А вот пир удался на славу. Как и предсказывала Алёна, круг наших гостей оказался невелик. С моей стороны был Клаус со своей смешливой подругой Лоттой, этакой задорной пышечкой, выстреливающей по доброй тысяче слов в минуту, и всё на немецком языке. Алёнка пригласила пару невесть как образовавшихся у неё за время пребывания в Меллинге, подружек, явившихся на праздник под руку с ухажёрами, среди которых я с удивлением узнал одного из портовых чиновников. Да и братья Трефиловы прибыли на пир со знакомыми девицами, тут же защебетавшими о чём-то своём в компании Алёнкиных подруг. Ну, я и не сомневался, что они друг друга знают. Меллинг хоть и разросся с некоторых пор, но до размеров того же Новгорода или Стекольны ему ещё ой как далеко, а значит, нет ничего удивительного в том, что подавляющее большинство местных жителей знает друг друга, если не лично, то через общих знакомых или родственников, точно.

Гуляли долго и с удовольствием. Даже непонятные мне свадебные традиции и приметы, которых оказалось куда больше, чем можно было бы себе представить, не смогли испортить нам с Алёнкой настроения, хотя споры из-за них за столом поднимались нешуточные. Оно и понятно. Несмотря на то, что подавляющее большинство присутствовавших на свадьбе — православные христиане, у них этих самых примет и традиций, по-моему, в каждой деревне по сотне, и все разные. У нас же на пиру собрались и жители Венда, и выходцы из Новгорода и Твери… ну как тут не сравнить и не поспорить? А нам с Алёной — хлебай. Эх…

Из Меллинга мы вылетали под мой долгий и облегчённый вздох. А что? Свадьбу отгуляли… за три дня! Родителей жены проводили, посадили на поезд и помахали вслед платочком, братьев-матросов из кутузки вытащили даже без штрафа, за что спасибо тому самому портовому чиновнику, что был на пиру, и за которого, на второй день гульбы, уже в городе, братья заступились, намяв бока каким-то идиотам, при виде чиновника, с чего-то полезшим в амбицию. Как там дело было, и с чего вдруг матросы каботажной «селёдки» взъелись на отдыхавшего в компании Трефиловых портового служащего, я не в курсе. Мы с Алёной в это время наслаждались друг другом в лучшем из номеров самой дорогой гостиницы Меллинга, и нам было совсем не до приключений.

Как бы то ни было, к отлёту братья были на борту «Мурены», довольные, трезвые, свежие, в чистой форме… и подсвечивающие себе дорогу солидными бланшами. Тогда же они и поведали о перипетиях своего отдыха, но кратко и без подробностей. Да и чёрт бы с ними. Я был настолько рад окончанию свадебной суматохи и настолько доволен прошедшей ночью, что только рукой махнул, и отдал приказ готовиться к подъёму.

Предупреждение о рассчётном времени прибытия в Шотландию, мы отправили эрлу Морею, когда Меллинг скрылся из виду, а небеса уже были залиты чернилами, сверкающими блёстками по-летнему ярких, близких, но по-прежнему недостижимых звёзд.

Ответ от Алистера пришёл, спустя ещё час, и до того уютно устроившаяся у меня на коленях, Алёна переместилась к штурманскому столу, чтобы отметить на карте назначенную эрлом точку встречи, где нас должен был дожидаться ял лоцмана. Оно и к лучшему. С толковым проводником будет куда проще добраться до нужного нам замка, и отпадёт необходимость расспрашивать о маршруте в каком-нибудь из портов Альбы, тем более, что есть риск нужной информации просто не получить. Это ведь только кажется, что Шотландия маленькая. Замков и мыз там, не меньше, чем в том Рейхе, и метаться между ними в поисках нужного, дело неблагодарное. Нет, длинный язык, он, конечно, до Киева доведёт, вопрос лишь в том, когда?!

Рисковать и идти в Альбу напрямик, через территории Германии я не хотел, и потому маршрут наш был проложен так, чтобы обогнуть земли надменных тевтонов. Кругаля, конечно, пришлось дать порядочного, но в бывших владениях австрийцев таможни, по-моему, вообще нет, а Итальянские княжества и Французская империя, по крайней мере, в своей континентальной части, к иностранным судам относятся куда лояльнее, и плевать им на порт приписки гостя. Главное, чтоб документы на груз были в порядке. Ну а то, что из-за вынужденного зигзага, пришлось переваливать через Альпы… мелочь, право слово. «Мурена» вполне способна летать на «китовых» высотах, несмотря на свой «каботажный» вид, так что проблем с преодолением горного хребта у нас не возникло. А там, яхту подхватил долгий «тягун» и, ощутимо прибавив ходу, «Мурена» понеслась к Ла-Маншу.

А вот здесь нам уже пришлось немного схитрить. Как Рейх недолюбливает визитёров из Венда, так и ставшие в не таком уж давнем прошлом подданными французской короны, англичане с изрядным недоверием относятся транзитёрам, держащим курс на Альбу или Эйр. Грызутся меж собой островитяне с завидным постоянством, и подложить соседям свинью всегда готовы, пусть даже и за счёт проплывающих над их территориями торговцев. Именно поэтому, добравшись до пролива, мы не стали переть напролом, а взяли курс на Северное море. Учитывая, что в документах на груз, точкой разгрузки были указаны Шетланды, такой маршрут не вызвал удивления ни у французских таможенников, ни у голландских, прибывших с досмотровой партией на борт «Мурены», едва дирижабль их коллег из империи, исчез из виду. Как и франки, голландцы не стали устраивать тотальный обыск яхты. Посмотрели коносаменты и судовой журнал, заглянули в трюм и откланялись, пожелав счастливого пути. Ну а мы двинулись дальше, всем своим видом демонстрируя, что идём именно к Шетландам, а не куда-либо ещё. По крайней мере, до тех пор, пока не скрылись в «перине» от возможных соглядатаев. Там «Мурена» привычно укуталась в невидимость и, повинуясь штурвалу, легко покатилась в сторону оговоренной с Алистером точки рандеву.

На место мы прибыли вовремя. Сбросив маскировку, яхта вынырнула из одинокого облака и, зависнув напротив болтающегося под порывами утреннего бриза, ялика, отщёлкала «олдисом»[1] оговоренное приветствие. А что делать, если на малявке-ялике попросту отсутствует радиотелеграф?! Судёнышко лоцмана оказалось едва ли больше спасательной шлюпки… Получив ответ, я осторожно подвёл «Мурену» поближе к этой скорлупке, и дал команду ожидающему на открытой площадке Фёдору, крепить брошенный якорной пушкой яла конец. По нему к нам и пожаловал обещанный Алистером проводник.

— Господин Льюис? — удивился я, когда затянутый в высотную «шкуру», гость, наконец, отвинтил свой шлем и снял его с головы.

— Рад, что вы меня не забыли, господин шкипер, — усмехнулся соратник Алистера.

— Приветствую на борту «Морая», — кивнул я в ответ и повёл рукой в сторону кормового салона. — Думаю, вы изрядно продрогли на борту своего яла. Как насчёт чашки крепкого и горячего чая?

— Я бы предпочёл крепкого, но холодного виски, — с шорохом передёрнув плечами, вздохнул Льюис.

— Будет, господин…

— Льюис, господин Бюлов. Если не возражаете, просто Льюис, без «мистеров», «сэров» и прочих «господ», — перебил меня гость, отстёгивая от высотного костюма перчатки.

— Как скажете, но я прошу об ответном одолжении, — согласился я, и, пропустив островитянина вперёд, двинулся к шкафу бара. Выудив из его недр пару нераспечатанных бутылок, я продемонстрировал их с удобством устраивающемуся в кресле Льюису и тот, чуть помедлив, указал на пузатый образчик продукции винокурен Зелёного Эйра.