Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не могу поверить, что ты оправдываешься! Что именно ты ему сказал, что у него даже не хватило духа остаться мужчиной и позвонить мне?
– Я велел ему потерять твой номер.
Я сжала локти, костяшки пальцев побелели.
– У тебя нет стыда.
– Через два месяца тебя здесь уже не будет.
– Или нет! – Я раздраженно вскинула руки. – Но это не имеет никакого отношения к делу!
– Тебя здесь не будет. – У архангела было девяносто девять проблем, но уверенность во мне не входила в их число.
– Все равно ты не имеешь права решать, что мне делать в оставшееся время, – прошипела я.
Воздух вокруг его тела, казалось, подрагивал от жара, будто его раздражение раздувало огонь в венах.
– Мне действительно не хочется сейчас находиться с тобой в одном помещении. – Я попыталась обойти его, но он взмахнул крыльями так, что их бронзовые кончики задели обе стены галереи.
Да, она была маленькой, но его крылья до смешного огромны.
Я остановилась в дюйме от преграды из перьев.
– Убери, или я прорвусь сквозь них.
Ашер не убрал их с моего пути.
Я уставилась на него.
– Я серьезно, Сераф. Убери их. Сейчас же.
– Не могу.
– Не можешь? – повернулась я к нему и зашипела: – Почему? Их свело судорогой?
– Нет.
– Тогда почему ты не можешь их сложить или скрыть магией?
– Когда ты тлела передо мной, Селеста…
– Я сказала тебе забыть об этом, – раздраженно выдохнула я, проклиная свою душу и кожу за то, что она загорелась ради него.
– …когда ты тлела, твое сияние мгновенно погасло?
– Не понимаю, какое отношение имеет продолжительность моего тления к тому, что ты не можешь убрать свои крылья от моего лица.
– Селеста, – прорычал он.
– Что, Сераф?
– Я распушился перед тобой.
Глава 39
Ашер не испускал дым, но вены на его руках и шее вздулись.
Я моргнула, взглянула на него, потом на его крылья, затем снова на него.
– Почему? Почему ты распушился?
Он закрыл глаза и потер переносицу.
– Потому что я растерял свой чертов ангельский разум. – Он говорил так тихо, что я едва расслышала его слова за стуком в моей груди. Когда его веки раскрылись, радужки, обычно такие яркие и ясные, искрили молниями. – Потому что я эгоистичный мужчина, который может предложить столь мало, но взамен хочет получить все.
Мое дыхание замедлилось, и то, что таилось в груди, то, что жаждало архангела, несмотря на его переменчивость, контроль и недоступность, начало расти.
– Я обещал Совету Семи, что сосредоточусь на Элизиуме, на нашем народе. Я поклялся избегать любых отвлекающих факторов, особенно физического характера. И все же я здесь, распушился из-за тебя. – Он издал горький смешок, от которого у меня по коже побежали мурашки. – Я не заслуживаю быть архангелом, и, не будь я так обеспокоен судьбой Найи, я бы отказался от своего места. Но я в ужасе, Селеста. Мне страшно, что ее заберут у меня. Но теперь я еще боюсь, что тебя у меня тоже отнимут. Я не могу потерять ее, но я также не могу потерять тебя. – Его голос, такой ровный и сильный, сорвался на последней фразе. – Я не могу позволить себе отвлекаться, но я также не способен смириться с тем, что ты будешь с Филиппом. Или с кем-то вроде него. Вроде Джейса.
Щекочущее чувство зародилось под веками. Распространилось на нос и горло.
Ашер бросил на меня самый душераздирающий взгляд.
– Тебе не место рядом с ними. – Он тяжело сглотнул.
– Тогда рядом с кем мое место?
Архангел провел дрожащей рукой по лицу, словно желая стереть с него разочарование.
– Почему мы не могли встретиться через двадцать лет?
Мое сердце подпрыгнуло. Сжалось. Подпрыгнуло. Сжалось.
– Где мое место, Сераф?
Перья зашелестели в воздухе маленькой галереи, когда они наконец начали втягиваться.
– Со мной, Селеста. Твое место рядом со мной. Ты принадлежишь мне. – А потом он шагнул вперед, заполняя пространство вокруг меня. Заполняя абсолютно все пространство. – Точно так же, как я принадлежу тебе. – Он расстегнул жилет, взял мою руку и прижал ее к своей белой рубашке, прямо к низу грудной клетки. Далеко от сердца, но все же под его кожей что-то билось.
– Предполагаю, что это не беременность, – в конце концов вымолвила я, поскольку… что это, во имя Абаддона, такое?
– Ты не поняла… – Не вопрос. Просто наблюдение.
Он положил свою ладонь на мой живот, и он напрягся, прижимаясь к стенке кожи. Подождите, это мой живот? Там, где желудок? Может, это мое сердце… Возможно, архангел наконец-то сумел его выбить.
Ашер накрыл мою руку той, что не лежала у меня на животе.
– То, что ты чувствуешь, – это моя душа.
Мои глаза распахнулись.
– Твоя душа? Мы можем чувствовать души? Я думала, что только серафимы и малахимы обладают подобной способностью.
– Серафимы способны контролировать все души. – Он переместил мои пальцы чуть ниже, и за этим последовал толчок. – Малахимы же обладают способностью только направлять души из безжизненных тел в новые. – Он обвил мою талию, прижав ладонь к спине. Трепет внутри меня последовал за его рукой, как щенок ротвейлера, которого я кормила батончиком.
– Насколько мне известно, я не архангел. – Я переместила руку к его боку, и его душа рванулась за ней.
Он убрал ладонь с моей руки и с предельной нежностью прикоснулся к моей щеке.
– Ты можешь чувствовать мою, Селеста, потому что моя беспечная душа решила, что она принадлежит твоей. – Воздух потемнел, когда его крылья обвились вокруг наших тел. – Ta yot neshahadzaleh, levsheh. – Кончики его пальцев протанцевали по моей спине, затем вернулись вниз, прежде чем нежно обхватить талию. – Ты половинка моей души, милая.
Моя кровь сгустилась, а затем взорвалась, и кожа отбросила блестки по дугообразному простору его перьев.
– А я думала, что levsheh означает «отпрыск демона».
На его губах мелькнула натянутая улыбка.
– Я заявляю, что моя душа не может существовать без твоей, а ты улавливаешь только это?
Я пожала плечами, но, поскольку я дрожала, это, вероятно, выглядело так, будто на меня обрушился один из тех холодных ветров, которые проносятся вокруг небоскребов в разгар зимы.
– И отродье демона? С чего ты взяла, что я стану называть тебя так?
– Возможно, все дело в твоем тоне.
Он приподнял бровь.
– Моем тоне?
– Да. У тебя непревзойденный талант набрасываться на меня.
Его улыбка застыла.
– Ты пробуждаешь во мне эмоции, о которых я даже не