— За будущее?

— Да, за будущее, — согласилась Изабо и поднесла стакан к губам. Она сделала глоток, и медовое вино мгновенно согрело ее кожу и заставила кровь бежать быстрее. Она отставила бокал обратно на стол и взглянула на колдунью, которая улыбалась ей с самодовольством кошки, играющей мышью. Изабо дышала глубоко и спокойно, ее глаза были устремлены на лицо Маргрит, тело казалось обманчиво расслабленным.

— Ну, моя дорогая ученица, расскажи мне, как тебе удалось ускользнуть от меня прежде, в клубах дыма, точно маг фейерверков? В чем заключается твой Талант, ибо мне ясно, что ты действительно обладаешь Талантом колдовской силы? — Говоря, Маргрит поигрывала многочисленными кольцами, унизывавшими ее пальцы, крутя их длинными загнутыми ногтями. Она сладко улыбнулась. — Ну же, дорогая моя. Пей, наслаждайся. Будь со мной откровенной. Я уверена, что ты не хочешь рассердить меня.

— Нет, что вы, — согласилась Изабо, притворяясь, что снова сделала глоток вина. Ее острый взгляд не пропустил ни незаметного поворота одного из колец Маргрит, ни еле уловимой перемены в выражении лица колдуньи. Все ее чувства предупреждали ее об опасности, и она не осмелилась пить вино, которое колдунья столь настойчиво ей навязывала. — Но только, боюсь, это вовсе не великий Талант. Я просто устроила огонь и дым, а потом заползла под кровать, пока вы кашляли и чихали. Надеюсь, вы не слишком разочарованы.

Ямочки на щеках Маргрит заиграли сильнее. Она протянула руку и долила бокал Изабо доверху, улыбаясь ей в глаза.

— Нет, разумеется, я не разочарована, моя дорогая. Пожалуйста, ты совсем не пьешь.

Изабо не взяла бокал, кивнув через стол на жабу, бесстрастно сидевшую на своей бархатной подушке, глядя на них блестящими черными глазами.

— Пожалуйста, простите мое любопытство, миледи, но это случайно не тот Шрамолицый Воин, который когда-то служил вам?

Маргрит бросила на нее быстрый взгляд, не сдержав удивления. Потом слегка прижмурилась, довольно и изумленно одновременно, и погладила уродливую бородавчатую голову жабы.

— Да, это действительно он. Майя превратила его в жабу и отослала его мне обратно вместе с до крайности дерзким посланием. Я не забыла этого. Если Пряхи когда-либо вновь пересекут наши нити, я заставлю ее пожалеть о своих словах. — Она перевела взгляд на Изабо, которая бесстрастно смотрела на нее, обеими ладонями обняв свой бокал. — Но я поняла, кто ты такая. Ты та самая Изабо Рыжая, ведьмочка, укравшая эту соплячку Ник-Кьюинн. Это твою косу Майя принесла мне, и я видела тебя в моем магическом пруде, на Хребте Мира. Вот где ты научилась так хорошо драться. И это объясняет шрамы на твоем лице. Я должна была догадаться.

Изабо кивнула.

— Да, это я.

— Значит, это ты похитила это маленькое фэйргийское отродье и устроила такую неразбериху?

— Да, я, — снова ответила она. Сердце у нее колотилось так громко, что она удивлялась, как это Маргрит не слышит его.

Маргрит рассмеялась и глотнула вина из своего бокала.

— Да, не зря я тебя боялась, — сказала она. — Ты темная лошадка. Это из-за тебя и твоей сестры столько моих планов потерпело неудачу. А впрочем, как велит Эйя, так и будет. Давай выпьем за то, чтобы забыть о наших разногласиях. — Она высоко подняла бокал.

Изабо улыбнулась, чокнулась с Маргрит и осушила свой бокал, хотя от хмельного напитка у нее тут же зашумело в голове и потеплело внизу живота. Маргрит тоже осушила свой кубок, потом со звоном швырнула его об пол.

— Жаль, что я не могу оставить тебе жизнь, черная лошадка, — промурлыкала она. — Но ты действительно слишком опасна для меня, и, кроме того, месть сладка, даже слаще, чем медовое вино.

Изабо бросила на нее печальный взгляд.

— Правда?

Улыбка Маргрит внезапно исказилась. Она схватилась руками за горло, дикими глазами глядя на Изабо.

— Нет! — закричала она. — Неееееет!

Крик, булькнув, оборвался, а лицо колдуньи залила желтизна. Она хватала ртом воздух, царапая ногтями горло, потом внезапно повалилась с кресла. Какое-то время она билась в конвульсиях на полу, с пятнистым багровым лицом и серой слюной, пеной выступившей на одеревеневших губах. Изабо отвернулась, потрясенная и еле сдерживающая тошноту. Значит, Маргрит действительно подсыпала в бокал Изабо какой-то яд. Она не была уверена в этом до самого конца и отвлекла внимание Маргрит, поменяв вино в бокалах местами, повинуясь почти одной лишь интуиции.

Наконец, колдунья перестала извиваться и замерла с налитыми кровью невидящими глазами. Изабо поспешно собрала свои пожитки и покидала их обратно в сумку из волос никс. Сердце у нее бешено колотилось о ребра. Если бы не ее сверхъестественно острое зрение, это Изабо лежала бы сейчас на полу в агонии. Это Изабо выпила бы отравленное вино.

Она вздрогнула от ужаса и, стараясь не смотреть на багровое, в хлопьях пены лицо, склонилась и осмотрела руки мертвой колдуньи, сведенные судорогой и похожие на когтистые лапы какой-то чудовищной птицы. Скоро она нашла то, что искала — в одном из колец было потайное отделение, которое можно было раскрыть легким нажатием пальца. Внутри все еще находились остатки белого порошка. Изабо стащила кольцо с резной бирюзовой печаткой с негнущегося пальца и спрятала его в мешок вместе со своими собственными кольцами. Потом прикрыла страшные таращащиеся глаза Маргрит салфеткой и как можно тише покинула комнату.

Удача изменила ей уже на лестнице. Она как можно быстрее пробиралась вперед, когда из полумрака лестничной площадки внезапно появились пираты, переговаривающиеся и смеющиеся. Увидев ее, они завопили, и Изабо, схватившись за перила, перескочила через их головы, приземлившись на ступеньках над ними.

Она помчалась по лестнице, перескакивая через ступени и не обращая внимания на острую боль в боку, распахнула дверь, ведущую на стены форта, захлопнула ее за собой и подперла грудой деревянных ящиков. По дереву тут же забарабанили тяжелые кулаки, и она поняла, что пираты уже совсем близко.

Дрожащими руками она отперла клетки с лебедями, которые хлопали крыльями и шипели друг на друга, пытаясь выбраться на свободу. Два мальчика прятались внутри, и она вытащила их, сказав настойчиво:

— Бросайте клетки к двери, ребята, и как можно быстрее!

Они повиновались, а она подтолкнула лебедей к салазкам, прошипев им на их языке, чтобы вставали на места. Как только они все были запряжены, она собрала все свои силы и начала разрезать заколдованные цепи, сковывавшие их. Ей нелегко было с такой точностью поддерживать сосредоточение, когда позади нее дверь трещала под ударами пиратов, грозя вот-вот разлететься в щепки. Каждая клеточка в ее теле кричала ей, что нужно торопиться, но она заставляла себя сохранять спокойствие. Даже малейшее нарушение сосредоточения могло привести к тому, что острый, как бритва, луч ведьминого огня вместо ошейника угодил бы в шею лебедю.

Изабо услышала крик Нила в тот самый миг, когда освободила последнего лебедя. Она вихрем обернулась, швырнув свой посох в мешок из волос никс. Первый из пиратов ворвался в дверь и ухватил мальчика за руку. Она велела лебедям взлетать, потом бросилась на пирата. С громким торжествующим криком лебеди взмыли в воздух, таща за собой салазки.