Девушка снова оказалась на ветру, и хотя на этот раз он был недостаточно силён, чтобы сбить с ног, всё же ему удалось дезориентировать её. Она скинджекила какого-то водителя, проезжающего по улице, а потом, когда они оказались в более людных районах города, Алли принялась сёрфить от машины к машине, пока не отдалилась от реки туда, где ветер был не таким выматывающим. Ночь она провела на малюсеньком, с баскетбольный мяч, мёртвом пятне на тротуаре; она сидела, подтянув колени к груди, и раздумывала, что же предпринять дальше.

Время шло к полуночи, когда Алли вдруг поразила одна мысль: как же невероятно глупо она действовала! Её методы расследования не шли дальше тех, что применяла Нэнси Дрю,[37]что, может, и было неплохо во времена молодости Кэтвумен[38](так Алли прозвала свою тушку), но совершенно не годилось в наши дни. Надо быть прогрессивнее и мыслить новыми технологиями! Всё же на дворе информационная эра! Кому нужен телефон, если есть электронная почта?!

* * *

На следующий день Алли вернулась в дом Кэтвумен и выяснила, что та, оказывается, следит за техническими новшествами. В комнате для гостей у неё был лэптоп, который ловил беспроводной интернет соседа. Само собой, в закладках у неё лежали страницы типа «Американский клуб любителей вязания крючком», однако было радостно узнать, что даже безнадёжно старомодная, чудаковатая дама может что-то соображать в Интернете.

Теперь у Алли оформился план. Она подождала, пока женщина уляжется вздремнуть, влезла в неё в тот же момент, когда голова хозяйки коснулась подушки, и, не теряя ни секунды, направилась к лэптопу.

Первым делом Алли создала новый электронный адрес: [email protected]. Вопрос: с какой бы это стати Кэтвумен посылать её родителям электронное письмо? У Алли имелось великолепное решение. Кэтвумен была немного похожа на миссис Уинтек — её старую школьную учительницу. Правда, волосы не совсем того цвета и не вьются, но с этим можно управиться. Алли не сомневалась — её хозяйка вполне сойдёт за миссис Уинтек, по крайней мере, для её родителей. Она состряпала сообщение, проставила в поле «получатели» два адреса: один мамин, другой папин — и пометила: «срочно».

Мистеру и миссис Джонсон:

Я не уверена, что вы помните меня — моё имя Сара Уинтек, я была учительницей у вашей дочери Алли в четвёртом классе. Я переехала из Нью-Джерси несколько лет назад и не слышала о том, что случилось с Алли до совсем недавнего времени. Мне ужасно жаль. Выражаю вам своё искреннее соболезнование. На этой неделе я буду гостить в Мемфисе и очень бы хотела повидаться с вами.

Алли немного подумала и добавила:

У меня сохранились кое-какие приятные воспоминания о вашей дочери. Я уверена — она была бы очень рада, если бы я поделилась ими с вами.

Искренне ваша

Сара Уинтек

Теперь оставалось только ждать.

Через пять минут пришёл ответ от службы электронной почты, что адреса её отца не существует и поэтому письмо не может быть вручено адресату.

Сердце Алли упало. Вернее, не её сердце, а сердце старой женщины, невидящим взором уставившейся в экран. Собственно, это мама Алли была родом из Мемфиса, это её родственники жили здесь. Неужели папа погиб в той аварии? Алли решила не думать больше об этом и рассматривать стакан как наполовину полный. Ведь письмо, ушедшее к маме, не вернули обратно. Хороший знак!

Алли ждала ответа, убивая время тем, что занималась всей этой мяукающей братией — кошки всё время запрыгивали на стол и требовали к себе внимания. Но вот уже скоро шесть, а ответа так и нет. Алли не могла дольше оставаться в чужом теле. Она легла в постель и счистилась с женщины; неприятная процедура, как и вчера, разбудила хозяйку. Кэтвумен подскочила на постели, опять укорила себя за то, что проспала целый день и снова проверила все замки.

* * *

На следующий день, укладываясь подремать, Кэтвумен завела будильник на час пополудни. Ничего из этого не вышло, поскольку Алли, едва успев вскочить в тушку, тут же выключила будильник.

В почтовом ящике [email protected] лежало одно-единственное сообщение.

Алли почувствовала, как в тревожном ожидании закружилась голова — разумеется, не её собственная, а её носительницы. Она сделала несколько медленных, глубоких вдохов, подождала, успокоилась…

…и открыла сообщение.

Миссис Уинтек:

Спасибо за ваше обращение. Было бы чудесно пообщаться с вами. В любое время после пяти вечера, в любой день недели, как вам будет удобно. Не согласились бы вы прийти к нам на обед? Наш адрес: Спрингдейл-стрит, 42. Пожалуйста, сообщите, нужно ли вам объяснить, как к нам доехать, и когда вас ожидать.

Искренне ваша

Андреа Джонсон.

Алли так стремительно оттолкнулась от компьютера, что едва не опрокинула стул, на котором сидела. Какая-то кошка вскочила на клавиатуру лэптопа, открыв несколько случайных окон. Одним из них оказалось окно ответа — пустое, оно лежало поверх других и ждало, когда Алли заполнит его словами.

Алли ответила своей матери, что придёт к ним сегодня вечером в половине седьмого.

После этого она вышла из дому купить краску для волос и щипцы для завивки.

Дом был какой-то не такой, как надо, неподходящий для её семьи. Хотя с другой стороны, любой дом, в котором жила её семья, но не жила сама Алли, тоже показался бы ей неподходящим. Приближаясь к двери, она проверила и перепроверила свою старомодную одежду, а также новую причёску — теперь на голове у её хозяйки красовались рыжие волосы вместо чёрных с проседью. Теперь Алли и сама могла бы спутать себя со своей старой учительницей из четвёртого класса.

Алли стояла на пороге, кажется, целую вечность, то протягивая палец к звонку, то отдёргивая его, потом опять протягивая, опять отдёргивая… Наконец, она не успела вовремя отдёрнуть палец, раздался звонок…

Шаги с той стороны. Открывающаяся дверь. Знакомое лицо. Немного озабоченное, немного усталое, но Алли знала это лицо. Прошло три года — и вот Алли стоит перед своей матерью.