Принесли пиво. Сесс ополовинил горшок, вытряхнул подарки на землю и принялся их разглядывать. Дах почесывал спину крюком. В толпе галдели – зрителям хотелось поглядеть на схватку. Дары тоже вызвали их интерес, но меньший – мешок был небольшим, предназначался Сессу, и вряд ли он стал бы делиться подарками с дружиной.

– Хороший нож, – заметил Сесс, поднимая бронзовый кинжал туфанской работы. – И ткань хороша, и браслеты… Но мало! Почему Крепкая Шея сам не пришел?

– Он сейчас у кьоллов, – сообщил Инанту. – Следит за дикарями из северной степи. Вдруг они повернут к вам, в страну ядугар?

Дах, отхлебнув пива, произнес:

– Ха, дикари!.. Ты что про них бормочешь, туфан?

Инанту повторил. На этот раз сказанное дошло до вождей – видно, от пива в мозгах у них случилось просветление.

– Шас-га, говоришь? – буркнул Сесс, примеряя браслеты. – Сюда идут? Пусть! Мы им вывернем утробы!

– Намотаем кишки на причальный столб, – добавил Дах.

– Сдерем шкуры с их рогатых чудищ!

– Да и самих дикарей разделаем и бросим на поживу крабам!

– Истинно так!

Сесс потряс крюком, и толпа ответила дружными воплями. Всякий народ, с которым сталкивались ядугар, был для них добычей; мысль, что сами они превратятся в добычу, в их головах не умещалась.

– Этих дикарей слишком много! – в отчаянии выкрикнул Инанту. – Их больше, чем ядугар на этом побережье, считая с женщинами и детьми! Они съедят и вас, и ваших крабов! Сожрут ваших свиней и ваших рабов, спалят дома и корабли и выпьют пиво!

– Кто выпьет наше пиво? – с грозным видом промолвил Сесс. – Эти ублюдки из-за гор? Ты чего-то не понял, Ловкач. Здесь живут не трусливые кьоллы и туфан, здесь страна ядугар!

– Мое дело предупредить, как я обещал Крепкой Шее. – Инанту поклонился ярлам. – Я принес дары и сказал то, что вы слышали. Могу я удалиться?

– Удаляйся. – Сесс милостиво взмахнул рукой и подобрал валявшийся на земле крюк. – Катись к морским демонам, а мы продолжим. Уберите дары! Я не желаю, чтобы Дах испачкал их своей кровью!

Снова протолкавшись сквозь ряды невольников, Инанту углубился в лес и вызвал флаер. За его спиной звенела бронза, орали мужчины, визжали дети и женщины, но эти звуки становились все тише и тише, затухая среди древесных стволов и густого подлеска. Он шел неторопливо, размышляя о том, что если даже ярлы прикончат друг друга, их воины, женщины и рабы услышали весть о страшных пришельцах, и значит, она разнесется в ближайшее время по усадьбам и берегам фиордов. Использовав формулу распространения слухов, Инанту подсчитал, когда это случится, – при данной демографической плотности, частоте контактов, площади обитаемой территории и других привходящих величинах. Дней через сорок-пятьдесят всем в стране ядугар будет известно о грядущем нашествии, но этот срок можно сократить, совершив еще один визит в их края – скажем, в южные области, если Юэн Чин позволит. Но, возможно, это не понадобится… вдруг он, Инанту, выяснит, как управлять порталом даскинов…

Примерно в полукилометре от поляны его догнали трое, то ли из людей Даха, то ли из дружины Сесса. Заступили дорогу, и один, поигрывая увесистой палицей, сказал:

– Куда торопишься, туфан?

Инанту остановился.

– Что вам нужно, достойные воины?

– Как что? Ты нас обидел, туфан! Принес дары паваши, а про нас забыл.

– У меня только две руки и одна спина, – сказал Инанту. – Я не мог принести дары для всех домочадцев паваши Сесса.

– Для всех и не надо, но нас ты должен одарить, – промолвил воин. – Иначе мы тебя подвесим на древесной ветви.

– Но у меня ничего нет!

– Есть. Твоя одежда, твой пояс, твой нож и бурдюк с водой. А если тебя потрясти, то и браслеты найдутся. Ты ведь в Кьолле торговал… Где же прибыль?

Они не отвяжутся, понял Инанту. Драться ему не хотелось, и он внезапно прыгнул в сторону и пустился бежать. Ноги у него были длиннее, чем у приземистых ядугар, имплант подпитывал мышцы гормонами и кислородом, так что в резвости и выносливости он дал бы грабителям сто очков вперед. Они его не догнали, потеряли в чаще, и через несколько минут Инанту уже плыл над землей в белом пушистом облаке.

Очаг начинается с вождя.

Пословица шас-га

Армия тянулась по дороге нескончаемой чередой. Серый Трубач, окруженный стражами, ехал впереди, сразу за ним двигались отряды Мечущих Камни и Белых Плащей, двух многолюдных племен, что составляли центр войска. Дальше покачивались на спинах яххов Люди Песка и Люди Ручья, Зубы Наружу и Люди Молота, Пришедшие С Края, Сыновья Ррита, Полоса На Спине и другие кланы, которых вели Кушта и Лиги-Рух. В хвосте последней шеренги скрипел колесами обоз, сотни телег с грузом палаток и шкур, стрел и копий, бурдюков с водой и корзин с припасами. По обе стороны от него всадники гнали толпы пленных и стада свиней и хффа, новую пищу, дарованную Баахой. Вздымалась пыль, ревели животные, стонали взятые в неволю люди, перекликались сторожевые шас-га, носились вдоль тракта посыльные, мчась то к голове колонны, то к последним отрядам воинства или к обозу. Армия Трубача шла на восток, а ее предводитель, сидя на могучем скакуне, глядел на небо и пытался услышать голос богов.

Слышал ли он его прежде? Конечно, Ррит говорил с ним, но так, как и с другими шас-га, с воинами, самками и самым жалким из детенышей, ибо голос Ррита был ясен всем – голос пустой утробы, жажды, сосущего голода и ослабевших мышц. Прежде, размышляя над таинством Спящей Воды, Трубач решил, что это благодеяние Ррита, что тот смилостивился над племенами степи и, открыв дорогу через горы, дал им в пищу кьоллов, туфан и всех других людей, какие встретятся в этом краю. Но, кажется, он ошибался – Рриту жалость неведома, и жестокий бог отступился от шас-га лишь по велению Баахи. Здесь, за горами – как сказал Айла, ппаа Белых Плащей, – Бааха и дети его Уанн и Ауккат были сильнее Ррита и доказали свою мощь знамением. Таким страшным, что даже у него, великого вождя, печень сжалась и остановился ток крови…

Но все же он – Брат Двух Солнц, божества небес дали ему власть, власть над шас-га, а значит, над всем обитаемым миром. Такое даруется лишь избраннику богов, их родичу, и никому другому! Почему же он не различает голоса Баахи?.. Почему Бааха говорит не с ним, а с этим Айлой, чье имя не слышали в степи, чей вид не внушает трепета?.. Почему? И кто этот Айла? Возможно, Блуждающий Язык богов, их битсу-акк, посланный великому вождю для толкования знамений?.. Хорошо, если так, решил Трубач. Однако Айла умен, куда умнее старого Сувиги, а слишком умные опасны. Умный не может быть преданным, ибо желает возвыситься, и нет предела этому желанию. Но вождь в Очаге – один! И с него начинается Очаг!

В красный полдень войско миновало разоренный оазис, самый ближний к покинутой стоянке. Проломы в стенах, что отгораживали оазис от пустыни, были занесены песком, песок лежал на полях и пастбищах, на руинах селений и на берегах ручья с горькой водой, песок засыпал и оросительные канавы. Выше по склону, в предгорьях, обломанным зубом торчала башня, где обитал прежний хозяин этих земель. Но колодцы, укрытые плоскими камнями и обломками хижин, сохранились, и воины вычерпали их до дна.