litbaza книги онлайнИсторическая прозаИду на вы… - Ким Николаевич Балков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 61 62 63 64 65 66 67 68 69 ... 85
Перейти на страницу:
обрушится на Хазарию неожиданно возросшей мощью своих дружин. Казалось, это было невозможно; про то не однажды говорили ему охранители его воли в северных землях, и он верил им, но больше верил своему чувству, а оно подсказывало, что некому ныне противостоять Хазарии. Некому! И вдруг… Да вдруг ли?..

Сражение меж тем продолжалось, теперь уже не являя собой чего-то цельного, разбившись на множество маленьких сражений. И сделано так было не потому, что этого хотели беки. Как раз наоборот, они не желали мельчить свои силы, полагая, что это скорее приведет их к победе, а еще считая, что и россы не стремятся поломать привычный для них строй. И то, что беки не сумели предугадать движение воинской мысли предводителя россов, угнетающе подействовало на них. Это заметил Песах и сделался привычно холоден и насмешливо говорил с беками, и те сумели совладать с растерянностью, посетившей их, и теперь уже стыдились недавней душевной слабости и снова стали умелы и расторопны, и старались поспеть всюду, где возникала в них надобность.

Странно все-таки… Уж зачался полдень, и прежде слабое, даже как бы слегка отсыревшее, неясно только, отчего, иль там, в дальнем поднебесье, сделалось пасмурно и задождило?.. — солнце теперь заметно повеселело и обрызгало мокрыми лучами колеблемую островную землю, а сказать, что наметился перевес в сражении в чью-либо сторону, было нельзя. Все так же яростно сшибались кони и люди и звенели мечи, и посверкивали сабли, и падали наземь породнившиеся со смертью, одни с сожалением в тускнеющих глазах, другие как бы даже со смешанным с легкой грустью удовлетворением: только так с гордо поднятой головой они и хотели бы уйти из этого мира. Песаху, а он подолгу не задерживался на одном месте, часто оказываясь едва ли не в самом пекле яростно убивающих друг друга, помнилось, тех, кто теперь лежит на земле бездыханный или умирающий от многочисленных ран, больше, чем тех, кто еще управляет собственной жизнью, впрочем, уже понимая, что этому управлению приходит конец. Но подобное понимание ни для кого из воинов и с той, и с этой стороны не было в тягость, более того, казалось естественным продолжением тех душевных подвижек, что привели их на поле сражения и столкнули со смертью.

Песах увидел такое понимание и в лице у Бикчира-баши за мгновение-другое до его гибели. Атабек, находившийся рядом с ним, вдруг сказал, что ему тесно на Острове, где нельзя как следует использовать конницу. Зато россы получили то, чего и хотели бы… И это не понравилось Песаху. Получалось, что не он, а Святослав диктовал свою волю, хотя тут было все не так, и атабек должен был знать об этом. С самого начала Песах решил, что здесь, на Большом Острове, он и даст бой кагану Руси, зажав его войско меж земляным валом и конными тысячами агарян.

— Ему не вырваться отсюда, — сказал он тогда. — Лучшего места нам не найти, если мы хотим, чтобы ни один росс не ушел с поля боя.

И тогда никто не возразил ему, напротив, беки с охотой приняли его решение. Отчего же теперь атабек заговорил про другое?.. И он спросил бы об этом, и укорил бы одного из лучших своих полководцев, а то и осудил бы строго, но посмотрел в глаза ему и увидел в них то же самое понимание неизбежности смерти, которая уже никого не пугала, а как бы даже поддерживала столь необходимый для продолжения сражения дух войска, и промолчал. Впрочем, если бы даже он захотел что-то сказать, то наверняка не успел бы: атабек вдруг засуетился и, говоря, что уже полегло много сынов Аллаха, и, кажется, приспело его время взяться за саблю, стронул с места коня и врубился в суматошливую, сделавшуюся к этому времени кроваво-красной, гущу сражающихся. Мгновение-другое ярко-зеленый кафтан атабека мелькал меж человеческих тел, а потом исчез. Песах вздохнул и медленно отъехал от того места. Тогда же он заметил, что в числе его сопровождающих не оказалось рабе Хашмоноя, как не оказалось его и среди сражающихся иудеев. Куда же он подевался? Неужели и его достал длинный росский меч? Да нет, пожалуй, в противном случае, ему давно доложили бы об этом. Значит, ушел?.. Что ж, так и должно было случиться. Песах догадывался, что Хашмоной уйдет, растворится в воздухе, когда почувствует слабость верховной власти. И противно всему, что жило в нем изначально и определяло его земной путь, придавая ему некий смысл, без чего он уже давно утратил бы что-то в душе, может, что-то важное и значительное, Песах подумал, что Хашмоной как раз и стремился к ослаблению его власти, как если бы желал погибели хазарскому царству. А не то отчего бы он постоянно твердил, что ныне совершаемое племенем Иеговы есть лишь первый камень в фундамент дома, который они построят в будущем, замешивая глину не водой, но кровью иудеев. И, чем больше ее прольется, тем прочнее будет фундамент этого дома.

— Истина вырастает из страдания, — говорил рабе Хашмоной. — Только оно способно подвигать людей к совершенству. Рассеянные по миру, унижаемые и презираемые другими народами, мы воспитаем в себе твердость духа и восстанем из небытия. Да не подаст гой истинному иудею в смертный его час кувшин воды!

О, рабе Хашмоной часто говорил про это, как, впрочем, и другие хаберы. И, хотя мало кто следовал за ними в те дни, когда Хазария не знала других забот, кроме охраны караванных троп, по которым притекали восточные товары и оседали, дивно узорчатые, на базарах Итиля, многие с тайным трепетом поглядывали на хаберов и так, и этак прокручивали все, что слышали от них, и не хотели бы верить в мимолетность жизни. Тем не менее на сердце у людей начинало щемить, и то, что вчера еще мнилось не имеющим границ ни в пространстве, ни во времени, сегодня уже не казалось таковым, вдруг да и усматривал некто пока еще маленькую трещину в устоявшейся жизни и смущенно говорил про это соседу, и тот согласно кивал головой и тоже сказывал про свое сомнение.

Как-то враз, без каких-то особенных примет в природе, радующих или огорчающих глаз, исчерпал себя день. Темная ночь, с малым числом звезд на бледно-розовом небе, навалилась на островную, потемневшую от человеческих тел, землю. Зелена трава только и пробивалась меж них, слабая, надломленная, едва колышемая легким понизовиком. И Песах повелел отходить к тому рубежу, что был определен в начале сражения, коль скоро понадобится войску перевести дух. Он знал,

1 ... 61 62 63 64 65 66 67 68 69 ... 85
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?