litbaza книги онлайнСовременная прозаПрекрасное разнообразие - Доминик Смит

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 61 62 63 64 65 66 67 68 69 ... 82
Перейти на страницу:

— Я напился, — признался я урне.

Поднявшись с дивана, я направился к гостевой комнате, где Уит готовился ко сну. Прежде чем лечь, он, уже облаченный в широкие трусы и майку, проделывал свой ежевечерний ряд приседаний и отжиманий от пола. Я смотрел, как он пыхтит, и думал о том, о чем никогда и ни с кем не стал бы говорить вслух, — о его отношениях с мамой. Раньше мне казалось, что для моих родителей секс — нечто совсем не важное. Если они им и занимались, то наверняка думали о чем-то своем: отец представлял формулу, описывающую крутизну бедер, а мама беспокоилась, не оставила ли включенной плиту. Спросить у Уита, есть ли у него какие-то планы относительно моей мамы, я не мог.

Он заметил меня в дверях и замер, не закончив упражнения, затем, продолжая держаться на согнутых руках, недоуменно спросил:

— Хочешь присоединиться? А что, давай! Твоей тикалке полезно потренироваться перед стартом.

— Спасибо, но у меня завтра много дел. Приедут читатели из дома престарелых. Придется побегать, таская им книги Даниэлы Стил с крупным шрифтом.

— Вас понял! — просигналил Уит и продолжил отжиматься.

Я поднимался по лестнице, заткнув уши, чтобы не слышать его выдохов.

40

Семья, выбранная мною на этот раз, была самой заурядной. Возле дома стоял мини-вэн, на участке покачивались качели-скамейка, а на веранде позвякивали китайские колокольчики. Меня интересовала именно нормальность, о которой я почти ничего не знал. Я вырос в странном семействе, состоявшем из физика-ядерщика, астронавта и домохозяйки, которая вела свое хозяйство так, как ведут корабль по бурному морю. Я решил, что мне надо изучать «нормальность», как изучают чужой язык и культуру, и чувствовал себя антропологом, отправившимся в экспедицию туда, где живут умеренно счастливые, получающие зарплаты и выплачивающие кредиты аборигены. Фамилия аборигенов, указанная на почтовом ящике, была Донован. Напротив их дома, на другой стороне улицы, рос огромный вяз, ветви которого укрыли мой «олдсмобиль». Становилось холодно. Я не выключал мотор, грея машину, и наблюдал за домом. Вскоре выяснилось, что в нем живут четыре человека: муж, жена и дети-подростки — сын и дочь. Каждый вечер в одно и то же время они собирались дома на ужин.

Во вторник вечером я вышел из машины и приблизился к дому. Светились только два окна в дальней от меня части дома — кухня и столовая. Подозреваю, что папаша был сторонником жесткой экономии, поскольку один раз я слышал, как он орал на детей: «Выключайте свет! Я еще не владелец электростанции!» После этого свет погас, а потом со второго этажа послышался шум фена.

Я обогнул дом и с облегчением вздохнул: собака находилась внутри. Пес был очень противный, избалованный, и даже его кличка Лэдди мне не нравилась. Дом стоял на сваях, и зазор между полом и землей, достаточно высокий, позволял мне туда заползти. Я протиснулся между бревнами и ощупью двинулся вперед, ориентируясь на раздававшиеся сверху голоса. В одном месте сверху, между половицами, пробивался свет. Там же слышались шаги и стук собачьих лап с когтями по древесине. Я удобно устроился — здесь можно было даже сесть — и обратился в слух. Похоже, я сидел прямо под обеденным столом.

— Тренер говорит, что мне надо набрать вес, — сказал мальчик.

— Набрать, сбросить, никто не доволен своим весом! — проворчал в ответ отец. — Вы лучше полюбуйтесь, как он жрет! Уплетает, как гребаная свинья!

— Послушайте, можем мы хоть раз спокойно поужинать? — вмешалась мать.

— Ты меня спрашиваешь? — переспросил отец. — Лучше спроси своего сыночка!

— Папа, я есть хочу, что тут такого?

— Да ешь сколько хочешь, хоть лопни, твое дело. Все, что я требую, это соблюдения приличий за столом.

Повисла пауза. Потом раздался голос дочери:

— Мы опять забыли помолиться.

— Блин! — отреагировал папаша.

— Ты сам ввел этот обычай, Макс, — сказала мать, — и сам же о нем забываешь.

— Ладно, сейчас помолимся. Эй, Мэтью, а ну-ка наклони свою башку и прикрой гляделки! — Папаша прочистил горло и произнес: — Отче наш, благослови нашу трапезу, да будет она нам во благо и в радость. Помоги всем, кто нуждается в твоей помощи, и нам тоже помоги. Аминь.

— Аминь, — откликнулись остальные.

— Теперь можно есть? — спросил Мэтью.

— Ешь, — разрешил папаша.

— А я толстая, как вам кажется? — спросила дочка.

— Толстая, так ешь поменьше, — ответил отец.

— Не обижай ее! — сказала мать.

— По-моему, у меня бедра толстые, — не слушала их дочка.

— Все у тебя в порядке с твоими чертовыми бедрами, — успокоил ее папаша.

— Одолжи мне мясца, — пошутил Мэтью. — У тебя лишний жир, а мне веса не хватает. Тренер говорит, что мне надо срочно набрать пятнадцать фунтов.

— Заткнись и лопай стейк! — цыкнул на него папаша. — Вся гребаная семейка чем-то недовольна. Все хотят быть другими. Толще, тоньше, умней, красивей. Вот видите эту рожу? Это моя рожа. Рубильник, брыли — все мое. И другой рожи мне не надо!

Снова настала тишина. Они ели молча, было слышно только позвякивание посуды и стук лап собаки, бегавшей вокруг стола, — наверное, кто-то украдкой подбрасывал ей куски. Еще можно было различить жужжание телевизора из соседней комнаты. Вдруг кто-то громко рыгнул. Дочь захихикала, а мать укоризненно сказала:

— Мэтью!

— В Китае и в других бедных странах рыгание считают похвалой хозяйке, — ответил Мэтью.

— Ну вот, полюбуйтесь, — сказал папаша. — Теперь он хочет стать китайцем.

— Ешь давай! — велела мать.

Значит, вот что такое «нормальная жизнь»! Ужин в сопровождении не столько разговора, сколько перебранки в сочетании с раздумьями о собственном весе. Шавка, попрошайничающая возле стола. Молитва, которую произносят тем же тоном, что и замечание о том, что за едой нельзя рыгать. У нас за ужином отец, бывало, пускался в рассуждения о том, имеет ли квантованный вихрь потока бесконечную массу. Я начал выбираться из-под дома наружу, на лужайку, но тут услышал, как открылась задняя сетчатая дверь.[83]Доставая пачку сигарет, вышел папаша. Я сидел, спрятавшись за одной из свай. Отец семейства прошел на лужайку и закурил. Он курил, прохаживался по лужайке и тихо напевал «Яблочный пирог».[84]Мне пришлось ждать, пока он не потушит свою сигарету и не вернется в дом.

Когда я приехал домой, мама объявила о своем решении запретить доступ в гостиную. Оба входа в нее были завешены желтой лентой.

1 ... 61 62 63 64 65 66 67 68 69 ... 82
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?