– Осторожнее, камни скользкие, – предупредил идущий впереди Сувор.

Нант отстал от старого рыбака и пристроился в конец колонны. Пошел следом за Грохом, чтоб в случае, если тот оступится, успеть поддержать. Глеб оглянулся. Правильно истолковавший его взгляд Нант сказал:

– Не беспокойтесь, господин, справимся.

Глеб призадумался. Потом прикинул ширину ручья и вынужден был согласиться, что третий будет больше мешать, чем помогать. Он несколько раз по ходу движения наклонялся к воде, черпал полными горстями холодную воду и плескал на разгоряченное лицо. На некоторое время становилось легче.

Пройдя не менее полуверсты по руслу ручья, они выбрались на противоположный берег.

Сувор пропустил Глеба вперед и сменил уставшего Гроха. Орк облегченно вздохнул и потянулся. Потом перебросил фальчион из-за спины на плечо и, обогнав Волкова, зашагал впереди.

Нант забеспокоился. Он несколько раз отставал от сотоварищей и замирал на месте, прислушиваясь. В очередной раз догнав колонну, он что-то тихо шепнул на ухо Сувору и стремительно нырнул в заросли. Глеб начал притормаживать, чтоб узнать, в чем дело, но идущий позади рыцарь тихо прошептал:

– Не останавливайтесь, маркиз.

– В чем дело? – так же тихо спросил Волков.

– Нанту показалось, что за нами кто-то следит. Вот он и решил проверить.

Мерик крался за отрядом воинов, ведомых старым Дыхом. Он отправился следом за ними самовольно, сделал вид, что направляется к реке, а сам, убедившись, что его никто не видит, тотчас припустил бегом за ушедшим отрядом. Местность Мерик знал не хуже отставного ветерана и сумел предугадать маршрут старого рыбака.

Зачем? Он и сам этого не знал. Но уж очень большое впечатление на мальчишку произвела спокойная уверенность четверки воинов. Их повадки, похожие на повадки жищного зверя. Их чувство собственного достоинства, сквозившее в каждом движении, несмотря на усталый вид и потрепанную замызганную одежду. Даже голос одного из бойцов был полон внутренней силы, когда он небрежно бросил парнишке:

– Там один ваш дурень к реке убежал, приведи его, а то утонет еще с перепугу.

И ведь воин даже не повысил голос! Но ослушаться его почему-то и в мыслях не было.

Единственный, с кем воины общались уважительно, узнав, что он отставной ветеран, был старый односельчанин Дых. И тот резкий воин из благородных, что чуть не зарубил рыбаков, и огромный страшный орк, и сам его высочество выказывали уважение бывшему солдату. А ведь Дых даже не дворянин! На остальных же рыбаков солдаты обращали не больше внимания, чем сам Мерик на пролетевшую мимо муху. Летит? Ну и пусть себе летит. Будет мешать – прихлопнем. Мерику стало немного обидно. Чем он хуже Дыха? Да ничем! Только подучиться немного. И мальчишке захотелось стать похожим на этих бойцов, чтоб они больше не смотрели на него, как на пустое место. Он думал попросить их взять с собой, но забоялся, что воины ему откажут, а односельчане поднимут на смех. Но и отказываться от своей мечты паренек не собирался.

Следуя за отрядом, Мерик обдумывал, как бы напроситься к воинам, чтоб они его не прогнали. Но ничего путного в голову не лезло, и он продолжал красться за воинами. Занятый мыслями, он испуганно вскрикнул, когда неведомая сила оторвала его от земли. Над ухом прогремел показавшийся оглушительным голос:

– А это кто тут у нас?!

Мерика развернуло, и он увидел огромного – ну, так ему со страху показалось! – воина. Мальчишка затрепыхался у него в руках, извернулся и цапнул зубами руку. Прокусить жесткую, покрытую буграми твердых мозолей ладонь Мерик не смог. Воин хохотнул и встряхнул его как нашкодившего щенка. Удерживая мальчишку одной рукой, боец быстрым шагом зашагал вперед.

Мерик предпринял еще несколько попыток вырваться, но воин легко пресекал слабое сопротивление. От обиды у мальчишки вскипели злые слезы на глазах. Он сжал кулачки и взмахнул рукой, целясь костяшками в лицо бойца. В уличных драках среди деревенских мальчишек этот удар не раз приносил пареньку победу в схватках с более старшими и сильными товарищами, но воин даже не ослабил хватки, когда кулачок врезался в загорелую скулу. Мерику показалось, что он со всего маху стукнул по камню, и взвыл от боли в разбитых костяшках. Тащивший парня воин хмыкнул и легонько ткнул его пальцами второй руки в живот. Мерик засипел, пытаясь сделать вдох, но тут жесткая хватка разжалась. и он плюхнулся на землю, больно ударившись копчиком.

Увидев перед собой нескольких воинов, с интересом разглядывающих добычу товарища, Мерик услышал:

– Кого ты притащил, Нант?

Только сейчас мальчишка сообразил, кому он попался. Он обвел взглядом стоящих полукругом бойцов и увидел среди них старого рыбака.

– Это Мерик, сынок кузнеца нашего, младший, – ответил Дых вместо поймавшего мальчишку воина.

– Зачем ты следил за нами? – спросил, присев возле Мерика, рыцарь, поигрывая кинжалом.

Мальчишка промолчал.

– Может, он немой? – хохотнул орк.

– Узнаем, – ласково улыбнулся рыцарь и под нес лезвие кинжала к лицу паренька. – Сейчас все узнаем.

Парнишка испуганно округлил глаза и попытался отползти от грозного рыцаря, но тот выбросил руку вперед и придавил мальчишку к земле. Лезвие кинжала медленно приблизилось к глазу Мерика, почти коснувшись острием расширившегося зрачка.

– Сувор! – прозвучал резкий окрик. – Оставь пацана в покое!

Попадись к ним в руки туронский рыцарь, Глеб и сам бы его с пристрастием допросил. На войне – как на войне. Благо и опыт какой-никакой имеется. Низкий поклон все тому же Алексею Витальевичу за науку. Но допрашивать экспресс-методом пацана?! Глеб опешил, когда Сувор поднес кинжал к лицу испуганного парнишки. И ведь по глазам видно – не просто пугает! Порежет, если хоть в чем-то усомнится. А парнишка совсем сомлел, вряд ли хоть слово из себя выдавит. Нет, нужно выручать мальчишку, не сможет Волков спокойно смотреть, как его на куски режут. И вмешался:

– Сувор! Оставь пацана в покое!

Тот ощерился, словно пес, у которого из-под носа выдернули сахарную косточку, но послушался, убрал кинжал. За шкирку поднял мальчишку с земли и, наклонившись к самому уху, прошипел:

– Кто послал?

Мерик растерянно переводил взгляд с одного сурового лица на другое, но ни на одном не увидел сочувствия. Даже Дых и тот смотрел с подозрением. Лишь заступившийся за мальчишку Волков глядел по-доброму – ну, не мог он воспринимать как врага четырнадцатилетнего паренька! – даже подмигнул незаметно, чтоб приободрить. Мерик немного успокоился и смог выдавить сквозь непослушные, одеревеневшие губы:

– Возьмите меня с собой, а?

– Чего?!

Мальчишка, глядя на Волкова умоляющим взглядом, повторил свою просьбу:

– Возьмите, – и, боясь, что ему откажут, добавил: – Вы не беспокойтесь: я – сильный. Я всему-всему научусь. Я хочу стать таким же воином, как вы.