Рей слушает.

— Без балды? Там нормально кормят?

Он закатывает глаза.

— Да, наверно, зато дешево, ты прав.

Рей кивает Винсу.

— Лады. Слушай, давай лучше в половине десятого? Нам с Винсом сперва надо в банк заскочить. Лады. Покеда.

Он кладет трубку.

— Гребаные гамбургеры? В этом главная проблема города, именно в этом. Все тут так любят дешевизну, что приличной еды не заслуживают. Да вы же за гравием и древесной корой в очередь станете, если вам будут давать два по цене одного!

Поднялся ветер. Он срывает с деревьев листья и крутит провода, как скакалки. Все четверо, сгорбив плечи, идут к машине в ярком утреннем свете — солнце подмигивает им из-за несущихся облаков. Рей следует за Винсом и Ленни, обхватив Бет рукой за шею. Она успела умыться и надеть черные брюки и джинсовую куртку. Попыталась замазать косметикой фингал, поставленный Реем. Волосы падают ей на глаза.

— Ты поведешь, — командует Рей Винсу. Тот забирает у Ленни ключи и садится за руль.

Ленни падает на сиденье рядом с ним, придерживая окровавленное полотенце вокруг ножа в плече.

— Ну, хоть теперь можно вытащить?

Рей смотрит на рану.

— Вытащишь сейчас, кровищи еще больше будет. Не бзди. Позже разберемся.

— Но мне нехорошо, Рей. Может, высадите меня у дома?

— Само собой, — отвечает Рей. — Позже.

Рей и Бет садятся на заднее сиденье. Рей притягивает ее ближе к себе, не отпуская шею. Дуло упирается в ее грудную клетку прямо под грудью. Винс ловит взгляд Бет в зеркале заднего вида и пытается успокоить ее, сам не зная чем.

— Ты в порядке? — спрашивает он.

Бет кивает.

— Поехали, — распоряжается Рей, Винс подчиняется. — Ну и где этот дом?

— Какой дом? — удивляется Винс.

— Ну, который вы вдвоем хотели отхватить на мои бабки.

— Хочешь посмотреть на него?

— Ага. Сейчас только полдевятого. Время есть.

Винс едет на север, через реку, в пригород, где стоит маленькое унылое бунгало Бет. Краска потрескалась и выгорела, по обеим сторонам двери торчат неровные кусты. Табличка «ПРОДАЕТСЯ» — прикрытая новой табличкой «ПРОДАНО» — колышется на ветру, как расшатанный зуб, который вот-вот выпадет.

— Вот это? — Рей смотрит в окно. — Это же развалюха в натуре. — Он поворачивается к Бет. — Да я вам добрую услугу оказываю. Эта хижина — кусок говна, даже под сортир не годится.

— Внутри лучше, — замечает Бет.

— Надеюсь, потому что снаружи вид херовый. И сколько вы за него даете?

— Просили тридцать две, — отвечает Бет. — Мы предложили двадцать восемь с половиной.

Рей морщится и поворачивается к Винсу.

— Я бы и десяти за него не дал.

Винс отъезжает от дома и ведет машину по улочке жилого района, листья закручиваются вихрем на дороге. А он-то уже представлял себе, как будет жить в пригороде. Винс смотрит на Рея в зеркало заднего вида.

— Так что будешь делать?

— В смысле?

— Когда дело с кредитками пойдет. И когда получишь мои деньги. Потом что?

Рей молчит.

— Останешься здесь? Сколотишь дружный коллектив? План есть?

— Ты за меня не беспокойся. Планов у меня хватает.

— И какие же это планы?

Рей пожимает плечами.

— Отсидеться тут до поры до времени. Дать показания по паре-тройке дел в Филли. А потом, когда с этим расквитаюсь и бабла поднакоплю, вернусь и продолжу с того, на чем остановился.

— В Филли?

— Нет, в Филли я потом не ездок. Вернусь в Нью-Йорк.

— Думаешь, они разрешат тебе вернуться?

Рей машет пистолетом.

— Е-мое, да я ничего не говорил ни про кого, кто еще не в земле и не в тюрьме. Я ни слова про Нью-Йорк не сказал. И хер кому скажу.

— Они-то думают, что ты порвешь все связи в конце концов. Мне один маршал намекнул, что ты важный свидетель.

— Да пошел он! — Рей смотрит в окно, кусая нижнюю губу. — Я никогда не соглашался говорить о Нью-Йорке. Сдам пару покойников в Филли и назад.

— Ты правда уверен, что они тебя отпустят?

— Федералы-то?

— Нет, — коротко отзывается Винс.

— Кто, пацаны? — Рей смеется. — Мать моя женщина, да пацаны парад с салютом устроят, когда я вернусь. Никто не умеет так выполнять мою работу, как я. Когда они узнают, что я никого не сдал, они мне такую поляну накроют!

Винс не отвечает. Рей смотрит в окно и тоже молчит. Вдруг Винс резко поворачивает руль, колеса визжат, машина влетает на крошечную парковку католической школы.

Рей ошарашенно озирается, пригибается за Бет и тыкает Винса дулом в ухо.

— Какого хера?

Винс выключает мотор и указывает рукой.

— Голосование.

— Чего?

— Мне нужно проголосовать.

— Что ты несешь?

— Выборы. Президента. Мне нужно отдать свой голос.

Рей пялится на него пару секунд, его злость перерастает в любопытство.

— Без балды? И как это происходит?

— Голосование? Понятия не имею. У меня это впервые.

Рей пожимает плечами и указывает пистолетом на дорогу.

— Ну… сделаешь это потом.

Винс встречается с ним взглядом в зеркале. Улыбается.

— Да ладно тебе. Мы же оба знаем, что потом я не смогу.

Рей тычет пистолетом в голову Винса.

— Давай. Заводи тачку.

— Нет. — Винс разводит руками. Голова наклонена вперед, поскольку в шею упирается дуло. — Придется тебе пристрелить меня.

Мужчина и женщина идут по парковке к школе.

— Вашу мать! — бросает Рей. — Поехали, тебе говорят!

Винс говорит тихо, наклонив голову, холодный ствол пистолета словно прирос к шее.

— Послушай. Я тут не плачусь. Не умоляю. Не притворяюсь, что мы не те, кто есть на самом деле. Но я должен сделать это сейчас.

Они вваливаются вместе, странная компания со следами рукопашной на лицах. Винс идет впереди, порез на его щеке вздулся и стал ярко-красным, следом — Рей, обхватив Бет за шею так, что со стороны они вряд ли похожи на влюбленную парочку. Правой рукой она прижимает левую к груди, сложив ее, как птичка поломанное крыло. В конце процессии плетется Ленни, который выглядит гораздо хуже всех и обливается потом. Он бледен, как простыня, застегнутая куртка натянулась на бугре у плеча — окровавленном полотенце, закрывающем рукоятку ножа длиной восемь сантиметров.