– У нас на сайте несколько танкистов в своих интервью признались, что им случалось идти в атаку через свою пехоту.

– У меня таких случаев, слава богу, не было. Однажды только пулемет танкодесантников потеряли. Мы их частенько возили. Бывало, что и по 20–30 человек сразу, там и танка не видно. И где-то на марше так тряхнуло, что «максим» упал под гусеницы. А когда мы их доставили куда положено, ко мне со слезами на глазах подходит сержант: «Товарищ командир, что мне делать? Меня же за утерю пулемета под трибунал отдадут!» И я написал ему расписку: «Тогда-то при выполнении задания случилось так». В общем, написал ему всякую всячину и спрашиваю: «А кто твой командир?» – «Командира нашего пулеметного взвода уже неделю как убило». Но привел своего командира роты, и я ему все объяснил: «Его вины в этом нет!»

Понимаете, я воевал в таких частях, где нам очень мало приходилось сопровождать пехоту. Мои бригады считались частями прорыва и должны были идти прорываться, захватывать новые рубежи. А там, где сопровождают пехоту, я не исключаю, что такое могло быть.

Вот когда мы только вошли в Германию, то примерно неделю расширяли плацдарм за Одером. Вот тут нам пришлось действовать в составе штурмовых групп: пехота, саперы, танки. Потому как самый маленький городишко, деревню немцы превратили в опорные пункты. А когда на пятки им наступаешь, артиллерия не всегда поспевала обработать, тут уж мы решали проблемы и взаимодействовали с пехотой. Но я всегда вспоминаю две строчки из стихотворения Твардовского:

И я этого правила всегда придерживался. Только раз согрешил.

В Карпатах однажды сложилась такая обстановка, что на дороге не разъехаться. Нам надо срочно догонять свою колонну, а впереди оказались две установки СУ-76. И одна из машин стояла на этой узкой дороге чуть под углом, и ее ну никак не объехать. И я дал команду механику: «Разверни его!» Они же маленькие, со слабенькой броней, а сзади сверху вообще только брезент. Он его сразу развернул и передком придвинул к горе. Я оглянулся, экипаж выскочил, кулаки нам показывают… Недостойно я, конечно, повел себя, но другого выхода не было.

Ваше мнение о Т-34?

Мне все нравилось. Я служил до 1982 года, и за это время сменилось восемь моделей среднего танка. Каждая последующая, конечно, лучше предыдущей, но все-таки больше всего мне на душу легла «тридцатьчетверка». Во-первых, первая моя машина, во-вторых, воевать на ней пришлось, много чего пережить – понятно, она мне стала по-настоящему родной. Конечно, было что на ней совершенствовать, но многое зависит и от экипажа. Если следуешь всем инструкциям и должным образом ухаживаешь, если вовремя все смазываешь, подтягиваешь, то и машина тебе отвечает взаимностью. Но случалось, конечно, всякое.

Например, на моей первой машине был заводской дефект с правыми бортовыми передачами. Видимо, на правом ведущем катке центровку не совсем отладили, поэтому у нас шпонка летит, потом гайка отворачивается, за ней вторая, третья, и так постоянно. Поэтому, как только остановка, сразу начинаем заниматься правой бортовой передачей. У всех членов экипажа эти шпонки и гайки в карманах. Кто успевает раньше, тот с молотком выскакивает туда и подкручивает. В общем, эта бортовая передача постоянно держала нас в бодрости, и мы очень «полюбили» этот танк. Но как ни странно, он прожил у меня по времени дольше всех. Был самый везучий…

Потом, но я вам про это уже подробно рассказывал, мне попался танк с неисправной пушкой. Видите, даже такое случалось. А по остальным вещам я не технарь.

Знаю, что были случаи, когда обрывалась тяга. Но если хороший зампотех роты, то он и все танки индивидуально знает. На остановке сразу пробегает и напоминает механикам, что нужно подтянуть и сделать.

Однажды, будучи ротным в конце войны, смотрю, мой зампотех идет с тяжелым мешком за плечами. Спрашиваю: «Шалва, – он абхазец был, – чего ты там тащишь-то? Трофеи?» – «Какие трофеи?! Посмотри!» Раскрыл, а там генератор. Оказывается, в одном танке уже несколько раз отказывал генератор: «И если опять откажет, мы его раз – и сами поменяем. И не надо никуда на СПАМ машину гонять».

Знаю, что случались проблемы со стартером. Но не потому, что он сам отказывал, а из-за крепления. Оно было не совсем удачное, в результате он чуть-чуть смещался, и машина не заводится. Помню несколько таких эпизодов. Но в этом случае тоже был отработан запасной вариант. Заряжающий выскакивает с ломиком, мехвод кричит: «Нажимаю!», а этот ломиком заводит зацепление. Но то попадет, а то и нет. То один опоздал, то другой. И кстати, чуть не забыл, но мне ведь тоже удалось внести свое рацпредложение в улучшение танка.

– Расскажите, пожалуйста.

– Этот эпизод случился еще в январе 44-го. Мы тогда стремительно наступали на Украине, как вдруг неожиданно последовал приказ перейти к обороне с необычной задачей. Выйти в район городка Глуховцы, занять оборону вдоль железной дороги и при появлении немецкого бронепоезда уничтожить его.

После обеда сосредоточились в назначенном месте. Выбрали позиции для каждого танка, установили ориентиры, сектора обстрела и сигналы для открытия огня. Все было продумано и просчитано до мельчайших подробностей. Оставалось только в течение ночи отрыть танковые окопы и встретить врага огнем. Начали копать, но это же зима – в общем, к утру никак не успевали закопаться как положено.

А ночью вдруг прибыли офицер штаба бригады с охраной и двое гражданских. Оказалось, что они представители конструкторского бюро Ковровского оружейного завода, выпускающего танковые пулеметы. Я обрадовался, ведь Ковров от моего родного села находится всего в сорока километрах. И оказалось, что моих земляков интересовали все замечания по эксплуатации пулеметов. Мне сразу же вспомнились неудобства в чистке и смазке пулемета, спаренного с пушкой. Но я не только пожаловался, но и предложил им ствол пулемета оставить неподвижным, а подвижной сделать казенную часть, снимаемую для обслуживания. Специалисты ответили, что подумают над этим предложением, на том и расстались.

И уже в апреле, когда бригада получила очередную партию новых танков, в башне с 85-мм пушкой стоял спаренный пулемет новой модификации. Уж не знаю, мое ли тут слово сказалось или нет, но такой эпизод был.

– А что с бронепоездом?

– Мы его целый день прождали, готовы были встретить, как полагается, но он так и не появился.

– С 85-мм пушкой модификация лучше?

– И разговору нет, однозначно лучше. Тут машина фактически уже на равных с немецкими. Вот только оптика у немцев значительно лучше, а это значит большое преимущество в стрельбе. И второе, в чем они выигрывали, – подготовка танкистов. У них она была значительно лучше. Длительная, тщательная. Даже в войну они младших специалистов готовили по году. А у нас только механиков-водителей готовили полгода, а остальных за четыре месяца. Да еще учтите, какая общая грамотность у них и у нас. И какая у них техническая грамотность, а у нас в основном от сохи все.