Первым конвой чеченцев заметил снайпер. Это был русский снайпер, он отслужил по контракту и при других обстоятельствах – без вопросов открыл по джипам огонь из своего «Барретта-М82». Но обстоятельства были такими, какими они были, и потому он только положил палец на спуск и доложил:

– Вижу шесть коробочек.

Напарник взялся за рацию:

– Колонна подошла, шесть коробочек…

Чеченская колонна остановилась у гостиницы «Восток» – старая, плохо отремонтированная сталинка у ВАСО, Воронежского авиазавода. Сейчас завод, как и большинство живого в городе, крышевали харьковские. А в гостинице их ждал сам Степко, один из лидеров харьковских, бывший полковник СБУ. Встреча обещала быть интересной.

И если ничего не говорить про отношения Кавказа и Руси, то об отношениях Украины и Чечни сказать стоит.

Отношения эти налаживал еще украинский диссидент Анатолий Лупинос, единственный советский диссидент, который стал организатором террористических групп и внес огромный вклад в формирование банд УНА-УНСО, воевавших в Грузии и Чечне против России. Он лично встречался с Дудаевым и Басаевым. Немало помог Чечне и основатель украинской военной разведки, генерал Александр Скипальский – именно он организовывал массовые поставки оружия из Украины в Чечню через Грузию, он же курировал контрабанду и изготовление для кавказской паленой водки поддельных акцизок на украинском Гознаке. Третий украинец (ну почти), немало отметившийся в Чечне, это Эдуард Гурвиц, мэр Одессы. Он начинал еще в Советском Союзе тем, что принимал бригады чеченских шабашников-строителей и распределял их по всему югу, а закончил подписанием уникального документа – договора о признании и сотрудничестве между Одессой и Ичкерией. Существование этого документа никогда не признавалось, но начальника юрслужбы Горадминистрации, который его готовил, потом нашли замурованным в стену. Именно благодаря Гурвицу через Одессу шла вся контрабанда в Чечню и из Чечни, по городу рыскали чеченские банды, одесские больницы были забиты ранеными чеченскими боевиками. У Украины всегда были особые отношения с Кавказом, замешанные на русофобии, и только слабость и глупость киевских властей не дала им перерасти в нечто большее…

А полковник СБУ Степко знал об этих отношениях несколько больше остальных, потому что еще до Катастрофы он вместе с польскими спецслужбами искал выходы на Грузию и на кавказские республики с целью организации там террористических актов. И зная о чеченцах немало, он приказал расставить вокруг гостиницы снайперов, а еще и поставить на улице заминированную машину. А то мало ли…

Главным среди чеченской делегации – а она состояла в основном из белгатоевских, – был полковник Тамиев, человек с уникальной судьбой. Полковником его назначил еще сам Дудаев, после падения Ичкерии он начал с нуля и стал полковником уже турецкой военной разведки. Еще до Катастрофы он организовывал лагеря боевиков в горной Турции, а сейчас был одним из лидеров группы тейпов, противостоящей сильнейшему тейпу Чечни – беноевским, откуда происходят такие люди, как Кадыров, Ямадаев, Сайдуллаев. Найдя общий язык с равнинными гендаргеноевскими (Завгаев, Алханов), они фактически вытеснили все остальные тейпы из Чечни, благословив их на джихад. Именно выдавленные из Чечни тейпы занимались захватом Краснодара и Ставрополья, они же воевали с казаками, но при этом все больше плодородных земель на захваченных ими территориях переходило в руки беноевских. Что всех остальных, понятно, не радовало, и отношения были крайне натянутыми.

Теперь Тамиев, выживший во время Катастрофы, играл свою игру. С одной стороны, он был своим на Кавказе, в Чечне. С другой стороны, он ездил, разговаривал, собирал под себя все горные племена и группы – лазов, курдов. Те, кто выжил, кто во время катастрофы пострадал меньше всего, кто мог жить в новом мире, без горячей воды в кране и Интернета. Он создавал ни много ни мало новую Орду – племенное объединение, живущее разбоем. Но он понимал, что для похода на казаков на бандитские и промышленные республики Поволжья, на Москву, наконец, ему нужны союзники. И он искал их…

Машины остановились около гостиницы… чеченцы были во всей красе – черные береты, короткие бородки, черные очки, почти у половины – «красавчики», то есть ПК, пулеметы Калашникова. «Красавчик» на грозненском базаре стоил десять тысяч долларов до войны, когда АКС-74 можно было купить за пятьсот. Но чеченцы и понятия не имели, что случись чего – и красавчики не помогут. Сразу несколько снайперских винтовок – в том числе два страшных «Барретта-82» – отслеживали каждое их движение. Впрочем, у чеченцев тоже имелись козыри. Типа двух кочующих минометов в кузовах «КамАЗов», установленных на подступах…

Но каждая из сторон пока предпочитала держать кинжал при себе.

– Салам, Ваха…

– Ас саламу алейкум, дорогой Володя. Как живешь?

– Все хорошо, слава богу… давай к столу.

В гостинице был уже накрыт обильный стол со свининой и водкой. Никого это не смущало, потому что русские же все люди. Точнее, «гусские». Как там? Ты русский? Русский. А я грузинский…

Недаром Джохар Дудаев (дада – так чеченцы называли горских евреев) предлагал мусульманам почитать не пятницу, а субботу[33].

Чеченцы рассаживались, смущенно глядя друг на друга и на бутылки горилки медовой с перцем. Сомнения рассеял глава делегации.

– Коран запрещает вино, а это горилка медовая с перцем. Будем!

И первым опрокинул в себя обжигающую жидкость.

Настоящий разговор Степко как опытный дипломат отложил на потом. После обильного стола проследовали в сауну, где уже были девочки, свободные и рабыни. Завтра намечалась еще одна развлекуха нового времени – охота на людей.

Боссы же поднялись на крышу… там была башенка, и только там можно было гарантировать, что не будет прослушивания.

– Речь сейчас, – Тамиев говорил взвешенно, веско, держа в руке бокал с дорогим, хорошим виски, – идет больше чем о каких-то землях. Аллах тяжело покарал неверных за их неверие.

– Правоверных он не карал? – ехидно осведомился полковник.

– В моем роду погибли только два человека. Это ли не свидетельство благоволения Аллаха?

– Это свидетельство того, что вам повезло жить в горах, только и всего.

– Как знаешь.

– Я тебя уважаю, Володя.

– Ну-ну…

– И говорю тебе как брат – принимай ислам, пока не поздно. Сказано – да не опустится мой меч, пока во всем мире не будет установлен шариат Аллаха. А мне бы не хотелось с тобой воевать.

– Не смешно.

– Я серьезно.

– То есть ты предлагаешь мне обрезаться, не пить водку, пять раз в день башкой в пол стукаться…

– Нет.

– Нет?