Анатолий Собчак (слева), Людмила Нарусова и Иосиф Бродский в Нью-Йорке в марте 1995 года

Фонд Анатолия Собчака

Другая претензия к мэру – очень яркий образ его жены. Людмила Нарусова всегда вела себя скорее как Раиса Горбачева, чем как Наина Ельцина: была на виду, охотно давала интервью, ярко одевалась. Более того, в 1995 году она начала политическую карьеру и прошла в Думу по спискам партии власти – блока «Наш дом – Россия». Фактически именно Людмила Нарусова берет на себя руководство предвыборным штабом мужа, хотя формально главой штаба числится заместитель Собчака Владимир Путин.

Сейчас Нарусова говорит, что, наверное, это было ее ошибкой. «Моя логика была такой: если у Ельцина ключевую роль в штабе играет Татьяна Дьяченко, то чем я хуже? Я думала, что штаб должен возглавлять близкий человек, а не посторонний».

Уже перед первым туром стало понятно, что в штабе Собчака сложилось немного неверное представление о происходящем в городе. Мэр почему-то считает, что горожане должны его поддержать из энтузиазма, помня о том, что он символ демократических преобразований. В его кампанию нет почти никаких вложений – ни финансовых, ни агитационных, – ведь Собчак и так все время появляется на телеэкранах.

На этом фоне кампания его соперника Яковлева выглядит очень весомо: у него есть и бюджет, и настоящие политтехнологи. Владелец «Союзконтракта» Рыдник на поддержку Яковлева в первом туре тратит не три-четыре миллиона долларов, как прогнозировал кандидат, а все двенадцать.

Нарусова вспоминает, что против Собчака усиленно работают силовики из Москвы. И даже министр обороны Павел Грачев отдает приказ разбрасывать с военных вертолетов листовки против действующего мэра.

По словам одного из организаторов кампании, перед вторым туром генерал Рогозин собирает в Кремле совещание и сообщает, что концепция изменилась. Если раньше требовалось раскрутить технического кандидата и потом дать ему проиграть Собчаку, то теперь надо слить Собчака. Победить должен Яковлев, сообщает Рогозин, «целевому электорату» будет дана команда голосовать за него. «Целевой электорат» – это сотрудники милиции, МЧС, ФСБ и ФСИН.

Рыдник уверяет, что такого быть не могло: «У "конторы"[12] тогда просто не было ресурсов, чтобы так влиять». Зато бизнесмен припоминает другой разговор: он спрашивает у политтехнолога Кошмарова, сколько будет стоить победа Яковлева во втором туре. «Еще два миллиона долларов, и хочешь – Собчак, хочешь – Яковлев», – отвечает Кошмаров. Эта ситуация вводит бизнесмена в ступор: «С одной стороны, мне еще 30 лет нет, как я могу решать, кто будет мэром Санкт-Петербурга? С другой стороны, а почему не попробовать? В принципе, Яковлев нормальный мужик». И Рыдник дает еще денег на кампанию Яковлева.

Решающий момент кампании – дебаты между Собчаком и Яковлевым. Перед вторым туром действующий мэр соглашается встретиться лицом к лицу с бывшим заместителем в прямом эфире петербургского телевидения. Это прецедент в масштабах страны: даже в демократической России власть демонстративно игнорировала предвыборные дебаты. В 1991 году, когда Ельцин впервые баллотировался на пост президента, он, будучи председателем Верховного совета и фаворитом выборов, не пришел на теледебаты – в отличие от всех остальных кандидатов. В 1996 году история повторяется: Ельцин игнорирует приглашение Зюганова поговорить в прямом эфире. На этом фоне демократичный поступок Собчака – исключение из общего правила.

Перед дебатами все уверены, что расклад очевиден: Собчак опытный оратор, в прошлом университетский профессор, а потом – один из самых ярких публичных политиков перестройки. Он смело представал даже перед крайне враждебной аудиторией советских съездов народных депутатов. А у Яковлева вообще нет опыта публичных выступлений.

Но с самого начала все идет не по плану. Яковлев перед началом дебатов снимает пиджак – и остается в белой рубашке. Собчак сидит в пиджаке. Яковлев тщательно готовился к дебатам, с ним занимались опытные психологи – а Собчак только пролистал в машине по пути в телестудию 200-страничную справку о положении дел в городе, которую ему подготовил вице-мэр по экономике Алексей Кудрин.

«Вы знаете, сколько получает дворник? – возмущенно спрашивает Яковлев Собчака. – Вам бы надо это знать, а вы все порхаете по своим бумажкам». Вопросы Собчака Яковлев умело отбивает, объясняя зрителям, что на самом деле мэр не разбирается в городском хозяйстве и слепо верит тем документам, «которые ему подсовывают». «Мне даже неудобно за вас. Не вытаскивайте те вопросы, которые вы не знаете хорошо», – назидательно учит хозяйственник Яковлев интеллигента Собчака. Собчак смеется в ответ, но не находит, как парировать. Видно, что поскольку Собчак и Яковлев долго работали вместе, заместитель знает все слабые места бывшего шефа. А мэру нечего противопоставить. Большинство зрителей присуждают победу Яковлеву.

Во втором туре 2 июня, через три дня после дебатов, Собчак уступает чуть меньше двух процентов, набрав 45,76 %. 47,49 % голосуют за Яковлева.

Поражение Собчака беспрецедентно. Это первый случай, когда политик федерального уровня проигрывает выборы с минимальным перевесом, признает поражение и уходит в отставку, не предприняв никаких попыток удержать власть.

«Главной причиной поражения Собчака были даже не бабки, – говорит Рыдник. – Всему виной излишняя самоуверенность и неспособность его штаба обеспечить технологическую работу».

Для всего окружения Собчака его провал становится личной драмой. Вместе с ним уходит его команда: первый вице-мэр Владимир Путин, вице-мэр по экономике Алексей Кудрин, вице-мэр по социальным вопросам Виталий Мутко, а также Алексей Миллер, Дмитрий Козак, Игорь Сечин и другие тогда еще малоизвестные чиновники.

Ошибки предвыборной кампании Собчака окажутся важнейшим уроком для главы его предвыборного штаба Владимира Путина. Он никогда не станет участвовать ни в каких предвыборных дебатах, никогда не допустит, чтобы его жена была сколь угодно заметной фигурой, всегда будет всерьез относиться к предвыборным технологиям, никогда не позволит СМИ, тем более телевидению, работать против него и, главное, никогда не потерпит нелояльности среди подчиненных.

Через несколько лет, уже после смерти Анатолия Собчака, Георгий Рогозин придет к его вдове с извинениями. Его предсказание о том, что следующий президент России будет родом из Петербурга, было неверно истолковано, и генерал очень сожалеет: «Я не знал, что мой прогноз обернется такой трагедией для Анатолия Александровича», – так Нарусова вспоминает его слова.

Кампания продолжается, и члены штаба Ельцина замечают неприятную закономерность. Президент все чаще говорит, что победит в первом туре. «А мы выиграть в первом туре просто не можем по определению, как бы нам не проиграть в первом туре», – вспоминает свои переживания 25 лет назад Зверев.