Фалько похлопал по саквояжу:

– Все здесь. И деньги и паспорта. – Он посмотрел на Негуса и извиняющимся тоном добавил: – Вы больше ни о ком не упоминали.

– Да не беспокойтесь… Я же сказал, что команда – это мое дело.

– И он тоже? – спросил Фалько, кивнув в сторону Негуса.

Ответа он не получил. Капитан и боцман глядели на него в молчании.

Что-то тут не так, подумал Фалько. Что-то тут не то.

Он собирался поразмышлять об этом, но отдернулась занавеска, появился Навиа, и все трое поднялись ему навстречу.

Капитан 2-го ранга был в гражданском, без шляпы, в том же самом мешковатом костюме, что и прежде. Он тоже как будто удивился, увидев, что Кирос не один, и машинально потянулся за пистолетом в кармане пиджака. Все замерли на миг, не сводя глаз друг с друга. Потом Негус взглянул на капитана, как смотрит, ожидая команды, верный пес на своего хозяина. Голубые глаза моргнули, и тут в голове Фалько, словно от поворота рубильника, мгновенно ожили давние навыки, натренированные жизнью и профессией.

– Западня, – сказал он холодно.

За две секунды он успел увидеть, как офицер сделал шаг назад, а Кирос выхватил из кармана свисток.

– Ну да, она самая, – проговорил капитан. – Вы ошиблись на мой счет. Не за того приняли.

Он поднес свисток к губам, а Негус кинулся на Фалько и яростно рванул саквояж к себе, едва не вывихнув Фалько кисть, но цели, разумеется, не достигнув.

Дальше события понеслись вскачь.

Фалько, встретив нападавшего ударом в лицо, быстро глянул на Кироса, заливавшегося пронзительной долгой трелью, и в тот же миг повернулся к офицеру:

– Бегите отсюда! Живо!

И лишь потом позаботился о себе – очень вовремя, надо сказать. Негус, оправясь от удара, возобновил атаку и отрезал Фалько путь к занавеске, в лавку и на улицу. Меж тем оттуда уже доносился топот, и Фалько понял, что это матросы с «Маунт-Касл», прятавшиеся где-то поблизости в ожидании сигнала, мчатся на помощь своим. А может быть, это полиция.

Ну, делать тут нечего, решил он. Только смываться.

Он посмотрел на замазанное стекло, вскинул руку, защищая лицо, и прыгнул в окно, выходящее на улицу.

Он упал, успев сгруппироваться, чтобы смягчить падение, но все равно довольно сильно ушибся. Морщась от боли, ощупал себя, убедился, что не изрезался осколками стекол и не повредил части тела, нужные для того, чтобы удрать отсюда во весь дух.

В темном ущелье улицы стремительно мелькали какие-то тени. Внизу звучали голоса, слышались крики и топот. Наверху и позади, за разбитым окном, внезапно оборвалась трель свистка. Фалько мельком подумал о Навиа и пожелал ему выбраться из ловушки. Но теперь это его уже не касалось. Теперь надо спасать собственную шкуру. А это не так-то просто.

В окне возник чей-то силуэт.

– Держите его! Он уходит!

Голос, кажется, принадлежал не капитану, а Негусу, пустившему собак по свежему следу. И словно в ответ на приказ, снизу послышались торопливые шаги. По всей видимости, бежали несколько человек. Но времени пересчитывать их не было.

– Хватай фашиста! Вон он, сволочь!

Фалько вскочил на ноги и бросился бегом вниз по темной улице. Куда, к дьяволу, запропастился Пакито Паук? В этот самый миг перед ним внезапно выросла темная фигура.

– Пригнись, красавчик!

В руке у Пакито сверкнуло пламя: гулким эхом отражаясь от стен, грохнул выстрел, над головой у Фалько, успевшего броситься наземь, прожужжала пуля.

– Ходу, ходу! – почти одновременно услышал он крик Паука. – Беги!

Фалько не надо было повторять дважды. Он снова вскочил, метнулся мимо Пакито, выстрелившего еще раз, и краем глаза успел заметить, как внизу, у подножия крутого подъема, засверкали вспышки и захлопали один за другим несколько выстрелов. Свинцовый шмель прогудел мимо уха, а две пули ударились в стену. Слишком близко. Снова выстрелил Паук, целясь в разбитое окно, и темный силуэт исчез.

Фалько рванулся вверх по склону, чувствуя, как режет у него легкие. Саквояж он прижал к груди, а свободной рукой рвал из кобуры браунинг. Сейчас он слышал за спиной шаги Паука. Темно, как у мавра в заднице, подумал он, но, по счастью, при дневном свете успел обследовать место действия – именно на случай таких вот непредвиденных осложнений. И знал, что через несколько метров будет развилка и более удобный путь пойдет налево.

– Влево давай! – задыхаясь, крикнул он Пакито.

Он остановился, пропуская его, а сам припал на колено и выпустил четыре пули вниз, к подножию склона. Гулкие хлопки – пумба-пумба-пумба-пумба – больно ударили по ушам. Однако снизу больше не стреляли. Тогда он вскочил и кинулся дальше.

Добежав до угла, увидел темный силуэт Паука, изготовившегося к стрельбе.

– Твои! – бросил он на бегу.

Фалько метнулся направо, слыша, как за спиной опять затрещали выстрелы. Молодец Паук, с расстановкой подумал он, еле переводя дух. Вот ведь как – растленный тип, извращенец, пробы ставить некуда, а опасен, как гремучая змея. Хорошо, когда такая смертоносная тварь – на твоей стороне.

Улица теперь пошла вниз, и Фалько мог бы ускориться, однако юркнул в подворотню и, взяв на мушку оставшийся позади перекресток, дождался Паука. Через мгновение тот вынырнул из темноты. Короткие быстрые шажки, запах одеколона и помады, но теперь еще – с оттенком пороховой гари.

Что ж, аромат под стать личности.

– Все, – сказал Паук, который тоже дышал тяжело и с присвистом. – Кажется, пронесло.

Так или иначе, проверять эту версию они не стали. И вновь бросились бежать, на этот раз – держась рядом. После множества поворотов остановились наконец на маленькой темной площадке, втиснутой меж двух арок и завешенной бельем на веревках. Узкая лестница вела туда, где светились портовые и береговые огни. Они настороженно ловили каждый подозрительный звук, но все было тихо, если не считать отдаленный шум прибоя.

– На волосок были… – сказал Фалько, пряча пистолет.

– Деньги-то при тебе или успел вручить?

Фалько в ответ позвенел наручником:

– Тут.

– И то хорошо.

После этого краткого диалога они постояли молча, выравнивая дыхание. Колыхавшееся под ночным бризом белье казалось толпой призраков, размахивающих руками.

– Ну, давай рассказывай, – проговорил наконец Пакито.

Достав портсигар, Фалько заметил на пальцах кровь. Ощупал левое запястье и обнаружил там рану.

– Черт бы тебя…

– Что такое? – спросил Паук.

Фалько поддернул рукав пиджака и завернул манжет сорочки. Теплые капли стекали по ладони.

– Порезался, когда окно вышибал.