В 1943 г. АПКМД организовала специальную антисоветскую конференцию в нью-йоркском отела «Коммодор». На ней выступил один из правых лидеров Социнтерна Рафаэль Абрамович, который был связан еще до войны с антисоветскими эмигрантскими группами и возглавлял за границей правое крыло Бунда. Он сказал в своем выступлении, что после окончания горячей войны предстоит новая война против СССР»[114]. Холодная война действительно пришла на смену войне горячей. И уже в 1950 г. Абрамович с восторгом писал Дубинскому: «Я высоко ценю ту историческую роль, которую вы, президент АФТ Грин и Мэтью Уолл, сыграли в деле формулирования внешней политики АФТ[115]. Политика эта, как мы знаем, была антикоммунистической, и у Абрамовича, видного деятеля международного сионизма, были все основания для восторгов.

К началу холодной войны реакция значительно укрепила позиции и в другом крупнейшем профсоюзном объединении США — Конгрессе производственных профсоюзов (КПП). Этот конгресс был окончательно сформирован в 1938 г. Важную роль в его создании в свое время сыграли Компартия США и руководство прогрессивных профсоюзов. Однако КПП был значительно ослаблен ликвидаторской линией Браудера. Правым силам удалось вытеснить коммунистов из руководства многими профсоюзами, входившими в КПП. Довершить «декоммунизацию» этого профсоюзного объединения было поручено будущему председателю «Американского еврейского комитета» чикагскому еврею Артуру Джозефу Голдбергу (1908–1990). Объясняя причины своего переключения на профсоюзы, Голдберг говорил: «В то время действительно идеологический конфликт с КПП доставлял много хлопот… Им нужен был не только адвокат-некоммунист, но и адвокат-антикоммунист. Это дело, собственно, и положило начало моей карьере юриста в профсоюзах» (Time, 22.9.1961).

Карьера эта была прервана войной. Голдберг получает назначение в Управление стратегических служб, на базе которого было потом создано ЦРУ. Ему поручают контакты с лидерами правой социал-демократии, возглавлявшими профсоюзные и социал-демократические организации на территории оккупированных Гитлером стран. Голдберг вышел в отставку в чине майора. До сих пор все его «операции» во время войны строго засекречены в ЦРУ (Time, 22.9.1961). Есть все основания полагать, что связи Голдберга с ЦРУ на этом не кончились. Мы уже не говорим о связях с сионизмом, которому этот «рабочий лидер» служил всю свою сознательную жизнь. Джордж Моррис пишет, что Голдберг, занявший пост генерального консультанта сначала профсоюза сталелитейщиков, а затем и Конгресса производственных профсоюзов, «был главным “архитектором” раскола КПП после войны и организатором изгнания из него 11-ти “не желавших сотрудничать профсоюзов”». Эти боевые профсоюзы, объединявшие около одного миллиона американских рабочих, действительно выступали против гомперсовской политики классового сотрудничества, за что в 1949 г. и были изгнаны из КПП. В 1955 г. тот же Артур Голдберг, по словам Морриса, «был главным архитектором соединения АФТ и КПП» в одно профсоюзное объединение[116].

Рассказывая об этой истории, Голдберг без ложной скромности говорит: «Это действительно трансформировало американскую жизнь. И все это я воспринимаю с величайшим удовлетворением» (Time, 22.9.1961). Руководство АФТ — КПП неизменно выступало в поддержку агрессии США в Корее и в Индокитае, единодушно придерживалось резко антикоммунистических позиций и до сих пор занимает сторону сионизма во всех внутриамериканских и внешнеполитических делах. Голдберг быстро пошел в гору. Сначала был министром труда, затем членом Верховного суда США, затем представителем США в ООН. На всех этих постах он оставался, прежде всего, верным функционером международного сионизма и по выходе в отставку с государственной службы стал почетным председателем «Американского еврейского комитета».

Линию Голдберга продолжил президент АФТ-КПП Джордж Мини, занимавший столь высокий пост с момента их слияния, организованного Голдбергом, до 1979 г. Мини вошел и в руководство созданной в 1949 г. антикоммунистической Международной конфедерации свободных профсоюзов. Мини выступал против контактов с просоветской Всемирной федерацией профсоюзов (ВФП) и был своим человеком в Израиле, т. к. занимал пост содиректора тель-авивской «Школы подготовки профсоюзных лидеров Африки», действующей под эгидой Гистадрута и ЦРУ.

Сионисты США не раз использовали в борьбе против неугодных им профсоюзных лидеров и такое страшное оружие, как мафию. Корни взаимопонимания профессиональных антикоммунистов от сионизма и главарей мафии можно найти в следующем заявлении короля гангстеров Аль Капоне, датированном 1934 г.: «Большевизм стучит в наши ворота. Мы не можем допустить его внутрь. Мы должны организоваться, сомкнуть наши ряды и сдержать его быстро. Мы должны содержать Америку в целости, сохранности и не допускать ее порчи. Мы должны уберечь рабочего от знакомства с красной литературой и от красных уловок, мы должны следить за тем, чтобы его разум оставался здоровым…»[117] Сифилитик Аль Капоне и его банда гангстеров пустили немало крови тем, кого они считали «красными». Как выясняется теперь, руководство мафии было тесно связано с сионистами, международным сионизмом, в частности с религиозными партиями Израиля, а некоторые сионисты, такие, как Бернард Роса, Джекоб Маркус, Меир Лански и Бенджамин Сигельбум, стали ее главарями. В июне 1971 г. мафия предложила внести в казну сионизма 120 миллионов долларов за право собирать пожертвования в казну сионизма (Figaro, 23.6.1971). Гангстеры-сионисты также предложили поместить свои фонды в израильских банках под 12 процентов годовых в обмен на документ, выданный им израильскими властями и предоставляющий им право собирать за границей деньги в казну сионизма (Haaretz, 22.6.1971). Можно представить, каким путем они выколачивали «шекель».

Известный английский журналист Сэфтон Делмер еще в 1962 г. писал в газете «Санди телеграф»: «Большое количество секретной информации попадает в руки «Шин бет» от сионистов и людей, сочувствующих сионизму». Добавим к этому, что не только в «Шин бет». С самого начала сионистского движения разведка сионистов работала в тесном контакте с разведслужбами практически всех мировых держав, оказывая им услуги и одновременно — используя их в своих целях. В 1928 г. Яков де Хаас, секретарь Теодора Герцля, не удержался от искушения похвастаться публично возможностями сионистской агентуры:

«Настоящая организация не бравирует по поводу и без повода своими действительными возможностями. При нужде, однако, нельзя упускать из виду и эту форму демонстрации. Великая сила американской сионистской организации заключалась в неисчислимости ее контактов и связей, в доскональной осведомленности о тех, кто распоряжался людскими ресурсами, являвшимися базой этих контактов. Разве у англичан не возникала необходимость заполучить надежного информатора в Одессе, разве им не нужен был в Харбине довереннейший агент? А когда президент Вильсон потребовал в кратчайший срок предоставить ему обобщенную информацию в тысячу слов, детально излагающую, какие силы стоят за Керенским, поднявшимся к власти в России… Все эти услуги обеспечил нью-йоркский (сионистский — В.Б.) центр, не претендуя ни на что, но, получая многое — уважение и расположение деятелей, чьи подписи скрепляли великие дела. Тысячи сионистов работали повсюду и служили верно на своих глубоко эшелонированных позициях…» (Menorah Journal, February 1928).