К большому удивлению Мышки, я расхохоталась. Причем хохотала долго, со вкусом, и все никак не могла остановиться. Когда смех перешел в икоту, мне удалось взять себя в руки, а потом кое-как пояснить:

– Ты не поверишь, но за время рейда![14]Более того – и не в одном! И даже не в двух!

И опять рассмеялась.

– Так. – Мышка склонила голову набок и свела брови к переносице. – Вот сейчас я чего-то не поняла. Или ты издеваешься?

– Мышь, не поверишь, – просипела я, вытирая слезы, – но мы с Ристом два года назад в World of Warcraft вместе рубились. Он – танком, я – хилом.

– Так Camomile – это ты?! – изумленно воскликнула она и тоже захохотала. – Вот так совпадение!

Я даже не стала удивляться, что Мышке обо мне известно. Недаром Рист говорил, что она знает о нем довольно много.

– Ага, – кивнула я. – Поэтому он мне о Флоре и рассказал. Кстати, Марин, а что она сделала-то? Подземные после этого с такой скоростью свинтили, я даже моргнуть не успела.

– Ох, Ир. – Мышка печально улыбнулась и посмотрела… словно сквозь меня. – Она… из всех вариантов выбрала худший для себя, но самый лучший для нас. Таких нагов, как она… единицы.

– В смысле?

– А, ты же не в курсе. – Подруга откинулась на спинку стула и менторским тоном произнесла: – Тогда преподам тебе основы религии, уклада и посмертия нагов. Не знаю, в курсе ли ты, но при жестком патриархате они поклоняются богине – гигантской змее с головой женщины и разноцветной чешуей, Апрат-Ти. Кстати, вполне реальная дамочка, не приведи боги с ней пересечься… В последний раз, когда она посещала наш план бытия, случилась феноменальная война. Но я отвлеклась. – Мышка на миг замолкла, переводя дыхание, и спокойно продолжила: – Посмертие нагов зависит от богини. Она сама решает, что заслужил ее подданный за прошлые деяния. И единственное, за что она обязательно наказывает своих детей, это самоубийство.

– Все религии мира считают его грехом… – пробормотала я.

– Типа того, – кивнула она. – Но в этом случае, как мне кажется, немного другое. Апрат-Ти слишком любит сама распоряжаться жизнью и смертью нагов, чтобы позволить такое. Так вот… Наказание за самоубийство – три цикла без перерождения. Что-то около пятисот лет. Провинившийся поступает в полное распоряжение служанок богини в ее чертогах, выполняет там всю черную работу, и все такое. В общем, пять веков рабства.

– Не кисло, – присвистнула я и задала закономерный вопрос: – А что, наги помнят прошлые жизни?

– Не-а. – Мышка зевнула и пояснила: – Фишка в том, что после этих пятисот лет нага начинает свою карьеру с нуля. То есть рождается в самом слабом клане, в самой слабой семье.

– Ага… – мысленно прикинула я. – Проще как-то дотерпеть эту жизнь или нарваться, чтобы тебя пришили.

– Именно, – резко кивнула она и подняла вверх палец. – Но! Богиня оставила своим детям право обратиться с просьбой. Вернее… С таким вот посмертным проклятием. В этом случае желание наги выполняется незамедлительно, но сама она, ну или он, лишается права на перерождение. Вообще. То есть навечно остается в чертогах богини.

От этих слов меня мороз продрал по коже. Ничего себе… Зачем тогда Флора?.. Неужели так хотелось отомстить, что было плевать на себя?! Я бы, наверное, не смогла так…

– Вот так-то, – вздохнула Мышка и развела руками. – Но с этим мы ничего поделать не можем. Это был выбор Флоры… Остается только надеяться, что их богиня не такая уж гадина и нашей наге будет там комфортно.

– Интересно, – пробормотала я, – как именно Флора прокляла этих чернохвостых придурков?

– А ты не в курсе? – удивленно спросила подруга и рассмеялась. – Ну да, ты же в отрубе была… Дорогая моя Ира, весь город на ушах. Даже самая последняя подзаборная шавка в курсе, что минувшей ночью весь подземный клан одним махом лишился магии.

– Чего-о-о?! – Моя челюсть отвисла самым натуральным образом.

– Того, – довольно хмыкнула она. – Флора ударила по самому больному. Ты ведь в курсе, как подземные кичатся своими магическими талантами?

Я кивнула, припоминая, что что-то такое слышала.

– Ну вот. – Мышка сцепила пальцы над головой и потянулась. – А теперь они ноль. Пустое место. Какой удар по раздутому самолюбию!

– Ох и сильно же это проклятие. – Я уважительно поцокала языком. – Лишить магии весь клан, да еще и навсегда…

– Кто тебе сказал, что навсегда? – приподняла бровь волчица. – Навсегда – это если бы Флора пожелала мужу смерти. Это да, это навсегда. А такие глобальные проклятия… всегда ограниченного действия. Зависит от ненависти, желания, а еще – от личной силы проклинающего. Флора была сильна, ненависть ее – тоже. Наши сходятся во мнении, что до года протянет.

– Ну тоже ничего.

– Больше, чем тоже ничего, – вдруг широко улыбнулась Мышка. – Я бы на твоем месте дома в уголке Флоре алтарь поставила, дорогая моя. Потому что, поверь, пока магия не вернется, подземным будет не до вас. Слишком многим они наступили на хвосты, и теперь есть прекрасный шанс поквитаться. Да, у этих отморозков остались деньги, связи и куча должников, но кровушку им будут портить от души. Но знаешь, что еще интересно… – Подруга сделала театральную паузу. – Что это не все, чем Флора подгадила этим чернохвостым. Во-первых, она во всеуслышание обвинила не последнего нага в клане в истязательстве и насилии. Как бы змеи ни были патриархальны, такое у них не приветствуется. Более того, считается, что раз уж ты рискнул взять жену не из клана – не стоит ждать от нее беспрекословного следования всем неписаным правилам. То есть черта с два подземные получат хоть одну невесту вне своих нор. Ну, кроме тех, на кого брачные договоры уже заключены. Второе… После того как эти отморозки так «отблагодарили» Охотских за сотрудничество, те давно искали, как расплеваться с такими неудобными партнерами. Тем более на вакантное место давно метят северные. Теперь благодаря Флоре они могут провернуть это дельце без риска напороться на месть. Вот такую дивную многоходовку провела Флора. Я бы даже гордилась ею, если бы не финал. – Она грустно улыбнулась.

Я сидела малость потрясенная всем услышанным. Флора… Чем больше Мышка рассказывает, тем больше мне жалко, что она умерла. Потрясающая, видимо, была нага. Не то что некоторые люди.

Но, как и полагается девушке, вывод из всего этого я сделала парадоксальный.

– Рист теперь будет чувством вины мучиться, зуб даю, – вздохнула я.

– Будет, – не стала спорить волчица. – Но ему придется научиться с этим жить. Иначе он просто испоганит то, что Флора для него сделала.

– Согласна, – кивнула я.

В комнате повисла тишина. Мы думали каждая о своем. Не знаю, какие думы витали в голове у Мышки, а я… Глупость, наверное, делала. А как еще можно назвать мою искреннюю молитву к богине нагов с просьбой не мучить сильно Флору? Ага, так она меня и услышала, и послушала…