— Что думаешь?

— Ганиэль специально выжидал время, чтобы ты не успела. Ты вернешь Влада к жизни уже женатым.

— Это мы еще посмотрим. — Я оттирала пятно, все время путаясь со сторонами. Ведь с зеркальным отражением всегда так: то, что у меня слева, у него справа…

— А Ягу выручать надо побыстрее, — продолжала демоница. — У нас раньше казнь такая была — запечатывали провинившегося в какой-нибудь предмет и далеко в море забрасывали.

— И дальше чего? Помирали все?

— Все не все, а разума лишались частенько…

Я охнула, еще раз припомнив разноцветные глаза своей бабули, невидяще уставившиеся на меня из молочной толщи кристалла. Правый — зеленый… Может, разум ее уже помутился, может, вернет мне ее Ив безумицей… Я, открыв рот, смотрела на свое отражение…

— Иравари! Да он же меня морочит! Это не бабушка!

— Ты уверена? — недоверчиво переспросила демоница.

— У бабушки левый глаз зеленый! Левый! А у морока в стекляшке — все наоборот. Это подделка!

— Вот дерьмо! — обрадовалась Иравари. — Что делать будем?

— Мстить, ёжкин кот! Да так, чтоб из них тут все, что ты там говорила, полезло.

Фарфоровая чаша с отверстием никуда не делась. Поэтому я быстро вылила туда остатки вина из бутылки, плюнула следом и проговорила несложное заклинание.

— Любая малявка в Мохнатовке знает, что когда сказать, чтоб у соседки молоко скисло, — пояснила я свои действия. — Сейчас все, что у них под храмом в резервуарах хранится, забродит и наружу полезет. Магия у них не действует! Ты меня колдовством, а я тебя естеством!

— Ты страшный человек! — хохотала Иравари. — С тобой лучше не связываться!

— А то! — гордо согласилась я. — Теперь бы ноги унести, пока не началось.

— Тогда поспеши. На той стороне встретимся.

Я по привычке шепнула отпускающее слово и выскочила из ванной как ошпаренная.

Служанки, слегка удивленные моей резвостью, едва поспевали за мной. Мраморные колонны, черное зеркало… Я подбежала к нему. Осколок артефакта резал руку, с такой силой я сжимала пальцы. Я хлопнула свободной ладонью по поверхности зеркала, вызывая картинку. Спасибо Трехликому за подарочек. Теперь я, наверное, с любым вещунским порталом управиться смогу.

— Благодарствуйте, красавицы, — вежливо кивнула я растерянным служанкам. — И… бегите отсюда!

Мне показалось, что их носики уже к чему-то принюхиваются. Пол под ногами подрагивал. Пора!

Свет… тьма… Разноцветные вихри, ветер в лицо, пахнет земляникой… Три… два… раз…

Я вышла из портала и быстро оглянулась. Изображение мраморного зала понемногу теряло четкость. Комната Иветты, где я очутилась, была пуста, только огонь, весело потрескивающий в камине, приветствовал мое появление.

— Честная девочка. Потешила старика, повеселила!

— Тебе всегда нравились скабрезные шутки, Первый.

Эхо низкого грохочущего смеха под сводами храма было последним, что я услышала до того, как расколотила зеркало железной каминной кочергой.

Месть свершилась, ход был запечатан.

Em sua casa cada qual erei.

(Каждая собака дома лев.)

Португальская пословица

Рука болела просто зверски. Но разжать пальцы я уже не могла. От скорлупки артефакта тянулась золотистая путеводная нить. Я знала, что мне нужно идти по ней, чтобы найти своего Дракона, чтобы вернуть его к жизни, чтобы успеть. Осколки зеркала хрустнули под каблуками туфелек, когда я сделала первый шаг. Со двора донесся колокольный звон. Я выскочила в коридор. Да как я вообще могла направление перепутать, когда в первый раз опочивальню господаря пыталась отыскать? Ведь ежу понятно, что находилась я сейчас в гостевом крыле, просто на пролет выше, чем сидела под арестом. Ёжкин кот! А как же Йоска? Его выпустить надо! И времени сейчас нет. Может, ничего с ним еще за пару часов не станется? Может, его давно уже нашли, стражника моего непутевого…

Я выбежала на галерею. Балаган, разворачивающийся внизу, в Гербовом зале, доходил до того самого завершения, которому мне всячески хотелось помешать. Народу там собралось не очень много, если учитывать важность события: несколько бояр, окруживших плотным кольцом арадскую градоправительницу, да десяток незнакомых магов, стихийную принадлежность которых по макушкам я определить не смогла. У стен дежурили воины — волки Драконьей своры. Уж их-то облачение ни с чем не спутаешь! В центре зала стояла Иветта в блестящем черном платье, с жемчужной тиарой в высокой прическе. Михай рядом с величественной княгиней выглядел мальчиком-подростком. Перед ними на высоком одноногом столике лежал раскрытый фолиант. Мэтр Нагейра монотонно бубнил что-то всем желающим его слушать.

— …мы собрались здесь, чтобы сочетать браком эту женщину и мужчину, который…

В правой руке маг держал перо для письма, видимо готовясь внести брачную запись в замковый реестр.

Все-таки какой злыдень мой «близкий друг» Ганиэль! Знал же, мерзавец, что не успею до свадьбы Влада оживить, знал, лиходей, и специально меня до утра в храме выдерживал. Ну ничего, вот дайте мне только его, паршивца, еще раз встретить, уж я-то…

— Если кто-то из здесь присутствующих знает причину, по которой брак сей не может состояться, пусть скажет ее сейчас или же молчит впредь… — Баритон мэтра Нагейры теперь приобрел глубину и торжественность.

Сейчас! Я поглубже вдохнула, оперлась животом о перильца и… провалилась сквозь них. Подломившиеся балясины жалобно хрустнули.

— А-а-а-а!!!

Я летела буйной головушкой вниз, жить мне оставалось всего ничего. Вот ведь ёжкин кот…

— Бланка! Haga el viento![3]

Толчок. И меня подхватили заботливые руки ветра. Это был не мой знакомый лоботряс, а пряный, с запахом болотных лилий дамский угодник. Он осторожно опустил меня на пол, придерживая за талию.

— Спасибо, — пробормотала я, ощутив губами легкий ветреный поцелуй.

— Эффектное появление. — Женщина, в руках которой таяли прозрачные нити силы, стояла недалеко от меня. — Это и есть твоя ветреница, Зиг?

— Конечно!

Высоченный, нескладный Зигфрид фон Кляйнерманн пронесся через весь зал, чтобы заключить меня в объятия. Я тихонько заплакала, уткнувшись лицом в его грудь.

— Я же обещал вернуться за тобой.

— Да… Тебя хорошо подлатали?

— Успели вовремя.

— А очки ты опять где-то посеял?

— Они мне теперь не нужны. После ранения я стал видеть нити силы без всяких устройств. Как у вас в Рутении говорят? Нет плоха без добра?