— А вы?

На мгновение Тоби отвернулся.

— Он все время нес меня. Я говорил, что не надо этого делать, но он упрямый сукин сын.

— Это уж точно. Никого не слушает.

— Да, он такой.

— Итак, вы без потерь вернулись в форт.

— Несколько человек погибли, но немного. — Тоби усмехнулся. — Мальчик сказал начальникам, что дезертиры забеспокоились, когда мы не вернулись из похода за дровами, и отправились нас разыскивать. Командир был слишком пьян и вообще не заметил, что нас нет, так что не стал уличать мальчика во лжи. Хватило ума понять, что вся история ему только на руку. Он произвел мальчика в офицеры, хотя тот и отказывался, вручил ему медаль, а остальным выдал бумажки.

— Благодарности?

— Правильно, благодарности. В каждой бумажке было написано, что все мы тоже немножко герои, а не кучка пьяных дезертиров.

Мэдди улыбнулась. Такое вполне могло случиться с ‘Рингом, насколько она его знала. Тоби встал.

— А теперь я, пожалуй, пойду, мэм.

Мэдди кивнула, и он направился к выходу из палатки.

Следующие три дня были для Мэдди сущим адом. Она не умела ждать. Она привыкла заранее планировать все свои действия, но после похищения Лорел, а теперь и исчезновения ‘Ринга события вышли из-под ее контроля.

Если бы не старатели, она бы, наверное, сошла с ума. На них Мэдди выместила свое плохое настроение. Они были одинокими людьми и, прослышав о ее пении, хотели, чтобы она выступила перед ними. Сначала Мэдди просто отвечала им «нет», ссылаясь на больное горло, но потом бесконечные просьбы стали раздражать ее.

Она набросилась на очередную делегацию старателей и дала выход раздражению. Она орала на всю мощь своих легких, что не хочет петь, не будет петь для них.

Старатели стояли, уставившись на певицу в благоговейном страхе. Один из них, все еще моргая от удивления перед силой ее голоса, тихо заметил: «По-моему, горло у вас прошло».

Мэдди прогнала их, но и после этого они не перестали приставать с просьбами спеть. Она не могла никуда пойти без того, чтобы рядом не оказался какой-нибудь старатель, который тут же начинал упрашивать выступить. Они приводили самые различные доводы. Один, например, расписывал, как счастлива будет его семья, узнав, что ему довелось послушать Ла Рейну; другой заявил, что его жизнь обретет новый смысл, если он услышит, как она поет. Их лесть не знала предела, но Мэдди она не трогала. Большую часть дня она проводила в рощице на дальнем конце лагеря, наблюдая за дорогой.

Иногда Эдит приносила поесть, но чаще приходил Тоби.

— Ничего нет? — спросил он в очередной приход.

— Нет. И почему он не сказал, куда едет? По крайней мере, в каком направлении. Откуда он узнал, куда ехать?

— Может, он выследил того человека, с которым вы встречались?

Мэдди глубоко вздохнула.

— Этого-то я и боюсь. — Она огляделась вокруг. — Впрочем, думаю, что он не один.

— Этот ваш друг — индеец с ним? — Мэдди внимательно посмотрела на Тоби. — Парень немного рассказал мне, времени у него не было перед отъездом, но он упомянул о каких-то дневниках и индейце, который хорошо слышит.

— Думаю, Чуткое Ухо поехал с ‘Рингом. Он позаботится, чтобы с ним ничего не случилось. — «Надеюсь», — добавила она про себя.

Тоби не задавал больше вопросов и повернулся, чтобы уйти, но потом оглянулся.

— Да, вернулись старатели, которым вы дали деньги. Они нашли вот это.

Он вытянул руку — на ладони лежали четыре черных камня.

— Что это?

— Свинец в основном.

— Они что-нибудь стоят?

— Не много.

Мэдди вновь переключила внимание на дорогу. В общем-то ей было все равно, нашли они золото или нет. Единственным желанием было увидеть сестру и ‘Ринга.

На третий день старатели отстали с уговорами. Они больше не пытались соблазнить ее, рассказывая о рояле, который поставили в настоящем доме. При встрече они притрагивались к полям шляпы, но в разговор не вступали.

Мэдди не знала, почему ее оставили в покое, но была этому рада. Она не заметила, что Тоби и Сэм обосновались на холме над дорогой и следили за ней, как два ангела-хранителя или, по мнению старателей; как две гарпии. Тоби прихватил с собой все имеющееся у него оружие и мог сойти за пирата, а Сэм одной своей мощной фигурой способен был отпугнуть любого, кто решился бы побеспокоить Мэдди.

К вечеру третьего дня Мэдди стала терять надежду. Она знала, что на этот раз удача изменила ‘Рингу; на этот раз он сам себя не сумел спасти, не то что взвод солдат. Мэдди пыталась рассердиться. Она ведь предупреждала, что похитители Лорел — опасные люди, но он не слушал. Нет, он считал, что все знает, все умеет, что он всемогущ. Думал, что ему не нужна помощь, он и один со всем справится.

Мэдди хотела разжечь в себе ярость, но ничего не получалось. Она убеждала себя, что всю жизнь жила без него и была счастлива, но сама в это не верила. Раньше она никогда не считала себя одинокой, но теперь все было иначе. Мэдди вспомнила, как одинока была в детстве и осталась такой же одинокой, став взрослой. Вспомнила, как Джон бросил ее на произвол судьбы, когда ее похитили русские студенты. Тогда она посчитала, что это в порядке вещей, но теперь тот факт, что никто не бросился ее спасать, служит подтверждением всегдашнего одиночества.

Всхлипнув, Мэдди смахнула слезы с ресниц. Если через день он не вернется, она поедет к отцу и его друзьям и попросит помочь отыскать Лорел и… ‘Ринга, вернее, то, что от него осталось. Если через день он не вернется, значит, его нет в живых.

Может, отец найдет его след. Может, эти люди не выполнили свою угрозу и не убили его, а держат в плену. Может… Она не могла больше об этом думать, сердце словно сжал стальной обруч.

— Ах, ‘Ринг, — прошептала Мэдди.

Прислонившись к дереву, она закрыла глаза. С какой стороны ни посмотри, а его смерть будет для нее ударом.

Она не видела, что в этот самый момент Тоби на холме вглядывался своими старыми глазами в изрытую колеями дорогу, уходящую вдаль, не видела, что Сэм, проследив за направлением его взгляда, встал. Она была слишком погружена в свои мысли и ничего вокруг не замечала.

Мэдди почувствовала, что он рядом, раньше, чем увидела его. Она медленно повернулась. Перед ней стоял ‘Ринг в грязной, изодранной одежде, держа в руках что-то завернутое в одеяло. Но все же ее внимание было приковано только к ‘Рингу. Подойдя, Мэдди провела ладонью по его щеке. Щека была расцарапана, и некоторые царапины еще кровоточили.

Так она молча стояла, касаясь рукой его щеки, и смотрела на него, пока на глазах не выступили слезы.

‘Ринг улыбнулся: