Приказные, к которым царь был расположен, пользовались поблажками. Зато дьяков, к которым государь не благоволил, били палками, водя по улицам города. На шею осужденным вешали кошель с деньгами, если взятка была принята деньгами, или меха, жемчуг, даже соленую рыбу, другие предметы, составлявшие подношение. По словам современников, самодержец обломал не одну трость о спину воров и взяточников.

Дворян избавляли от батогов, но налагали на них большие штрафы. Чиновники искали и находили способы обходить законы. У себя дома православные украшали иконы подарками к праздникам. Новая выдумка, по словам Маржарета, заключалась в том, что искатели привешивали свои подношения к иконе в доме человека, которого надо было подкупить. Возникла своего рода такса. Если цена подарка не превышала семи-восьми рублей, дело могли замять.

Меры, принятые властями, не достигали цели, и государь пустил в ход более суровые кары. Двое подьячих Поместного приказа, получив взятку, помогли одному помещику оттягать у другого землю, для чего приказные «починивали в старых писцовых книгах слова, прибавливали вновь воровски». За «воровство» старший подьячий Дашков «был кажнен, отсечена рука».

Это наказание ужаснуло приказной мир. Но лихоимство продолжалось. Однако Лжедмитрий снискал в народе славу справедливого государя.

По всей столице, записал К. Буссов, было объявлено, что великий государь и самодержец будет два раза в неделю — по средам и субботам — принимать жалобы у населения на Красном крыльце в Кремле, чтобы все обиженные могли без всякой волокиты добиться правды. Даже непримиримый противник Отрепьева Исаак Масса признавал, что установленные им законы были безупречны и хороши.

Самозванец старался убедить подданных, что в его лице государство приобрело не только непобедимого императора, но и мудрого гражданского правителя. Близко знавший его архиепископ Арсений Елассонский писал, что тот подражал прежним царям, «чтобы превзойти их во всяком царском деянии и успехе».

В первые же месяцы своего царствования Лжедмитрий уразумел, что его власть лишь тогда будет прочной, когда он заручится поддержкой всего дворянства. Выходец из мелкопоместной семьи, Отрепьев хорошо знал нужды и потребности российского дворянского сословия. Даже обличители «мерзкого еретика» изумлялись его любви к «воинству». На приемах во дворце Лжедмитрий не раз громогласно заявлял, что по примеру «отца» он рад жаловать «воинский чин», ибо «все государи славны воинами и рыцарями (дворянами. — Р.С.): ими они держатся, ими государство расширяется, они — врагам гроза».

Следуя традиции, самозванец отправлял воевод в уезды для проведения дворянских смотров. Целью смотров были проверка боеспособности дворянского ополчения, раздача денежного жалованья и упорядочение поместного обеспечения детей боярских и «новиков». Таким путем, утверждали современники, царь желал «всю землю прельстить», и «всем дворянам милость показать», и «любимым быть».

Весной 1606 г. Лжедмитрий I вызвал в Москву новгородских дворян для похода на Азов. Надо иметь в виду, что силы новгородского поместного ополчения использовали для обороны северо-западных рубежей. Власти могли послать на дальние южные окраины лишь часть ополчения. Смотр вызванных в Подмосковье детей боярских можно было провести в столице. Но надо было позаботиться о тех, кто остался в своих новгородских поместьях.

Перед походом царь направил в Новгород грамоту с наказом «дворяном и детем боярским всем из Деревския пятины выбрати дворян и детей боярских к Москве с челобитными о поместном верстании и денежном жалованьи, и бити челом государю царю и великому князю Дмитрею Ивановичу всея Руссии». Выборные должны были собрать челобитные от помещиков своей волости, которые таким образом получали возможность заявить о своих нуждах и требованиях. Выборные представители могли вручить прошения непосредственно государю. Власти сами подталкивали служилых людей к подаче жалоб и заявлений о своих нуждах. Это отвечало цели новой власти — смещению старой годуновской администрации.

Принцип выборности расширял сословные права военнослужилого поместного дворянства.

Старания властей приносили скромные результаты. Новгородская земля была разорена. Население Лишенской волости, получив грамоту царя, отвечало, что во всей волости у них остался один сын боярский, да и тот вызван в столицу. Спасти обнищавшее дворянство могли лишь крупные государственные субсидии. Но такие траты не входили в расчеты самозванца.

Исследователи Смуты высказали предположение, что Лжедмитрий, пришедший к власти на гребне народного движения, готовился провести в жизнь социальную меру исключительного значения — восстановить право выхода крестьян в Юрьев день. Но мог ли самозванец удовлетворить разом и крепостников-дворян, и закрепощенных крестьян? Если бы он попытался освободить крестьян, то разом восстановил бы против себя все высшее сословие. Примечательно, что даже в самые трудные для него периоды гражданской войны Отрепьев ни разу не обещал крепостным волю.

В начале XVII в. в недрах приказных канцелярий была начата работа по составлению Сводного Судебника. В основу его был положен Судебник 1550 г., дополненный указами царей Федора, Бориса и Лжедмитрия I. Если бы Свод появился при Борисе, он дошел бы до нас во многих копиях. Скорее всего работа была проведена при Лжедмитрии I. Он правил недолго, а после его гибели Шуйский, вынужденный воевать с новым самозванцем, велел приказным уничтожить все законы и прочие документы еретика. Работа над Сводным Судебником была прекращена.

Составители Сводного Судебника сохранили в неприкосновенности статью Судебника Грозного о крестьянском выходе в Юрьев день и указы царя Бориса о частичном восстановлении выхода в 1601–1602 гг. Но в Сводном Судебнике отсутствовал закон об отмене Юрьева дня, определивший судьбу крестьян. На основании этого факта историки заключили, что Лжедмитрий готовился освободить крестьян от крепостной неволи.

Однако надо иметь в виду, что при жизни самозванца дьяки успели лишь составить подборку законов, но так и не приступили к их согласованию и унификации, вследствие чего Сводный Судебник не получил официального утверждения.

«Заповедные годы» были введены в правление Бориса Годунова как чрезвычайная мера. Такая мера, вследствие своего временного характера, не нуждалась в развернутом законодательстве. Если дьякам не удалось разыскать текст указа об отмене Юрьева дня, то это наводит на мысль, что такой указ никогда не был издан. В рамках режима «заповедных лет» всех крестьян, покинувших землевладельцев, стали рассматривать как беглых. В 1597 г. власти издали закон о пятилетием сроке сыска беглых, законодательно оформивший крепостное право. Дьяки Лжедмитрия не только включили этот закон в текст Сводного Судебника, но и руководствовались им при разработке нового закона о крестьянах, утвержденного 1 февраля 1606 г. Лжедмитрий предписал возвращать владельцам крестьян, бежавших от них за год до голода и после «голодных лет». Возврату подлежали также те крестьяне, которые бежали в голодные годы «с животы» (имуществом), следовательно, не от крайней нужды и не от страха голодной смерти. Действие закона не распространялось на тех крестьян, которые бежали в годы голода от нужды «в дальние места из замосковных городов на украины и с украины в московские городы… верст за 200 и за 300 и больше». На указанном расстоянии к югу от Москвы находятся рязанская, тульская и черниговская окраины. На первый взгляд новый закон гарантировал равные возможности московским дворянам и южным помещикам: первые не имели права вернуть крестьян, бежавших на юг, а вторые — бежавших на север. Однако надо помнить, что голод поразил нечерноземный Центр значительно сильнее, чем плодородные южные окраины, вследствие чего голодающие крестьяне устремились не на север, а на юг — в черниговские, тульские и рязанские земли.