– Как вы великодушны! Но в этом нет нужды… – она сделала паузу и насмешливо закончила:

– Не надо жертв, милорд.

– Если ты думаешь, что я так все и оставлю, то ошибаешься.

– Что вы говорите, милорд! – Хизер уже откровенно издевалась над ним. – Вы полагаете, что мне неизвестна причина вашего предложения? Вы, верно, считаете, что я не слишком подходящая мать для вашего ребенка. В конце концов, я всего лишь дочь убийцы. И вы думаете, что… калека не в состоянии воспитать вашего ребенка.

Руки его разжались. Дамиан отступил, лицо его приняло холодное, высокомерное выражение.

– Ну что ж, тогда я поинтересуюсь, какая же из этих причин главная. Ты не подходишь на роль матери, потому что калека или потому что дочь убийцы?

Это было жестоко, но Хизер не дрогнула и ровным голосом проговорила:

– Сами и скажите.

– О, конечно, я скажу, моя радость. Но не сомневаюсь, что слова мои тебе не понравятся. Думаю, что обе причины лишь предлог… Ты боишься себя, боишься своих чувств ко мне.

– Боюсь? Да вы обманываете себя, – холодно возразила Хизер. – Чувства, которые я к вам испытываю, нисколько не похожи на те, что следует питать к будущему мужу.

– О Хизер! – Голос его звучал мягко. – Твои губы говорят одно, но в глазах я вижу совсем другое, прямо противоположное.

Хизер вздрогнула. Неужели она выдала себя?

– Хизер, ты красива, желанна. Ты очаровательная женщина. И упрямо отказываешься поверить в это…

О Господи, зачем он говорит все это? Опять ложь! А если нет? Как хочется и как страшно поверить ему!

– Хизер, в твоих чувствах нет ничего плохого. Желать, любить – это же так естественно.

Но любить его будет ошибкой. Нельзя любить того, от кого не ждешь ответной любви…

Дамиан ласково коснулся ее щеки. Улыбнулся. Хизер видела, что он уже считает себя победителем.

– Я не прошу немедленного ответа.

– Ну что ж, я отвечу тебе. Я не выйду за тебя замуж, Дамиан. И я больше не хочу тебя видеть.

Дамиан глубоко вздохнул, пытаясь взять себя в руки. Но вопрос прозвучал слишком резко:

– Но ты же хочешь встретиться с Джеймсом Эллиотом? Или уже нет?

Хизер сузила глаза. Негодяй! Он шантажирует ее!

– Ты знаешь, что хочу.

Его губы изобразили что-то похожее на улыбку.

– В таком случае, Хизер, тебе придется терпеть мое присутствие еще некоторое время.

Дамиан развернулся и пошел прочь.

«О Боже, – гневно подумала она, глядя ему в спину, – ему не удастся запугать меня. Надо будет, я сама найму сыщика…»

Раздался громкий хлопок. Хизер почувствовала резкий толчок. Ничего не понимая, она опустила взгляд и увидела разорванный рукав своего платья. В ушах стоял какой-то гул, с каждым мгновением становившийся сильнее и сильнее. Перед глазами все поплыло. Плечо засаднило. Хизер потрогала его рукой и удивленно поднесла ее к глазам – ладонь была в крови.

Ее затошнило. Сознание она не потеряла, хотя и была близка к этому. Рука разламывалась от боли. Как бы со стороны она увидела, что медленно поворачивается. Потом вдруг поняла, что куда-то летит. С глухим стуком Хизер упала на спину, сильно ударившись головой о землю. Перед глазами завертелся бешеный калейдоскоп разноцветных огней.

– Хизер, – донесся издалека знакомый голос. – Хизер, что с тобой?

Каждый вдох давался ей с огромным трудом. Встревоженное лицо Дамиана расплывалось, словно в тумане. И только сейчас Хизер испугалась.

– Меня застрелили, – дрожащим голосом прошептала она. – Дамиан, меня застрелили!

Он уже торопливо разрывал рукав.

– Слава Богу, пуля прошла навылет, – пробормотал он. – Но сильное кровотечение.

Дамиан вытащил из кармана платок и перетянул ей руку чуть выше раны так туго, что Хизер пришлось закусить губу, чтобы не закричать от новой боли.

Он бросил на нее короткий взгляд:

– Прости, родная, но нужно немедленно остановить кровь.

Хизер всю трясло.

– Кто это сделал? Зачем?

Не слушая ее, Дамиан озирался вокруг. Нужно искать злодея, но он боялся оставить Хизер. Дамиан не сдержался и выругался. Уже поздно, теперь он далеко. Этот человек стоял в кустах, наблюдал и ждал… Кто? Ну ладно, с этим он разберется, а теперь главное успокоить Хизер.

– Лежи тихо и не двигайся, – сказал он ей, склонившись пониже. – Скорее всего, злодей уже скрылся, но все же следует обождать. Не бойся, все будет хорошо.

Хизер кивнула и приткнулась к его плечу. Дамиан, несомненно, прав. Им больше ничего не остается, как ждать.

Дым постепенно рассеялся. Джеймс Эллиот, затаившийся в густой зелени кустарника, напряженно смотрел прямо перед собой горящими черными глазами.

Ему удалось увидеть ее еще вчера, когда она покидала дом Тремейна. Шакаленок Джек был прав – это была его дочь. Никакой ошибки – густые смоляные волосы, большие, опушенные густыми ресницами фиалковые глаза. Но Джеймсу Эллиоту было наплевать на ее красоту, для дела это не имело никакого значения.

Он был уверен, что писклявая гадина давно отдала Богу душу, но, оказывается, она жива-живехонька, пристроилась у графа Стонхерста и купается в роскоши. Поначалу Эллиот просто взбесился, вспомнив, где он сам провел эти двадцать лет.

Но чем больше он узнавал, тем отчетливее понимал, что напал на золотую жилу. Похоже, она никогда не была замужем. Чему тут удивляться, кто польстится на хромоногую девку? Он думал, что она живет в доме графа, но выяснилось, что это не так.

Когда Хизер исполнился двадцать один год, граф Стонхерст подарил ей поместье, которое приносило неплохой доход.

Ну что ж, даже если он не отыщет шкатулку, беда невелика. Теперь у него есть кое-что получше – дочь… чье богатство превосходит его самые безумные мечты.

Стонхерст был весьма щедр. Почему бы теперь маленькой стерве столь же щедро не поделиться своим добром с папочкой?..

Здесь все казалось намного легче, чем с розысками этой проклятой шкатулки. Но он только что позорно провалил дело. Эллиот грязно выругался. Столько усилий ради пустяковой раны! Он машинально погладил большим пальцем курок пистолета. Раздраженно шлепнул рукоятью по ладони. Ну отчего эта стерва не подохла? Если бы не влез недоносок Тремейн…

Эллиот резко вздернул лохматую голову. Вот оно! Может статься, все к лучшему! Хитрая ухмылка расползлась по его лицу. Просто Хизер немного позже покинет эту благословенную землю…

«Ха, – подумал он, – есть способ получше…» Он заполучит и шкатулку с сокровищами, и все богатства своей дочери.