огнем, ухватил улитку, забросил ее в соседнюю склянку, сыпанул горсть белого порошка и фальшиво запел:

Всех улиток на варенье, всех червей в компот!

Мяты свежей мы добавим, да водички ключевой

Улыбнемся мы пиявке и проткнем ее иглой

Чертолист потрем на терке, капнем крови, булькнем желчи,

А эльфийский сахарок сей напиток подкрепит!

Зельем мятным, ароматным, всех подлечим и спасем!

Мы алхимики могучи-и-и-и, мы такие ловкачи-и-и…

Я тихонько удалился. Не успел подняться, как услышал топот Храбра – алхимик с песней на устах бежал в сад. Мяты нарвать, наверное,…

Все, с меня на сегодня хватит. На город опускается мирная ночь, ливень и не думает утихать, по улицам бродят патрульные, я из окна вижу покачивающиеся в их руках яркие масляные лампы. Новый мэр настроен решительно. Ключ жжет ему сердце…

Усевшись на стул, откинулся на спинку, прикрыл глаза.

Вспышка.

Радужный смерч тускловат, преобладает желтизна, он будто с натугой сдвинул меня с места и увлек в цветную бездну.

Выход.

Глава пятнадцатая

Радость мне и честь великая – тоже мне. А еще полная…

Я только и успел что выбраться из кокона, да устало повести плечами. И тут же на меня налетел восторженно пищащий и даже визжащий тайфун радости, закруживший меня, осыпавший поцелуями и вытащивший в зал. Запутавшись ногами в ковре, мы рухнули на диван, где меня продолжили тормошить.

– Кир, ты чего?! Белены зарграадской объелась?

– Ты такой… такой хороший! – мою несколько шебутную девушку прямо потряхивала. И смотрела она на меня по-особому – с мерцающими звездочками в глазах. Она на меня еще никогда так не смотрела – чтобы прямо со звездочками чарующими и мерцающими.

– Ты чего? – переспросил я мягче, попутно прикидывая где у нас аптечка и неужто Затухание последовало следом за Кирой. Помогает ли валокордин от цифрового бешенства? Хотя меня еще не кусают. Но вдруг?

– Ты супер! Ты добрый, умный, шикарный, классный, крутой! Настоящий герой! Ты прямо-прямо… – и я снова ощутил все прелесть сотни жарких поцелуем.

Нет, мне конечно очень приятно, но где же аптечка все же?

Не вспомнил и тупо повторил в третий раз:

– Кир, ты чего?

– Ты столько жителей спас в Озерном Крае! Город освободил! Разбойников разогнал, агров поубивал! Детей и женщин защитил! Да ты прямо-прямо… вот прямо… Рос! Я тебя люблю!

– Ух… Правда?

– Ага! Люблю!

– Стоп! Ты меня любишь и обожаешь потому что я жителей спас?

– Да! Ты супер! А еще притворялся бякой безразличной!

– Ну… м-да… обидно как-то… ты на меня вот так со звездочками янтарными в глазах никогда раньше не смотрела… а тут спас пару сотен цифровых личностей и на тебе – моя девушка меня наконец-то любит и обожает.

– Да! Ты мой герой! Знаешь, я пока тебя ждала, а ты все не выходил, так я даже приготовила тебе покушать! Восточное знаменитое блюдо! Но оно почему-то не очень получилось. Хотя я все делала по рецепту. Ну, почти по рецепту.

– Блюдо? – начал я вставать. Кира отцепиться не пожелала и пришлось тащить ее с собой к кухонной плите. Вот и разминка для моего застывшего закостеневшего тела – Это блюдо?

Искомый продукт обнаружился не на плите, а на столе. На большом блюде. Горка злаков подкрашенная приправами, обрамленная бледными кусочками мяса и морковки. Пахнет так же – бледно. Вид имеет недоваренный.

– Вот – указала Кира на блюдо подбородком, продолжая обнимать меня за шею – Кускус.

– Нет, милая – качнул я головой – Это не кускус. Это полная кускусня…

– Что?! – негодования в ее глазах было столько, что я моментально устыдился, приобнял бедовое сокровище покрепче и попытался исправить ситуацию – Фееричная.

– Что значит «фееричная»?

– Кускусня фееричная. Не пробовал, но вижу.

– Рос!

– Шучу. Давай-ка попробую – с трудом высвободив одну руку, взял ложку, подцепил немного угощения, поднес было к своему рту, но застыл.

Многое я ощутил в этот миг. Бьющие в нос безумные пары уксуса, скулящая вонь пригоревшей морковки, заходящийся безумным смехом обгорелый помидор, стонущие миазмы жестоко искалеченного, но чудом выжившего мяса. И мертвое молчание насмерть захлебнувшейся в подозрительном жиру манки. Еще одуряюще пахло черным перцем – будто бы под самый конец этой специей преступник пытался скрыть трупный запах. Нотки лимона едва угадывались. Видимо цитрус почил вместе с манкой.

Кира постаралась на славу. Надеюсь это злодеяние над продуктами не посадит пятно на ее светлую ауру паладина двух миров.

Тяжело сглотнув – третий раз за вторую секунду – я попытался вспомнить все радостные моменты нашей с Кирой совместной жизни, чтобы собраться с силами и вкусить угощение. Но о чем бы я не вспоминал, вкушать кускуню не хотелось.

– Все по рецепту – напомнила мне Кира, видя мою нерешительность. Напомнила и отвела взгляд.

– Угу – согласился я и подсунул ложку к ее рту – Первую ложку самой красивой! А ну-ка! Кусь-кусь кускус!

Самая красивая плотно сомкнула губы, одарила меня уничижающим взглядом и гордо отвернулась.

Все. Диагноз поставлен. Кира всегда голодна. И не слишком прихотлива в еде. Было бы хотя бы отчасти съедобно. Но свой кускус она есть не пожелала. Стало быть, это полная…

– Хочешь салат с тунцом и кукурузой, а как его докушаешь со смаком, уже будет готова жареная свининка с рисовым гарниром. М?

– Хочу!

– А кускус?

– Мы люди не восточные, наш северный менталитет и вкусовые пристрастия не позволяют по-настоящему насладиться вкусом сего заморского диковинного блюда! – оттарабанила Кира – Свинина – лучше!

– Точно! – с облегчением согласился я, отметая из головы мысль о том, чтобы угостить кускусней отца. Моего отца не сломили тяготы моряцкой службы и ревущие шторма, но «заморское диковинное блюдо» вполне может поставить точку в его славной карьере и жизни – Давай-ка так, радость, я готовлю, а ты делишься со мной событиями с Зарграада.

– Событий много!

– Ну и отлично – отозвался я, усаживая Беду на диван – Давай, о прекрасная сказательница и ведунья. Расскажи мне о событиях мира иного, мира чужого, но сердцу нашему близкого.

– Ух!

– Ух – согласился я, доставая из шкафа банку тунца в масле, а следом консервированную кукурузу.

– У нас все хорошо!

– Про Роску не спрашиваю. Случись что – ты бы рассказала.

– О! Случилось то многое с ней! Она Тарниуса ушарашила!

– А?! – едва не выронил я банку – Чего-чего?!

– Того! Мы сами не видели. Но нам в красках рассказали. Суть – Тарниус решил прогуляться вокруг лагеря и до пруда