Собственный карабин Аша был приторочен к седлу Сарджи. Он взял его, зарядил и, засунув коробки с патронами в одну из седельных сум, отрывисто проговорил:

– Сарджи, вы с Гобиндом и рани двинетесь дальше, а я сменю Букту и прикрою ваш отход. Букта должен пойти с вами, ведь только он знает дорогу, и… – Он осекся и осмотрелся вокруг. – Где Манилал? Что с ним случилось?

Ни Сарджи, ни Гобинд этого не знали. У них не было времени оглянуться, когда они вовсю погоняли своих выбившихся из сил лошадей, а достигнув укрытия среди валунов, они уже не видели, что происходит в долине.

– Букта не допустит, чтобы с ним приключилась беда, – уверенно сказал Сарджи. – Он никогда не промахивается, и скоро там будет полно мертвецов. Слышите? Он стреляет сразу, как только перезаряжает винтовку. Если мы трое вернемся и поможем ему, мы перебьем всех до одного.

– Нет, Сарджи, – отрезал Аш. – Предоставьте это дело мне. Мы явились сюда, чтобы спасти рани, и в первую очередь должны думать о ее безопасности. Мы не вправе рисковать ее жизнью. Пусть сейчас там всего лишь горстка солдат, но скоро к ним придет подкрепление с площадки для сожжения. Кроме того, с наступлением темноты все мы лишимся возможности продолжать путь, так что делайте, как я говорю, и не спорьте – у нас нет времени. Гобинд, позаботьтесь о том, чтобы рани-сахиба была готова тронуться в путь, как только здесь появятся Букта и Манилал. Ей придется ехать позади одного из вас, а потому, если есть сомнения относительно способности остальных лошадей вынести двух седоков, Сарджи должен сесть на Дагобаза и оставить мне какую-нибудь другую лошадь. Брось-ка мне вон тот карабин, второй мне не помешает… и патроны тоже… спасибо, Сарджи. Не останавливайтесь, пока не возникнет такая необходимость. Вы будете в безопасности, только когда удалитесь на изрядное расстояние от границы.

Он повесил на плечо два ружья, поднял с земли переметную суму и быстро ушел прочь, не взглянув на Анджули.

В узком извилистом проходе между камнями было очень тихо и царил полумрак. Тонкая полоска неба, видневшаяся высоко над головой, уже потускнела, и Аш подумал, что задолго до захода солнца здесь станет темно – слишком темно, чтобы видеть что-либо, – а тогда у него появится преимущество, поскольку любой человек, впервые здесь оказавшийся, наверняка застрянет у первого же резкого поворота, решив, что это тупик, тогда как сам он без особого труда проберется по расселине ощупью… если вернется обратно.

«Нет. Не “если”, а “когда”», – хладнокровно подумал Аш, вспомнив вдруг голос из прошлого, говорящий: «Сахиб-логи не понимают, что правдой нельзя злоупотреблять, и они называют нас лжецами, потому что когда нам, жителям этой страны, задают вопросы незнакомцы, мы предпочитаем сперва солгать, а уж потом подумать, не лучше ли было сказать правду». И еще один голос, из совсем недавнего прошлого: «Не стоит принимать на веру и малой доли того, что они говорят вам. Большинство из них всегда скорее солжет, нежели скажет правду, а пытаться установить истину – все равно что искать пресловутую иголку в стоге сена».

Он должен вернуться обратно. Без всяких «если», ведь остальные, вернувшись в Гуджарат без него, попадут в очень сложное положение. Поведанной ими истории запросто могут не поверить (или в лучшем случае отмахнуться от нее как от полных преувеличений россказней истеричной вдовы, хакима ее дяди, слуги хакима и местного коневода, ни один из которых не знает ни слова по-английски). Чиновников, как он знал по собственному опыту, всегда нелегко убедить, и, несомненно, все в Бхитхоре, начиная от визиря и кончая самым ничтожным дворцовым слугой, будут врать самым бессовестным образом, чтобы скрыть правду. Возможно даже, не вернись он в Гуджарат, его друзей заподозрят в том, что они убили его с целью завладеть дробовиком и винтовкой.

На миг Аш почувствовал острое искушение повернуть обратно, но поборол соблазн. У Сарджи в Гуджарате много друзей, и его семья пользуется влиянием в провинции, тогда как Джули является законной принцессой, и она вместе с Гобиндом получит поддержку своего брата, махараджи Каридкота. Нелепо предполагать, будто они не сумеют обойтись без него.

Букта занимал позицию в укрытии между двумя валунами, защищенный спереди плосковерхим камнем, на котором покоился ствол винтовки. Ряд патронов у него в патронташе заметно поредел, на земле вокруг валялись стреляные гильзы. По долине носились взад-вперед несколько испуганных лошадей с пустыми седлами, а мертвые всадники лежали в пыли среди камней наглядным доказательством заверения Сарджи, что Букта никогда не промахивается. Но противник, хотя и понес значительный урон, не был истреблен полностью, и оставшиеся в живых попрятались в укрытиях и вели ответный огонь.

По части дальнобойности и меткости стрельбы древние ружья бхитхорских солдат не шли ни в какое сравнение с «ли-энфилдом», но бхитхорцы имели численное преимущество. На каждый выстрел Букты они отвечали четырьмя или пятью своими, и в воздухе вокруг него свистели пули, высекая из валунов острые осколки, взбивая фонтанчики пыли и мелких камешков и не позволяя высунуться наружу. Он мог благополучно отступить к каньону, но не более того, и, хотя враги находились не в лучшем положении, время работало на них и подкрепление уже шло к ним на помощь.

Букта бросил быстрый взгляд на Аша и сказал:

– Возвращайтесь, сахиб. Здесь от вас мало пользы. Вы и остальные должны немедленно уйти в горы. Это ваш единственный шанс. Против целого войска нам никак не выстоять, а оно приближается – гляньте туда.

Но Аш уже увидел. По долине действительно мчалось целое конное войско. Низкое солнце сверкало на копьях, тулварах и джезайлах. Судя по размерам пыльного облака, клубившегося за передовым отрядом, добрая половина армии княжества была отправлена по следам вдовой рани и ее похитителей. Они находились еще далеко, но быстро приближались.

Пуля ударила в скалу всего в нескольких футах от головы Аша, он резко пригнулся, спасаясь от брызнувших в разные стороны осколков, и отрывисто проговорил:

– Мы не можем уйти без проводника. Ты это знаешь, Букта. Я останусь здесь вместо тебя, а ты уведешь остальных. Иди же, быстро.

Букта не стал тратить время на споры. Он, пятясь, выполз из своего укрытия, поднялся на ноги, отряхнул пыль с одежды и сказал:

– Не подпускайте никого близко, сахиб. Держите их на расстоянии и стреляйте по возможности чаще, чтобы они не могли понять, сколько нас прячется здесь среди валунов. Когда стемнеет, уходите, а я, коли получится, ворочусь и встречу вас.

– Тебе придется взять одну из лошадей: если Манилал ранен…

– Он убит, – коротко сказал Букта. – И если бы не он, вы все тоже погибли бы: эти псы были так близко, что настигли бы вас, пока вы спешивались, а я не мог стрелять. Но слуга хакима врезался в них на полном скаку, выбил из седла нескольких всадников и сам упал с лошади, и тут один из солдат подскочил к нему сзади и отрубил ему голову. Возможно, в следующей жизни он будет принцем и воином. Я вернусь за вами после восхода луны. Если же не вернусь…

Он пожал плечами и ушел, а Аш лег за плосковерхим камнем и внимательно осмотрел поле боя, держа винтовку и карабин наготове.