– Это грязная ложь. Вы заманили нас в ловушку, – говорит она Старкину.

– Да вас бы давно вымела на свет божий Серая Бригада, если бы я захотел. Думаешь, я так боюсь этих ваших видео?

– Помолчи, Старкин, – говорит Дейр. – Давайте уже заканчивать этот цирк.

Она кладет на стол экземпляры договора.

– Мои юристы добавили один небольшой пункт, – говорит она Старкину, придвигая к нему ручку. – Ты передашь свои шахты в распоряжение нового правительства Радовии.

– Чокнутая. – Голос Старкина больше похож на рычание.

– Да, кстати, там есть еще одно условие. «КомВью» получит исключительное право на использование полезных ископаемых, необходимых для производства, – с хитрой улыбочкой добавляет она.

– По-моему, это справедливо, – говорит Хаверс. – Но я со своей стороны тоже хочу внести изменения. Там есть ошибка.

Она берет договор и пробегает глазами список требований. А потом с удивлением смотрит на Килиана.

– Нам показалось, что так будет лучше, правда, Залман? – говорит он.

– Так получилось, что одно из требований было лишним, Генриетта. Что-то про чью-то отставку. Мы подумали, что потом этот человек будет ужасно раскаиваться, ведь ему вообще-то нужно много чего исправить.

– Спасибо. Этот вариант гораздо лучше, – говорит Хаверс. Она кладет договор перед Старкином. – Давай подписывай. И смотри не замочи документ.

Старкин озирается по сторонам.

– Вы об этом еще пожалеете!

– Вполне возможно, – говорит Диана Дейр, ставя одну размашистую подпись за другой. – Но знал бы ты, как ты пожалеешь прямо сейчас, если сию же минуту всё не подпишешь!

Она встает.

– Мне надо кое-кому позвонить, достать для тебя билет на самолет в один конец. Полетишь ближайшим рейсом, вещи пришлем позже. Очень надеюсь, что, когда я вернусь, документы уже будут подписаны.

Она выходит из комнаты и начинает ругаться с кем-то по телефону.

Минке подталкивает Старкина в спину дулом ружья.

– Это угроза, – говорит он.

– Вот именно, – отвечает Минке.

И Старкин берет ручку.

Одна бесконечная синева вокруг. Только если зажмуриться, на самом горизонте можно различить многоэтажки Радовара. Над городом, как огромный палец, возвышается Восход.

Йона лежит на нагретой солнцем деревянной палубе «Стеллы Маре». Волны покачивают ее вверх-вниз. Еще совсем недавно она мечтала о том, чтобы исчезнуть в пучине волн. Всё это кажется таким далеким теперь, когда августовское солнце греет спину, а вокруг слышны голоса играющих в карты участников Своры. Может быть, Килиан научит ее плавать?

Она вскакивает как ошпаренная, когда кто-то брызгает ей на спину холодной водой, но злость мгновенно улетучивается, когда оказывается, что это Андор.

– Хочешь сэндвич? – спрашивает он. Его белый чубчик совсем выгорел на солнце, а сам он за этот месяц загорел и вытянулся не меньше чем на пять сантиметров. Вчера он прислал ей фотографию, на которой запечатлел свой бицепс. Сколько бы Йона ни увеличивала изображение, заветную мышцу ей обнаружить не удалось.

– Очень хочу, мой дорогой не-друг.

– Заладили тоже: «не-друг, не-друг». Что это значит? – спрашивает Джимми.

– Тебе всё равно не понять, братец.

– Может, стоило бы хоть раз попробовать мне объяснить?

– Давай я расскажу, – говорит Андор. И уводит Джимми за собой.

Йона садится на палубе и смотрит, как эти двое бегут на корму. Они аккуратно обегают бабушку, лежащую в шезлонге и закрытую со всех сторон от солнца. Бабушка еще не совсем такая, как прежде, но вот только что подмигнула внучке и насыпала на палубу крошек. Чайки, летящие за кораблем, набрасываются на хлеб. Йона улыбается.

– Очень уж она любит белых птиц, – говорит мама. Они с папой сидят на скамейке на передней палубе.

Мэр Хаверс выхлопотала для семьи Бергер большую новую квартиру рядом с портом. «Город многим обязан этой девочке и ее семье», – сказала она. Папа устроился программистом в «КомВью», а мама с сентября начнет преподавать в новой школе в бывшем Нижнем районе В, переименованном в Горный. У Йоны есть своя комната, очень красивая, но она ночевала там всего один раз, на прошлой неделе.

Ей больше нравится жить у Хаверс, с Килианом и Залманом. Мэр дома почти не бывает. Вместе с Дейр они в бешеном темпе стараются исправить все просчеты, накопившиеся за десять долгих лет. Хаверс пропадает на работе денно и нощно, пытаясь вернуть Радовару прежнюю красоту. На прошлой неделе она открыла два автобусных маршрута, пересекающих город из конца в конец и соединяющих Нижние районы с Верхними. В Верхних районах начались протесты: жители боялись, что теперь по их улицам будет разгуливать шпана из Нижних. Хаверс пригласила на торжественное открытие маршрута представителей всех районов, но автобусы отправились полупустыми. Изменения займут немало времени.

По вечерам Йона прогуливается с Килианом по городу. Постепенно народу на улицах становится всё больше, но в Нижних и Средних районах люди до сих пор робко жмутся к стенам домов. Когда проезжает машина серого цвета, все бросаются врассыпную. Хоть Бригаду и расформировали, угроза ее присутствия эхом разносится по всему городу. Йона с Залманом и Килианом попытались найти Анну и Питера, но обнаружить их укрытие в тоннелях им оказалось не по зубам. Йону утешает только то, что Серой Бригаде до них тоже было не добраться.

На следующей неделе на территории районов-плюс и минус пройдет праздник разрушения, на который приглашены все «минусовые». Можно будет крушить всё что душе угодно. Руководство «КомВью» пообещало построить на этом месте новые комфортабельные дома; семьям бывших «минусовых» будет предоставлено преимущество по очереди и большая скидка на аренду.

Хаверс и Дейр заклеивают пластырем все больные места, но не так-то просто залечить раны, которым уже десять лет. В печально известном Нижнем районе Г прошли беспорядки. Людей не остановило, что отныне их район называется Цветочным. А на прошлой неделе на заводах бывших Нижних районов началась забастовка. Но вот что важно: вечером всё это показали в новостях. Если Йона наберет на клавиатуре «беспорядки Цветочный район Радовар», она не наткнется на межсетевой экран, а увидит, как люди швыряют в окна камнями. А вчера во время прогулки по Речному кварталу, бывшему Нижнему району Б, Йона с Килианом вдруг набрели на маленькую кофейню. При ней была терраса, где за столиком мужчина с женщиной играли в шахматы. Йона купила там сэндвич, самый вкусный сэндвич в ее жизни.

– Кыш. Кыш! – Залман без особого энтузиазма пытается отогнать чаек. Он стоит за штурвалом в черной повязке на глазу, которую ему сшила Минке: ее сестренка сказала, что этот страшный человек похож на пирата. Чайки его ни капельки не слушаются и кружат вокруг бабушки. Килиан украдкой подбрасывает хлебных крошек, чтобы прилетело еще больше птиц.