побыть влюбленным дураком, дотронуться до Милены, почувствовать нежность обтягивающего кашемира, ощутить между пальцами густые шелковые пряди. Она что-то говорила, но Ватсон не слышал. Он думал, как ему надоело быть одному в этом промозглом городе, готовить завтрак только для Шерлока и все время куда-то спешить. Ватсон очнулся, только когда она дотронулась до его виска, и он ощутил запах ее духов — такой же сладкий и пьянящий, как она сама.

— …что скажете, Ватсон? — переспросила она, очень близко заглядывая ему в глаза.

Джон прочистил горло:

— Гхм… Да-да, почему бы нет, — неуверенно ответил он. Милена расхохоталась. Ее рука обвила Ватсона за спину и вложила визитку в задний карман его джинсов.

— Тогда звоните. Пойду к сестре, она ждет. — Милена послала Ватсону воздушный поцелуй и вышла, даже не взглянув на Холмса.

— Удивительная женщина. — Ватсон помотал головой, сгоняя наваждение и окончательно приходя в себя.

— Пошли, что ты застыл! Ты же с Кронштадта ныл, что хочешь домой, — отчего-то разозлился Холмс и вышел, громко хлопнув дверью.

В такси Ватсон, порядком помаявшись, решился прервать молчание первым.

— Слушай, Шерлок… Я сейчас задам совершенно идиотский вопрос, но… В общем, скажи, о чем она меня спросила?

— Милена спросила, как ты смотришь на то, что она тебя отшлепает. Потому что ее профессиональная интуиция подсказывает, что ты хочешь именно этого.

Приступ надрывного кашля согнул Ватсона пополам.

Холмс заговорил только тогда, когда они уже почти подъехали к дому. От неожиданности Ватсон даже подпрыгнул. Глядя в заплаканное дождем лобовое стекло машины, Шерлок задумчиво спросил:

— Чтобы справиться с дьяволом, иногда приходится играть в его игры. Но если в этой игре нет правил, как ты узнаешь, что победил?

Спаси и сохрани

Наталия Алексеева, Наталья Мячина

Заказчик не обманул: тайник был мал и хорошо спрятан. Найти его мог только тот, кто знал, что и где искать. Чтобы добыть код от хитрого замка, пришлось попотеть. Тяжелая дверца с железным всхлипом открылась. В плену толстых металлических стенок оказалась одна-единственная шкатулка. На темно-красном бархатном ложе в специальном углублении покоилось золотое кольцо. Древние руны тесно переплетались на его мерцающей поверхности. Под пальцами вырезанные письмена ощущались как рубцы старых ран.

Тарасюк больше был не нужен. Глядя в дуло с навинченным глушителем, жадный ювелир успел просипеть: «Теперь и ты проклят…» Выстрел в голову избавил его от продолжения нелепой фразы.

Настольная лампа давала мало света, и углы комнаты прятались в полумраке. На полу тушей неведомого зверя темнело окровавленное тело жены ювелира. Сам золотых дел мастер безжизненно обмяк в кресле, к которому был привязан. Взгляд преступника остановился на толстых пальцах остывающего трупа. На левой руке несговорчивого покойника тускло поблескивало простенькое серебряное кольцо с призывом спасти и сохранить. «Не помогло», — усмехнулся про себя бандит, с трудом стягивая безделушку, и повернулся к рабочему верстаку. Инструменты — живого и мертвого — причудливо перемешались. Тисы, чертилки, флацанки и ригели дико смотрелись рядом с окровавленным ножом, щипцами и острозубой ножовкой.

Бандит небрежно смахнул с поверхности верстака пару окровавленных женских пальцев — ах, как кричал Тарасюк, когда его пощекотали коготками его же жены! — и опустил в пятно света найденную драгоценность. Что там хрипел свихнувшийся от боли ювелир? Проклятие кольца? Кто верит в такую чушь? Есть только деньги. Они дают власть и свободу, остальное — ерунда для слабаков. Посмеиваясь собственной блестящей идее, убийца бережно отложил золотой ободок и взялся за инструменты. Нужно было торопиться, но на то, чтобы обвести вокруг пальца очередного умника, времени было не жалко. Кольцо с рунами заказчику он отдавать не собирался.

Дверь проходной скрипнула и захлопнулась, лязгнув металлом. Мужчина остановился, оглядел в обе стороны пустынный тротуар, высокий забор с колючей проволокой наверху и провисающее тяжелыми тучами серое небо. Казалось, с этой стороны забора у воздуха другой вкус. С наслаждением он глубоко вдохнул, достал зажигалку и потянулся прикурить. Нащупал и резко крутанул ребристое колесико. Прошло десять лет, а ощущения под пальцами не спутать ни с чем: таким же шероховатым ребристым металлом крутанулось колесико сейфа ювелира Тарасюка.

Резкий толчок в плечо заставил очнуться. Мужчина вздрогнул от промозглого ветра, гулявшего по узкому переулку, и быстро оглянулся. Хлипкого вида парнишка, сжимая в руке бутылку пива, сделал пару нетвердых шагов прочь.

— Зенки разуй, — зло прошипел ему вслед бывший зэк. Бить хлюпику морду не хотелось, хотя стоило бы. Не разминуться на довольно широком тротуаре — надо же так надраться.

Внезапно карман куртки завибрировал, следом раздалось резкое пиликанье. Очень медленно, с опаской бандит опустил руку в карман. Так и есть — мобильник, из старых, кнопочных. Но откуда? Вот тебе и пьяная шпана. Уголовник — уже пять минут как бывший — обернулся, но наглого юнца и след простыл. Прищурившись на непривычную мобилу, он нажал кнопку с зеленой трубкой.

— Ну, здорово! На свободу с чистой совестью? — Голос на другом конце совсем не изменился. Те же отвратительно-насмешливые нотки.

— Чего тебе?

— Не догадываешься?

Бандит смачно сплюнул под ноги:

— Колечко хочешь? Придется заплатить!

— Как договорились. Товар в обмен на деньги.

— Разбежался! — Вдруг стало весело. — Товар подорожал. Я отмотал десятку, мое время придется компенсировать.

— Десятку, а не двадцатку. Это чего-то стоит.

— Еще чего! Я хочу по миллиону за каждый год, понял, гнида?

В голосе собеседника зазвенел металл:

— Придержи язык, а то обратно сядешь. Цена не меняется. Но получишь бонус.

— Че?

— Не «че», а «внимательно слушаю». Бонус. Устрою тебе встречу со следаком. Или ты забыл, чьими стараниями сел? За десять лет многое изменилось. Следак давно ушел из органов и уехал из города. Ты его не найдешь. Я сделаю так, чтобы он сам пришел. Можешь делать с ним что хочешь, он твой. Сразу и наши дела порешаем, чего два раза ходить. Так что — товар прихвати с собой.

Бандит молчал. Между пальцами с синими наколками тлела сигарета. Была не была… Он поднял к лицу руку и коснулся губами простенького серебряного кольца. «Спаси и сохрани». Сразу полегчало:

— По рукам.

— Отлично. Я свяжусь с тобой. Телефон оставь себе.

Из трубки понеслись гудки.

* * *

— Джон, сколько можно?

Ватсон демонстративно проигнорировал насмешливый вопрос Холмса, развалившегося в кресле с планшетом. Сосредоточенно и аккуратно он перекладывал варенье из пузатой банки в хрустальную розетку. По комнате разливался сладкий малиновый дух.

— Общение с Владленой Амбруазовной накладывает отпечаток, — не унимался Холмс. — В следующий раз ты принесешь домой самовар!

— Шерлок, отстань! — Ватсон зашуршал фирменным пакетом «Буше», извлекая