– Нет.

– Я в твои игры играть не собираюсь, Фаун, – резко бросил Санни. – На меня ты ребенка не повесишь. Я сделаю все, как сказал. – Руки его немного тряслись – впрочем, и руки Фаун тоже.

– Что ж, можешь успокоиться, – голос Фаун, если такое было возможно, стал еще более равнодушным, – и дать отдохнуть своему поганому языку. У меня случился выкидыш в тот день, когда зловредное привидение едва меня не убило. Так что не осталось ничего, что было бы нужно на кого-то вешать, если не считать тяжелых воспоминаний.

Облегчение, испытанное Санни, было видно невооруженным глазом; он громко вздохнул и даже зажмурил глаза. Напряжение в комнате уменьшилось вдвое. Фаун подумала, что Санни, узнав о ее возвращении, должен был впасть в панику: весь его удобный мирок пошатнулся; теперь она испытывала что-то вроде мрачного удовлетворения. Ее собственный мир перевернулся, но если бы у нее была возможность все вернуть, избавиться от всех страданий за счет того, что она узнала по дороге в Глассфордж, – согласилась бы она?

Она не могла по справедливости, решила Фаун, винить Санни в том, что его дочка не представлялась ему реальной; она и самой Фаун, в конце концов, большую часть времени реальной не казалась.

– Так куда же, по-твоему, я делась? – спросила она вместо того, чтобы упрекнуть его в бесчувственности.

Санни пожал плечами.

– Сначала я думал, что ты могла прыгнуть в реку. Уж и дергался я какое-то время!

Фаун вскинула голову.

– Но все же не настолько, похоже, чтобы что-то предпринять.

– А что тут было делать? Ты как раз такую глупость и могла сделать, разозлившись. Ты всегда была бешеной. Я помню, как-то твои братья дразнили тебя, и ты орала так, что твой папаша вздул тебя за такой жуткий вой. А потом пошли разговоры, что кое-что из твоих одежек пропало, так что стало ясно: ты сбежала, потому что даже такая дуреха, как ты, не взяла бы три смены одежды, чтобы утопиться. Твои родичи искали тебя, но, выходит, не так уж далеко.

– Как я понимаю, ты им в поисках не помогал.

– Дурак я, что ли? Мне вовсе не хотелось, чтобы ты нашлась! Ты сама вляпалась, самой надо было и выкручиваться.

– Да, я так и поняла. – Фаун закусила губу.

В молчании они только обменивались взглядами.

«Да уйди же ты наконец, дубина!»

– Я не забыла, что ты мне сказал тем вечером, Санни Сомен. Видеть тебя не желаю – говорю это на случай, если ты сомневаешься.

Он досадливо пожал плечами, и белобрысые брови сошлись над курносым носом.

– Так я и знал: зловредное привидение просто удобная сказочка. А на самом-то деле что случилось?

– Привидения вполне реальны. Одно из них схватило меня – тут и тут. – Фаун коснулась отметин на шее и неохотно положила ладонь на живот. – Стражи Озера изготавливают особые ножи, чтобы убивать Злых – так они называют зловредные привидения. У Дага был такой нож. Мы с ним убили привидение, но спасти ребенка уже не удалось. Нам тоже едва удалось спастись.

– Ах, теперь еще и волшебные ножи в добавление к волшебным чудовищам! Ну как же, так я и поверил! А может, все дело в тайном средстве Стражей Озера, а уж сказочка придумана, чтобы оправдаться перед семьей, а? – Санни придвинулся к Фаун, и та попятилась.

– Они даже не знают, что я была беременна. Об этом я им не сказала. – Фаун глубоко втянула воздух. – Да и какая тебе разница, раз тебя это теперь не касается? Фу! – Фаун запустила руки в волосы, потом провела ладонями по лицу. – Знаешь, мне и на грош неинтересно, что ты думаешь, только думай где-нибудь в другом месте. – Тетушка Нетти как-то сказала, что противоположность любви – не ненависть, а безразличие. Фаун начала думать, что видит в этом смысл.

Санни придвинулся еще ближе; Фаун чувствовала, как его дыхание шевелит волоски у нее на шее.

– Значит, ты теперь перепихиваешься с этим парнем – дозорным? А об этом-то твоя семья знает?

У Фаун от гнева перехватило дыхание. Нет, она не завизжит...

– После выкидыша? Да ты совсем безмозглый, Санни Сомен!

Это заставило парня на мгновение умолкнуть; в его голубых глазах промелькнуло сомнение.

– Ну а ты, – продолжала Фаун, – ты женишься на Вайолет; так что же, ты с ней уже перепихиваешься?

Губы Санни раздвинулись в чем-то, напоминающем улыбку, только веселья на его лице не было. Он сделал еще шаг в сторону Фаун.

– Я был прав. Ты и в самом деле шлюшка. – Он победно улыбнулся, видя ярость, которая заставила лицо Фаун вспыхнуть. – И нечего хмуриться. – Он протянул руку и ущипнул Фаун за грудь. – Я знаю, как легко тебя поиметь.

Рука Фаун начала нащупывать ручку сковородки.

Из рабочей комнаты тетушки Нетти донеслись шаги; Санни поспешно отскочил от Фаун.

– Привет, Искорка, – сказал Даг. – Есть тут еще сидр?

– Конечно, Даг, – ответила Фаун, пятясь от Санни и поспешно пересекая кухню. Она сняла с полки кувшин и налила сидра в кружку, стараясь, чтобы руки не дрожали.

Каким-то образом Даг оказался между Фаун и Санни.

– Гость? – спросил Даг, кивнув в сторону Санни. По виду того было ясно, что он отчаянно соображает: давно ли Даг находится рядом и как много услышал, а если услышал, то насколько это выдает вину Санни.

– Это Санни Сомен, – сказала Фаун. – Он уходит. А это Даг Редвинг Хикори, Страж Озера. Он остается.

Санни настороженно кивнул. Даг сверху вниз посмотрел на него без всякого выражения.

– Любопытно наконец увидеть тебя, Санни, – сказал Даг. – Я много о тебе слышал – и одну, как выясняется, чистую правду.

Санни открыл и закрыл рот – его, по-видимому, удивило, что оскорбления и угрозы не заставили Фаун помалкивать. Что ж, теперь ему оставалось винить только собственную болтливость. Санни бросил взгляд на дверь в рабочую комнату тетушки Нетти, откуда не было другого выхода, кроме как в спальню двух женщин, и не нашелся, что сказать.

Даг холодно продолжал:

– Вот интересно, Санни, кто-нибудь уже предлагал тебе вырезать язык и скормить его тебе?

Санни сглотнул.

– Нет. – Он пытался ответить с вызовом, но сумел только хрипло каркнуть.

– Я удивлен, – сказал Даг. Он слегка почесал нос своим крюком – жест содержал спокойное предостережение, но Санни этого не заметил и не сделал выводов.

– Уж не собираешься ли ты затеять тут что-нибудь? – спросил Санни, к которому вернулась воинственность.

– Увы... – Даг слегка качнул лубком на руке. – Мне придется заняться тобой позже.

Глаза Санни довольно заблестели при виде явной беспомощности дозорного.