– Рина, – снова забарабанил в дверь Мушкет, – буди своего хахаля, он мне нужен через час трезвый и не очень злой.

– Мушкет, – раздался из-за спины Погорелова сиплый голос блондинки, – исчезни, через час мы будем внизу.

– Ловлю на слове. У меня встреча с институтскими, и я очень хочу, чтобы Ампер присутствовал.

– Буду, – с трудом выдал бывший прапорщик. – А теперь проваливай, дай прийти в себя.

Удаляющиеся шаги возвестили, что на время их оставили в покое.

– Блин, ни хрена не помню, – потерев лицо, заявил Погорелов.

– У меня тоже смутные воспоминания, все после девяти, как в тумане. Даже не помню, как сюда попали.

Ампер сел. «Урал» привез их в Гуляйполе после полудня. Сдав раненого в больницу, весь основной состав отправился в бар с конкретной целью – нажраться. Задача была выполнена, и, судя по состоянию, выполнена на отлично.

– У меня тоже только смутные воспоминания. Во-первых, мы с кем-то подрались.

– С кем-то? После того как Пигмей и Звездочет пьяные сходили за девочками, приехал патруль. Вы быстро накостыляли трем местным жандармам, после чего напоили их до бесчувственного состояния, исчерпав таким образом инцидент. Когда за пьяными патрульными приехали другие, Клык встретил знакомца, вы их тоже напоили, после чего вы звонили Махно и просили забрать два экипажа бесчувственных жандармов. Правда, Мушкет выразился иначе, типа, тут твои орлы в черной форме в дрова лежат. В итоге приехали крепкие парни и увезли коллег.

– А, вспомнил, – хмыкнул Погорелов, вставая и направляясь в ванную. – Я пытался напоить и их старшего, Ухо, причем я лез к нему с этой мерзкой фразой – «Ты меня уважаешь?».

– Ага, – Рина засмеялась, допив остатки минералки. – Он не повелся и уехал, забрав павших в битве с водкой, коньяком и виски.

– После вообще ничего не помню, – побулькал Ампер из ванной, чистя зубы. – Интересно, гостиница цела? Хорь больших разрушений нам не простит.

– Сложно сказать, мы с тобой ушли раньше всех, взяв бутылку коньяка и какой-то закуси. Судя по металлическим палкам на блюде, четыре шампура шашлыка.

– Я опозорился?

– Можно и так сказать, – Рина хихикнула, но не зло, без издевки. – Это я запомнила, ты меня раздел, уложил, сказал: «Сейчас, любимая», лег рядом и мгновенно уснул, не забыв спустить ногу на пол.

– Это у меня на уровне рефлекса в любом состоянии, профилактика вертолета, ненавижу мерзкое головокружение. Извини, я обязательно исправлюсь.

– Куда ты денешься? – усмехнулась девушка. – И вообще, если ты свою рожу привел в порядок, залезай в душ, я иду к тебе.

– Если мы оба залезем в душ, то к назначенному времени точно не успеем на встречу с Мушкетом, а ведь еще пожрать нужно.

– Мы будем мыться, и только. Ты потрешь мне спинку, я тебе. Все, поехали, у нас на утренние процедуры десять минут. – Блондинка голышом, лишь в одних пластиковых китайских тапочках, прошла в душевую кабину, и через секунду оттуда послышался звук тугих водных струй.

– И как это у нее получается – всегда быть свежей и желанной, словно я один вчера пил? – спросил сам себя Погорелов, но ответа не последовало, в принципе это был риторический вопрос.

Погорелов глянул на себя в зеркало, убедился, что выглядит немного лучше, чем десять минут назад, и направился в сторону плескавшейся под тугими струями блондинки. Стоило ему обнять ее, он мгновенно получил по рукам, причем отнюдь не игриво. Рина четко дала понять, его позвали именно намылить спину.

Через десять минут Ампер был одет в новенький камуфляж и ждал, когда Рина досушит феном волосы.

– Кстати, надо будет Люду попросить прибраться.

Рина помрачнела.

– Умеешь ты настроение испортить.

– Так, милая, если я накосячил, выкладывай.

– Ничего ты не косячил, просто твои проспиртованные мозги забыли, что сказал Хорь. Люда повесилась в подсобке через несколько часов после нашего отъезда. Оставила записку, что больше не может жить.

Ампер погрустнел. Он понимал эту женщину, она потеряла семью и свой мир, оказалась в здешнем аду совсем одна. Он довольно удачлив, ему не пришлось сидеть на месте, времени впадать в уныние просто не было, каждый день он боролся за выживание, а потом прикипел к Улью. А она имела это время, мрачные мысли грызли ее изнутри. Многие новички сходят с ума, среди них высокая смертность. Но это не значит, что старики вне группы риска, среди них самоубийц хватает, бессмысленное существование затягивает на шее петлю не хуже, чем боль потерь. Может, через десяток лет, если, конечно, Ампер проживет столько, он тоже приставит себе дуло к виску, не найдя смысла в вечно изменяющемся Стиксе.

– Чего задумался? Пошли завтракать, – девушка посмотрела на часы, – вернее, обедать, время полдень. Не грусти о ней, – положив руку ему на плечо, добавила блондинка. – Увидев ее впервые, ощутив ее отчаяние, я поняла, долго не протянет. Пойдем.

Хорь встретил их кривой улыбкой, но по-другому он и не умел, поэтому, скорее всего, гримаса на лице владельца гостиницы была вполне искренней. А еще это означало, что гостиница его цела, и пьяные в хлам рейдеры не разнесли ее по камушку.

Кивнув ему, Ампер направился в бар, который сейчас больше напоминал столовку. Выбор блюд был невелик: два супа – борщ и гороховый с сухариками и копченостями, жареная курица и отварная рыба, пюре, свежий хлеб, компоты, газировка.

Быстро определившись, Рина и Ампер взяли по большой порции первого и второго и уселись за столик. Новость о повесившейся женщине не располагала к разговорам, и обед прошел в молчании под звяканье столовых приборов. В трех столиках от них сидели двое рейдеров, явно недавно из-за периметра, пьяные в хлам, шумные, грубые. Простецкие ребята, судя по речи, состоящей из мата и уголовных словечек. Погорелов почувствовал, как накатывает злость, кулаки сами сжались, захотелось выплеснуть наружу все, что кипело внутри него.

Рина среагировала правильно. Ее рука накрыла сжатый кулак спутника, девушка мягко улыбнулась.

– Не нужно, – успокаивающе произнесла она. – Улей калечит всех, каждого по-своему. Мы вчера были точно такие же, от нас шарахались нормальные люди. Не трогай их, нам идти пора, вон Мушкет уже в дверях показывает на часы.

Ампер повернул голову и заметил командира, действительно тыкающего пальцем в циферблат.

Погорелов поднялся.

– Что собираешься делать?

– Погуляю по городу, – отозвалась блондинка, – побуду обычным человеком.

– Так у нас же пропуска просрочены, – удивился бывший прапорщик.

– Ампер, это не проблема, по какой-то причине Махно нам благоволит, и лимит доверия не исчерпан до конца. Так что я все-таки прогуляюсь. Мобильный возьму с собой. Как только освободишься, позвони, вместе сходим куда-нибудь.