Райан отступил на шаг назад, прижав руки к бокам. Ему хотелось напасть на маршала и бежать отсюда. Но два шестизарядных револьвера на бедрах маршала были серьезным средством устрашения. Возможно, размышлял он, если братьям не удастся освободить его законным путем, придется устроить побег.

Прингл поставил поднос на пол, открыл дверь и подтолкнул поднос к Райану. Потом отступил назад, не спуская глаз с Райана. Когда дверь камеры была закрыта и заперта на замок, у Прингла, похоже, возникло желание поговорить.

— Я долго беседовал с твоими братьями, Делейни, — сообщил он. — Они показались мне людьми вполне разумными. Ты, должно быть, та самая паршивая овца в стаде. Жаль, что им пришлось проделать такой долгий путь, чтобы увидеть, как тебя повесят.

— Я не преступник, — сквозь зубы процедил Райан.

— Они тоже так говорят. Я подумал, что тебе будет интересно узнать — на городской площади строят виселицу. Ее сооружают загодя. Кстати, — добавил он, уходя, — эти твои братья, похоже, твердо решили освободить тебя, так что я дополнительно привлек для охраны еще четырех человек. Двое будут по очереди охранять тюрьму, а другие двое — следовать за твоими братьями, на случай если им что-нибудь взбредет в голову.

С каждым днем его положение ухудшается. Интересно, что еще может случиться? — гадал Райан, садясь на койку.

Пришла беда — открывай ворота. Теперь его братья будут под надзором, так что бегство, если до этого дело дойдет, становится невозможным. Господи, зачем он вообще явился в Аризону? Но эту мысль он прогнал, как только она зародилась. Не приехал бы он в Аризону, никогда не встретил бы Китти. А не встретил бы Китти, никогда не узнал бы, что такое любовь.

Волнение, должно быть, оказалось для Берта слишком сильным, потому что он проспал всю ночь и весь следующий день. Проснувшись и немного перекусив, он попросил Розиту пригласить к нему Китти и Терезу.

Когда Китти входила в комнату Берта, ее сердце почти выскакивало из груди. Она очень боялась увидеть его в плохом состоянии. Но, слава Богу, Берт выглядел довольно бодрым, даже сидел в постели. Похоже, пережитые события не сказались на его состоянии. Вскоре появилась и Тереза.

Берт дал ей знак подойти поближе.

— Я не хотел встречаться с тобой, пока не остыну, — заговорил Берт. — Что ты можешь сказать в свое оправдание? И не говори мне, будто в суде ты сказала правду, потому что я в это не поверю. У тебя совесть есть? А честь? Твои показания обрекли невинного человека на смерть.

— Сомневаюсь, что мои показания в такой степени повлияли на решение суда, — возразила Тереза. — Спроси Китти, если мне не веришь.

— И не подумаю! — рассердился Берт. — Ты поступила аморально. Что тобой двигало, ревность? Я знаю, ты решила окрутить Райана, но он, насколько мне известно, тобой не интересуется. Ему нужна Китти. И всегда это была Китти.

— Извини, папа Берт, — сказала Тереза. — Я… была не права. Теперь я это понимаю. Как ты собираешься поступить со мной?

— Я послал за моим адвокатом. Я уже отписал тебе довольно приличную сумму, которую ты должна была получить после моей смерти, но теперь я изменил свое решение. Ты сегодня же все получишь и уедешь к своей тете в Сан-Франциско. Там ты спокойно, в достатке, сможешь жить до тех пор, пока не найдешь себе мужа.

— Ты меня прогоняешь? — чуть не плача, спросила Тереза. — Я была тебе как дочь. Больше, чем Китти.

— Я знаю, — признал Берт, — поэтому и проявляю особую щедрость. Я не растил тебя и узнал тебя шесть лет назад, уже после смерти твоей матери. Ты сама решила остаться на ранчо, чтобы ухаживать за мной. Теперь я думаю, не приехала ли ты сюда исключительно ради наследства?

Он остановился, переводя дыхание, и выпил глоток воды.

— Я знаю, что ты наняла адвоката и хочешь доказать, будто Китти самозванка, — продолжал Берт. — Хоть я и прикован к постели, но знаю обо всем, что происходит вокруг. Мой адвокат узнал о твоем намерении и сообщил мне. Я принял меры к тому, чтобы ты получила только ту сумму, что я тебе назначил.

— Папа Берт! Ты знаешь, как я к тебе привязана. Не прогоняй меня.

— Не отсылайте Терезу из-за меня, — вмешалась Китти, чувствуя себя виноватой в том, что семья дала трещину.

Она этого совсем не хотела. Хотя Тереза, безусловно, заслужила наказание за свою ложь.

— Терезе будет гораздо лучше в Сан-Франциско, — настаивал на своем Берт. — Ее не всегда привлекала жизнь на природе. Разве не так, Тереза?

— Ну да, но я бы с удовольствием осталась жить здесь, с Райаном.

— Надолго? — решил уточнить Берт.

— Навсегда! — воскликнула Тереза.

— Я в это не верю, Тереза, — грустно сказал Берт. — Собирай вещи. Мой адвокат скоро будет, здесь с твоими деньгами. Ты сможешь уехать вместе с ним. Он отвезет тебя с вещами в город и купит тебе билет на поезд. А теперь оставь меня, мне нужно отдохнуть.

— Папа Берт…

— Пожалуйста, Тереза, уходи, — попросила Китти, напуганная внезапной бледностью Берта. — Отец проявил большую щедрость по отношению к тебе. Я бы на его месте не могла быть такой снисходительной. Ты знаешь, что я сделала бы с тобой.

— Ты победила! — прошипела Тереза. — Ты получила Райана и получишь все, что могло быть моим. С того момента как ты вошла в этот дом, я поняла, что попала в беду. Я ухожу, но всегда буду тебя ненавидеть! — выпалила она и вылетела из комнаты.

— Вы действительно хотите, чтобы Тереза уехала? — решила уточнить Китти, как только Тереза покинула комнату. — Не надо делать этого ради меня.

— Уверен, дорогая. Тереза могла бы оставаться здесь сколько захочет, если бы я мог по-прежнему доверять ей. Не беспокойся, с ней все будет в порядке. Тетка в Сан-Франциско обожает ее. Поэтому, когда мы с ее матерью поженились, она никогда не приезжала сюда. Побереги свои силы для Райана. Ты ведь любишь его, да?

— Всем сердцем, — сказала Китти.

— Я так и думал. Поезжай в город, навести его. Передай Райану: я рассчитываю на то, что он позаботится о том, чтобы у тебя было положение честной женщины.

Щеки Китти вспыхнули.

— Отец!

— Я не такой немощный, как ты думаешь, — с улыбкой заметил он.

Слишком ошеломленная, чтобы что-нибудь сказать, Китти поцеловала отца в лоб и быстро вышла из комнаты. Через полчаса она покинула дом, к счастью, не встретив Терезу, и направилась в сторону города. Добравшись до окраины, она заметила маленькую миссионерскую церковь, на которую прежде не обращала внимания. Приземистое глинобитное здание одиноко стояло на песчаном участке, окруженное кактусами и тощими кустиками шалфея. Потрескавшимся стенам и облезлой колокольне, похоже, требовался срочный ремонт, и Китти проехала мимо, не оглянувшись.

Привязав свою лошадь к столбу возле тюрьмы, она нашла маршала. Он сидел на крыльце, тупо уставившись в сторону пыльной улицы. Когда она спешилась и подошла к тюрьме, он встал, приветствуя ее.