тот это сделает, запущу восстановление. Чуть позже и с лечебными проделаю ту же процедуру.

Всего с момента, как я отдал приказ на всеобщую атаку, до того, как техник с десантником начали снова подключать капсулы, переворачивая их после падения и ставя на опоры, прошло десять минут, даже чуть меньше. Поэтому убедившись, что всё идёт как надо, я повернулся с вопросом к Ген Васу. Уж больно меня интересовало, что же за чудище было в том мерзком на вид коконе.

– Кто это? – протянул тот задумчиво и взъерошил шевелюру. – Это был не командир в коконе, которого ещё мозгом называют.

– Я знаю, как их называют, и понял, что это не командир. Тут и идиот поймёт. Командиры имеют слабые тела, которые переносят слуги, да и вид они имеют вынутого из черепа человека мозга, из-за чего и получили такое прозвище. Розовая мерзость. А это кто был? Почему ты приказал десантникам сосредоточить в первой линии именно тех дроидов, у которых стояли ракетные установки?

– Ну-у, это единственная особь женского пола, которая была на станции, – наконец сознался тот.

– То есть? – остановил я его, ошарашенно обдумывая полученную информацию. – Мы что, матку грохнули? Тут новый рой зарождался?

– Я ещё сам во всём не разобрался, ресурсов для возрождения роя мало, но похоже, что всё к этому и шло. Теперь понятно и отсутствие мозга, командира арахнидов.

– Давай, поясняй. Нам ещё ждать беды?

– Нет, разве что от офицеров, солдаты есть, а офицеров нет, а такого не может быть, значит, они где-то на станции. Офицеры – это очень серьёзно, они мало чем от абордажников отличаются.

– Да ищут уже, – поморщился я. – Вон, уже доклады от «погонщиков» поступают. С каждый минутой новый зал от кладок очищается. Ещё шесть осталось. Часть разведчиков проверяют другие помещения, нет пока ни мозга, ни офицеров.

– Плохо.

– Ты от темы не увиливай, дальше объясняй.

– Командир, сам же понимаешь, что я тут тоже не специалист, так, поверхностные знания.

– Что знаешь, то и говори.

– Хорошо. Около трёхсот лет назад, когда был очередной серьёзный конфликт с архами, то есть арахнидами, те захватили несколько заселённых планет окраинного государства, но были выбиты объединённым флотом Содружества. Их тогда далеко прогнали. Естественно, почти сразу на места боёв хлынули учёные Содружества. Те, что специализируются на этих пауках. Ксенобиологи всякие и остальная учёная муть. Так вот, где-то через пару месяцев один такой корабль с учёными вдруг пропал. Ладно бы, на границе, а ведь в уже освобождённом космосе. Там архи были, но их уже выбили. Начали искать, долго искали и нашли. Там в одном секторе рядом с большим астероидным полем была старая шахтёрская станция. Во время нашествия арахнидов весь персонал поймали и давно уже съели, а тут разведчик обнаружил боевой корабль арахнидов. Более того, рядом с корпусом станции висела туша пропавшего судна.

Разведчик, естественно, бросился на базу, доложил, и была сформирован спасательная группа. Припоминаю, что операцию возглавил командор Хайн. Была надежда, что не всех ещё съели, всё же на борту находилось больше пятисот человек. В общем, сначала был бой в системе с крейсером пауков, кстати повреждённом, уйти в гипер он не мог, именно поэтому и остался в системе. Естественно, линкорам противопоставить он ничего не мог и был превращён в груду каменных обломков. Правда, не остался не отомщённым. У одного линкора корму оторвало во время его предсмертного залпа. Потом был захват станции.

Десантники, которые атаковали, поначалу не могли понять, почему оборона такая квелая: к удивлению аналитиков и офицеров штаба, которые планировали эту операцию, вместо пятидесяти процентов, потери были очень маленькие. Удалось захватить огромное количество пауков из обслуги. Правда, в центральном зале был обнаружен большой и склизкий кокон. Тварь, что там сидела, атаковала передовую группу и полностью её перебила. Уничтожить тварь удалось только объединёнными силами шагающих машин. Мехов, если проще. Их тогда не только на планетах использовали, но и в космосе. Командира, мозг, нашли в другом зале. Он был недееспособен, хотя и жив. Как только станция была зачищена, то на её территорию хлынули учёные. Они и своих нашли, и с остальным разобрались. Большая часть пропавших учёных уже была съедена, причём кости имели розовый цвет…

– Как у нас, – прокомментировал я, внимательно впитывая информацию.

При этом я мысленно, дистанционно продолжал руководить операцией. Четыре капсулы всё же аварийно открылись, но, к счастью, парни успели подготовить десяток пустых рабочих реаниматоров с наименьшим износом, и пострадавших поместили в них, запустив лечение. Да и доклады других групп я спокойно принимал, сам отдавая приказы. Делать разом несколько дел меня нисколько не напрягало. Кстати, выжившую, чуть не съеденную женщину уже доставили к нам на борт и поместили в реаниматор. Сейчас шла процедура лечения и восстановления. Примерно два дня уйдет на это, даже чуть меньше. Можно было бы и быстрее, но слишком серьёзные последствия от долгого лежания в капсуле. Бесследно это не проходит, а я вот попытаюсь убрать эти последствия.

– Точно, – кивнул зам. – Я это тоже сразу отметил и стал вспоминать, откуда у меня такие воспоминания. Потом кокон увидел, и всё связалось. Поэтому и приказал стрелять именно тяжёлыми ракетами. Вон, переборки погнулись от взрывной волны, но тварь мы уничтожили. В той истории трёхсотлетней давности она за пару секунд буквально разорвала три десятка бойцов в тяжёлых скафах. Повезло, что успели.