Подготовка к вооруженному выступлению шла полным ходом. Одновременно разрасталась политическая кампания. К защитникам УС присоединились бывшие члены Временного правительства. Они опубликовали в печати воззвание, в котором заявляли, что «и в этом неполном составе своем в настоящее время Временное правительство является единственной в стране законной верховной властью» и призывали всех сплотиться вокруг УС[363].

В дальнейшем члены Временного правительства выпускали уже не воззвания, а распоряжения. 26 ноября 1917 года Советское правительство издало постановление об условиях открытия Учредительного собрания: первое заседание собирается по приглашению комиссара Всероссийской комиссии по делам о выборах, по прибытии в Петроград более 400 депутатов. Одновременно бывшие министры Временного правительства опубликовали в прессе постановление, в котором назначили дату созыва УС на 28 ноября (11 декабря по новому стилю) — дату, определенную еще в августе 1917 года. С этим документом через «Дело Народа» солидаризировался вновь возникший на политической сцене Керенский, который, кроме прочего, заявил, что звание члена Временного правительства он с себя не слагал[364].

Как и ранее Комитет спасения, Союз защиты Учредительного собрания действовал легально. До определенного момента он не подвергался преследованиям со стороны большевиков. Первые репрессии последовали в ответ на выступление членов бывшего Временного правительства — были закрыты напечатавшие его газеты «Утренние Ведомости», «Речь», «Единство», «Утро», «Рабочее Дело», «День», «Воля Народа», «Трудовое Слово», «Рабочая Газета»[365]. На следующий день эти издания вышли в свет лишь с чуть измененными названиями.

Под предлогом празднования дня открытия Учредительного собрания 28 ноября (11 декабря) Союз защиты решил устроить в Петрограде массовую демонстрацию. Началась подготовка: в газетах печатались призывы, бюро ЦИК 1-го состава и съезд партии эсеров постановили участвовать в демонстрации в полном составе. ЦИК направлял воззвания солдатам фронта: «Шлите к 28 ноября в Петроград уполномоченных, которые вашим именем заявят, что вы требуете передачи всей власти Учредительному собранию!»[366]

Демонстрация должна была стать прологом к немедленному открытию УС. Предполагалось, что избранные депутаты займут 28 числа Таврический дворец и самостоятельно объявят о начале своей работы, поставив большевиков перед свершившемся фактом. Последние детали обсуждались 27 числа на заседании Центрального комитета партии кадетов, которое проходило на квартире С. В. Паниной. Собравшиеся постановили: ввиду малого числа съехавшихся в Петроград к этому моменту членов Учредительного собрания, объявить собравшихся совещанием, «избрать временного председателя, собираться каждый день, пока съедется достаточно народа, и тогда, установив кворум, самостоятельно открыть собрание…»[367]

Эти планы чуть было не сорвала банальнейшая случайность. Вечером того же дня в квартире Паниной состоялся обыск, никак не связанный с планами заговорщиков. Представители СНК искали фонды Министерства народного просвещения, которые «красная графиня» прихватила с собой, оставив работу в октябре. Панина была арестована (она вскоре вышла на свободу по решению революционного трибунала), вместе с ней были задержаны и заночевавшие у нее члены Центрального комитета партии КД А. И. Шингарев и Ф. Ф. Кокошкин.

Впрочем, борьба с контрреволюцией для большевиков все еще оставалась делом агитации, а не силового давления. Утром 28 ноября Петроградский совет обратился к рабочим и солдатам с воззванием, в котором призывал «воздержаться от участия в сегодняшних демонстрациях, которые устраивают темные силы буржуазии под видом празднования дня созыва Учредительного собрания»[368]. Отчасти сыграло роль это обращение, отчасти сами «учредиловцы» переоценили свои силы. Влияние большевиков в столицах было очень сильно, об этом свидетельствовали и данные выборов в УС. Если в целом по стране эсеры получили 40 процентов голосов, а большевики — 23,9, то в Петрограде за большевиков проголосовало 45,3 процента избирателей, за эсеров — 16,7; в Москве — 50,1, за эсеров — 8,5[369] (по другим данным — в Петрограде за большевиков проголосовало 45 процентов избирателей, в Москве 48 процентов)[370].

Также изрядно преувеличенными оказались народные чаяния по поводу Учредительного собрания. На выборах наблюдался достаточно высокий абсентеизм, примерно половина избирателей не участвовала в голосовании[371]. Множество публикаций и известных сегодня дневниковых записей того периода свидетельствуют, сколь быстро терял этот орган свой авторитет и как быстро таяли возлагаемые на него надежды.

Демонстрацию 28 ноября поддержали преимущественно антисоветские силы, вовлеченные в борьбу за Учредительное собрание. Впереди шел городской голова Шрейдер, за ним городская Дума, затем районные Думы, затем чиновники старого правительства. Центральный комитет кадетской партии, меньшевики, съезд эсеров, эсеровские ячейки Петрограда[372].