– Дифор, кончай этот балаган! – жестко скомандовала Элеонора. – Я не позволю тебе унижаться. Они получат свое. Я обещаю.

– Да, ваше величество – Дифор обрадовался тому, что ему наконец-то велели прекратить корчить из себя клоуна. Он подбежал к королеве и подобострастно щелкнул каблуками. – Жду ваших распоряжений.

Элька удивленно посмотрела на капитана. Она давно забыла те времена, когда капитан Дифор пресмыкался перед начальством.

– Проклятые жабоеды не пустят нас на ночлег, – капитан озабоченно почесал затылок и бросил свирепый взгляд на ворота замка.

– Почему жабоеды? – удивилась Элеонора. Она знала, что на языке Эстеи жабоедами звали лизоблюдов и льстецов. На данный момент такой ярлык никак не подходил к обитателям замка.

– Это прозвище местного гнусного народца, – пояснил Тидбит. – Они действительно едят лягушек.

– Я тоже один раз ела лягушачьи лапки, – пожала плечами королева. – Не вижу в этом ничего зазорного.

Ее спутники осуждающе посмотрели на нее, будто она произнесла непристойное ругательство в храме.

– В образе жабы к нам приходит повелитель похоти и сладострастия Мзизин, ведущее переднее щупальце самого Тлюляма – властителя Туманной Реки, – наставительно пояснил Тидбит и многозначительно поднял вверх указательный палец, будто изрек нечто действительно умное.

– Ну, хватит! – вскипела Элька. – Я вам сейчас устрою и Тлюляма, и похоть со сладострастием! Дифор! Иди и купи дров у этих бездельников!

Капитан вытянулся во фрунт. Его лицо стало непроницаемым Он очень тонко почувствовал, что настал момент, когда с королевой лучше не спорить.

– И одолжи несколько одеял. Мы заночуем у стены. – Элеонора немного успокоилась и стала говорить тише.

– Да, ваше величество, – капитан строевым шагом вернулся к воротам.

– Только вежливо, Дифор, – крикнула ему вслед Элеонора.

Капитан скорчил умильно-постную рожу и деликатно постучал в смотровое окошко костяшкой указательного пальца. Ничего не произошло. Дифор постучал еще раз и уже набрал в грудь воздух, чтобы разразиться очередной порцией многоэтажной брани, как за воротами послышался дробный топот. Раздался скрип железа по железу. Капитан сделал шаг назад и схватился за рукоятку лучемета. Створка ворот сдвинулась, и в щель просунулась лысая голова стражника.

– Коленопреклоненно молю великодушных господ забыть мою скудоумную неучтивость и удостоить убогую обитель моего ничтожнейшего владетеля графа Вонримса своим милостивым посещением, – затараторил он. Люди за его спиной продолжали тянуть за створку ворот, открывая ее во всю ширь.

– И не только милостивым посещением. Мы собираемся удостоить твоего жалкого хозяина своим ночлегом и вкусным ужином, – Дифор схватил стражника за грудки, приподнял его над землей и немного потряс.

– Не по злобе душевной, а служебного рвения для, – запричитал стражник.

– Надеюсь, покои будут достойны королевы? – Дифор грозно насупился и встряхнул стражника посильнее. У того за пазухой что-то зашуршало. Капитан поставил несчастного на ноги и выдернул у него из внутреннего кармана растрепанную газету. Через плечо Дифора заглянули подошедшие к открывшимся воротам Тидбит и Элеонора. На первой странице выделялись обведенные черными прямоугольниками некрологи сразу трем королям, и красным шрифтом сообщалось о том, что к власти пришел принц Дкежрак. Здесь же, в разделе сенсаций, была напечатана статья о том, как королева Элеонора спасла нового короля с помощью переливания своей крови.

Ниже имелся комментарий доктора Таторка, рядом с фотографией королевы-спасительницы. Портретов умерших королей не напечатали даже в некрологах. Их внешний вид никому не был интересен. Монархи на Эстее испокон веков имели одно лицо на всех.

– Приятно быть знаменитой, – буркнула Элька и вошла в ворота замка. – Я хочу срочно видеть графа.

– Это невозможно, ваше величество, – стражник засеменил рядом с ней, раболепно кланяясь каждую секунду. – Его сейчас нет в замке. Он уехал на охоту.

– На кого можно охотиться ночью? – удивился Дифор, занимая положенное ему место по правую руку от королевы. Для этого ему пришлось оттолкнуть стражника. Капитан сделал это с плохо скрываемым удовольствием.

– Лето жаркое. Еноты-кровососы расплодились. Деревенские жители жалуются.

Маленькая процессия во главе с Элеонорой вошла в тесный дворик. Весь гарнизон выстроился вдоль стен. Заспанные солдаты пытались привести в порядок спешно натянутую в темноте амуницию. При появлении царственной особы вояки окаменели, приняв стойку «смирно».

– Не надо было будить людей, – тихо сказала Элька. – Кто начальник стражи?

– Я начальник стражи, – лысый стражник подпрыгнул на месте. У него появилась возможность представиться королеве. – Я начальник стражи Какун.

Элька застыла от изумления.

– Как тебя зовут? – ошеломленно переспросила она.

– Какун, – испуганно повторил начальник стражи. – А что?

– Нет, ничего, – королева с трудом сдержала усмешку. – Просто на одном языке это слово имеет неприличное значение, – мстительно разъяснила она и повернулась к строю солдат.

– Благодарю за службу! – рявкнула она басом.

Строй хором прорычал что-то невнятное, но очень воинственное и торжественное.

– Ср…, тьфу, Какун, прикажи им разойтись.

– Разойтись! – вяло скомандовал начальник стражи, и по двору прокатился облегченный вздох. Через минуту на плацу уже не было ни одного солдата.

– Ты молодец, Какун, – похвалила Элеонора главного стражника. Она всегда старалась устанавливать хорошие отношения с людьми, даже если они ей не очень нравились. – У тебя дисциплинированный гарнизон, и ты прекрасно выполняешь свои обязанности.

– Рад стараться, ваше величество, – Какун даже зарумянился от удовольствия. Перед его внутренним взором мгновенно пронеслись яркие картины будущей карьеры. Если тебя хвалит сама королева, то это может иметь самые неожиданные и очень приятные последствия. Может быть, и не сейчас, а в отдаленном будущем. Во всяком случае, если когда-нибудь ей понадобится толковый начальник дворцовой стражи, она обязательно вспомнит о старине Какуне из захолустного замка.

– Не желаете ли проследовать в опочивальню? – Стражник был не в силах сдержать счастливую улыбку, и Элеонора похвалила себя за хороший психологический ход. Теперь это ничтожество легко продаст своего родного графа, лишь бы услужить ей.

– У вас есть телефон или рация? – спросила она, направляясь к парадному крыльцу. – Мне срочно нужна связь с Глогаром.

– К сожалению, нет, – Какун обогнал королеву и открыл перед ней тяжелую дверь. – Телефонная связь прервалась сразу после начала эпидемии, а радиограмму послать невозможно. Наш радист скоропостижно скончался, – начальник стражи горестно вздохнул. – Только он умел обращаться с рацией.