— Мне он не звонил.

— Он сейчас на Дальнем Востоке. Кто такой этот фон Браун?

— По косвенным данным, он вёл или мог вести такие же работы, как и Королёв. Стирлинг в разговорах проговорился, что видел что-то на траверзе этого острова. По описаниям было похоже на пуск жидкостной ракеты. А в 36-м году этот фон Браун опубликовал пространную статью о будущих полётах человека в космос. Вот я и соединил эти два факта. Где этот эсэсовец?

Сталин поднял трубку и позвонил в Ленинград Трибуцу. Выслушал его и положил трубку.

— Трибуц сказал, что С-7 ещё не вернулась из похода. Ожидается через 5 суток. Поэтому и не докладывал тебе. Почему мне сразу не доложил?

— Я узнал об этом в конце апреля, когда Стирлинг вернулся на Кипр. Времени доложить – не было. Информация, пока, не проверена, товарищ Сталин. Сплошные косвенные данные и предположения. Требуется ещё убедиться в том, что это он, и действительно проводил подобные работы. Но, если он оказался, всё-таки, на этом острове, то всё точно!

Сталин встал из-за стола и, молча, ходил по кабинету несколько минут.

— Т. е., Андрей, ты увязываешь дальнейшие действия Англии, США и Германии с этими проектами? Судоплатов докладывает, что в США строится такой же реактор, как у нас. Считаешь, что это опасно для нас?

— В США – хорошие дальние бомбардировщики, товарищ Сталин. США поддерживают доктрину Дуе, что войну можно выиграть одними воздушными ударами. При условии того, что они за океаном, и считают себя в полной безопасности, то, конечно, они сделают ставку на сверхмощное оружие и средства его доставки. У нас есть несколько ходов: ход первый: настаивать на продолжении войны до победного конца или безоговорочной капитуляции Германии, т. к. горы в Германии и Чехии богаты ураном. Во-вторых: Англия не в состоянии сейчас вести исследования в области ядерной физики и ракетных технологий. А США сосредоточились на бомбардировщиках, для победы над Японией их достаточно. Если этот фон Браун действительно вёл эти исследования, то его исчезновение сильно затормозит эти работы и Германия, до своего поражения, действие этих ракет не успеет показать.

— А если успеет?

— Вряд ли у них несколько заводов и центров по этому оружию. Да и флот у нас застоялся. В условиях, что мы полностью контролируем небо над Балтикой… И у нас три линкора… Поэтому лучшим выходом для нас был бы десант на Пенемюнде, связанный с наступлением Рокоссовского.

— Наверное, ты прав, Андрей. Утечка этих технологий нам ни к чему. А если англичане всполошатся?

— Стирлинг говорил со мной о САМОЛЁТАХ. К тому же, там, рядом, крупный порт Штеттин. Через который идёт бойкая торговля со Швецией, а мы давно говорим о полной изоляции Германии от поставок. Т.ч мы не будем увязывать этот десант, с чем бы то ни было, кроме изоляции Германии. И ещё, авиация во время этой операции должна потопить что-нибудь крупное у Гитлера. Например, карманный линкор. Надо показать англичанам, что наличие у них флота нас не сильно беспокоит. И, пришла пора показать им Су-12. Не весь, всё, кроме двигателей.

— В общем, ты предлагаешь дипломатию канонерок? А Штаты?

— У нас есть очень сильный ход, товарищ Сталин. Японцы уверенно теснят голландцев, французов, англичан и американцев на юге. Готовятся захватить Австралию. Уязвимая пята любого флота это – базы! Если у нас будут десантные средства, то захват Японских островов, лишь дело времени на подготовку десантной операции.

— Ты уверен, что американцы дадут десантные корабли?

— На 100 % – нет, конечно, они будут смотреть на то, насколько честно мы поступим с Англией, особенно, в плане контрибуций с Германии. Они, ведь, делают деньги!

— Я подумаю над твоими словами, Андрей. Пока, в первую очередь, займись Англией и Черчиллем. Двигай свои канонерки.

— Товарищ Сталин. Разрешите дождаться С-7!

— Нет, товарищ Андреев. Он от нас, и от тебя, никуда не денется. А это – срочно. И через Юг! Необходимо встретиться с Эйзенхауэром и узнать, что он собирается предпринимать на Юге. Вот моё письмо ему о том, что ты являешься моим представителем. Василия с собой не бери. Мне доложили, что он опять за старое взялся. Пока ты был рядом… Ступай, действуй.

Успел заехать домой. Дома прибавление семейства! Щенки! Такие потешные! Маленькие, блестящие, кожица как у ребёнка. А вот сука меня не узнала сразу. Принялась ворчать. Редко удаётся вырваться домой. У Ритули такие счастливые глаза! Правда, узнав, что я совсем на чуть-чуть, она расстроилась. Пришлось забрать её на руки и долго-долго говорить ей о том, что всё, скоро это кончится, и я вернусь домой. Взял несколько гражданских костюмов и новый мундир. Попрощался и уехал. Переоделся, сунул технику мешок, чтобы положил в самолёт. Взлёт – посадка, на максимальной дальности. В Пловдиве переночевал, и уже с Виктором вылетели на Кипр на И-185.

Там узнал обстановку, полностью дозаправился и вылетел Тобрук. Там находились Митчелл и Уэйвелл. Где находится Эйзенхауэр, никто на Кипре не знал. Бои закончились, и союзники сразу всё стали забывать. Посадка в Тобруке восторгов у меня не вызвала. Полоса хоть и длинная, но неровная. В Тобруке генерал Петров встретил меня у самолёта. Ивану Ефимовичу было жарко, и первое, что он у меня спросил: "Долго мне ещё здесь жариться?" Он постоянно поправлял пенсне, пока мы шли на КП. Маршал Митчелл приехал сам, ещё до того, как я успел ему позвонить. Генерал Эйзенхауэр, оказывается, уже в курсе, ему передали о моём визите из Вашингтона, и он будет через час-полтора.

— Сэр Эндрю, вы к нам надолго? — спросил Митчелл.

— Нет, сейчас переговорим с американцами, и я назад, много работы.

Подъехал Уэйвелл со своей неизменной тростью.

— Добрый день, милорд! Я впервые вижу вас в русской форме! ваши войска тоже все переоделись.

— Вы просили нас поскорее вступить в войну. Мы вступили!

— Иметь такого сильного союзника очень удобно!

— Ваши офицеры перестали ворчать: "Что делают эти русские во втором эшелоне?"

— О, да! Вот только ваши командиры немного иначе оценивают ситуацию, чем наши офицеры.

— И у кого лучше получается?

— Будто бы вы не знаете, милорд! А, вы хотите, чтобы я похвалил ваши войска? Да, маршал-оф-эйрфорс, они отлично экипированы, хорошо обучены и храбры.

Наконец прилетел Эйзенхауэр. Я попросил всех выйти, т. к. имею специальное поручение господина Сталина. Я передал письмо Сталина. Дуайт Эйзенхауэр бегло просмотрел его.

— В этом не было необходимости, мы же с вами знакомы. Но, я вас слушаю.

— Товарищ Сталин хотел бы знать о ваших дальнейших планах, для того, чтобы скоординировать наши усилия на юге.

— Т. е. вы хотите сказать, что я могу рассчитывать на вашу поддержку в своих операциях?

— В той или иной мере. Это не приданные вам части, но две армии – это солидные силы.