– У меня вышло.

– Ну да, ну да, – Андерсон подавился смехом, неудачно скрывая то, как на удивление больно прозвучали ее слова. – Еще скажи, любишь Рэтбоуна и всеми силами будешь отбивать его у малышки Аристель.

Штерн промолчала. В любую ложь, перед тем как сказать, нужно поверить. А в эту она даже верить не хотела.

– Так вот, жил Джерад Андерсон без преувеличения восхитительно, – справившись с воспоминаниями, Джер выровнял мысли и вернулся к рассказу. – Социопатам плевать на чувства других, они любители риска и власти. Манипулировать людьми оказалось просто. Джерад искусно подделывал сочувствие, заботу, даже любовь – смотрел на других и повторял. Представляешь, Соф, многие находили его поведение очаровательным! В Париж, куда Джер переехал, девушек немыслимое количество, а его тренировки над собой – как физические, так и психологические – дали весомые плоды: красивые дуры, такие на самом деле слабые, рады кому-то принадлежать, быть использованными. Они искали в Джераде защиту и опору, а он занимался карьерой и периодически развлекался с ними, ведя негласный счет: по понедельникам – блондинки, по четвергам – брюнетки, а выходные – время рыжих.

– Я поняла. – Слушать о его приключениях не только противно, но и ревностно. Соф откинула пряди волос со лба и добавила: – Мне всё понятно. Расскажи «Историю Джерада» Стивену. Он достоин знать правду.

– О-о-о, – протянул Джерад, рассмеявшись неприятным, лающим смехом, – мы как раз подобрались к самому интересному, я бы на твоем месте сбегал за попкорном. – Выдержал театральную паузу. Глаза Андерсона поблескивали. – На одной из вечеринок, где Джерад выступал, он познакомился с девушкой. Ее звали Софи.

– Это я точно не собираюсь слушать! – выпалила Софи. Она надеялась, ее бывший блефовал, когда упомянул ее, и не собирается рассказывать подробности их прошлого. Голос девушки звучал звонко. Запылали щеки. – Переходи к той части, где ты вновь один и трахаешь всё, что отдается. А также манипулируешь, запугиваешь, издеваешься, ломаешь жизни…

Джер ухмылялся, словно маньяк перед жертвой – нет у тебя иного выхода, слушай. Он привстал и, надавив на плечо Софи, не позволил ей встать. Она вжалась в кресло.

– Соф была весьма милой… – В голосе Джерада усмешка. Он опять лег на кресло, свесив с подлокотника ноги, и крутил бокалом воздухе, вырисовывая узоры. – …начинающая модель. Она не осознавала, куда попала. Пираньи из мира моды заставят ее плясать под свою дудку.

Андерсон краем глаза смотрел на раскрасневшуюся брюнетку. Софи поджала губы, гипнотизируя бокал с вином.

– Джерад хотел ее. Как и многих других и, думаю, она понимала. Джер с самого начала знал: она умнее, чем другие, и… не знаю, чище.

Софи опустила глаза. Веки стали тяжелыми, в носу щипало. Она сделала глубокий вдох, мысленно повторяя: всё в прошлом. Андерсон как будто услышал ее и выдержал паузу, давая возможность прийти в чувства. Ему, судя по бледному виду, самому не по себе.

– После их ночи Джерад с ужасом понял – хочет еще. Не просто заниматься с Софи сексом, он хочет разговаривать с ней, узнать ее… – Рассказчик запнулся и, прочистив горло, заговорил тише: – Напоминает историю Стивена и Ари, да? Меня тошнило от ностальгии, когда Рэтбоун говорил о влюбленности в фанатку. – Джерад вернул голосу привычный спокойный тон: – Итак! Кто-то скажет, Софи повезло – Джерад успешен, красив, перспективен, талантлив. Но Джерад понимал, ничего хорошего не выйдет. Он не сможет измениться.

– Ты мог бы попробовать, – тихо возразила Соф.

– Да? – Джер сбросил ноги с подлокотника и сел напротив Штерн, прожигая ее взглядом. – Как ты объяснишь то, что было дальше? Когда Джерад начал встречаться с этой девушкой? Вернее, он не называл это отношениями, но это были именно отношения. Настоящие, мать твою, отношения. И чувства – тоже.

– Знаю.

– Расскажешь, что было дальше? – язвительно предложил Андерсон.

Софи отрицательно качнула головой вместо ответа. В уголках глаз, где начинаются ресницы, слезы. Дрожь в пальцах.

– Ладно, – Джер вновь закинул ноги на подлокотник. Его самого трясло и даже вино, которое он выпил большими и жадными глотками, не помогло вернуть спокойствие. Картинки в голове живые, будто осязаемые, хотели, чтобы Софи и Джерад вспомнили. – Он пытался быть хорошим. Он словно был под кислотой – только наркотики заставляли Джерада испытывать эмоции ярко и полноценно. В объятьях европейской латиноамериканки он забывался. Таскал Соф по тусовкам, устраивал встречи с влиятельными людьми, наряжал, как куклу, покупал всё, что она просит и не просит. А Соф ласково шептала: «Ich liebe dich»19.

Софи не могла сдержать слез. Она отвернулась и тихо всхлипнула.

Джерад услышал, но сделал вид, что ничего не происходит. Боль в грудной клетке от воспоминаний приятна – эмоции.

– Карьера Джерада набирала обороты: успешные выступления на огромных площадках, дуэты со знаменитостями, запись собственных треков. Ди-джея Джерада Андерсона любили многие, но ему было плевать. В его голове и сердце была лишь Соф.

Джерад замолчал. Они подобрались к финишной черте. Джераду понадобилось несколько минут и очередной бокал вина, чтобы продолжить.

Софи не смотрела на мужчину, охваченная молчаливой истерикой.

– Но после очередной вечеринки, которые так любила его Софи, Джерад устроил скандал. – Андерсон начал хрипеть и быстро моргать. – Виноват алкоголь. Или плохой сон. Или, как у любого психа, у Джерада случилась фаза: «Беги, кто может!» Эгоистичный подросток с неустойчивой психикой и желанием причинять боль вырвался на свободу. Софи убежать не успела. Джерад сорвался. Он частенько вел себя агрессивно – нарывался на плохие компании в темных переулках, затевал перепалки в барах, превышал скорость, спал с женами криминальных авторитетов – он любил, да и по-прежнему любит риск. Но при любимой женщине держал себя в руках. До той ночи. Он начал кричать. Что он кричал, Софи?

Девушка повернулась, моргая покрасневшими глазами.

– Много чего.

– Например?

– Молю тебя, – закачала головой, кусая нижнюю губу, – прекрати.

– «Тебе нужны от меня только деньги! Шлюха! Ты не любишь меня! Ты трахаешься с мужиками в туалетах! Ты отсасываешь всем этим продюсерам и дизайнерам!»

Он замолчал, выравнивая дыхание. Слово в слово. С той же интонацией, с тем же презрением. Джерада бросило в холодный пот: Соф отчетливо видела, как прозрачные капельки потекли вдоль его висков. Руки тряслись, поэтому он не стал наливать в бокал вино, а взял бутылку и сделал пару жадных глотков из горлышка.

– Ударил ее, выгнал на улицу, а потом исчез, – прошептала Софи.

– Верно. И вовсе это не вспышка ревности, а расчетливый контроль над своей марионеткой. Ему показалось тогда, Софи поставила его власть под сомнение. Она не имела права действовать не по сценарию. Но из-за Софи он научился лучше их продумывать. Он не раскаялся, но видел, как это делают другие мужчины: пишут сообщения с извинениями, присылают цветы, всячески унижаются… Да, тебе больно сейчас слышать это, но Джер умел повторять эмоции за другими – своих у него не было. Свое у него было только желание всё контролировать и всё подчинять… Джерад переехал в Лос-Анджелес. Шанс в Европе упущен, ибо популярность быстротечна.