и как ей виделось это странное нападение, но Лина всё время просидела с отрешённым видом лица, слово её это вовсе не касается.

   - Идти? - глупо переспросила она, и добавила уже совсем тихо, только для ушей мужа. - А... а можно я останусь?

   Максимилиану стоило больших усилий не выдать своего изумления.

   - Зачем? - спросил он так же тихо. - Я же вижу, что ты устала. Иди, ложись спать.

   - Я не хочу одна спать... мне страшно... Я мешаю тебе?

   - Нет, милая, ты мне не мешаешь, - прошептал он ей на ухо, заметив как все, кто сидел за столом напрягли слух, желая услышать хоть слово.

   Максимилиан, как ни в чём небывало повернулся к присутствующим и кивнул, предлагая продолжить совет.

   На следующий день

   - Как же холодно... - ворчала Лина и прижалась к мужу ещё плотнее. - Почему ты такой тёплый? Тебе разве не холодно?

   - Холодно, но не настолько... с тобой всё в порядке? Ещё вчера ты разгуливала в одном тонком хитоне и тебя не волновали ни ветер, ни дождь.

   - Наверно просто устала и спать хочется. Ничего страшного, на корабле посплю. А куда кстати Агатон со своими кораблями девались? Я их не видела, - спросила она, наконец-то поднимаясь с груди Максимилиана, и поспешила одеться.

   - А что им делать тут? Они патрулировали берег.

   - Домой хочется, - вздохнула Лина в ответ, укуталась в тёплый плащ и посмотрела на мужа, который всё ещё лежал в постели и даже не скрывал своего наслаждения от зрелища. - Ну поехали скорей уже.

   - Не терпится? - засмеялся он в ответ. - Сейчас попрощаемся с Валерием и поедем. Вчера мы всё решили и оставаться тут дольше чем надо я не хочу.

   Лина недовольно сморщилась. Да, вчера действительно они седели, обсуждая все возможные дела, очень долго. И только под утро, когда Максимилиан был полностью уверен в оставляемых тут генералах, отправился спать. А сегодня, едва солнце показалось из-за горизонта, нужно было отправляться в Афины.

   Максимилиан оделся в мгновение ока и, подхватив жену под локоть, вышел из шатра. Валерий нетерпеливо мерил шагами лагерь, ему уже не терпелось отправиться в путь и удостовериться что с Алкменой всё в порядке, а то, что на вчерашнем совете полководец спокойно отреагировал на его желание уехать, удивило его. Да и то, что он даже не заикнулся об утаённой информации о нападении на лагерь, было странно.

   - Агатон! - закричала Лина, заметив вдалеке знакомую фигуру, и помахала ему.

   - О боги, Лина, какая ты шумная, - вздохнул Валерий.

   - Ой, прости, я тебя не заметила, - смущённо ответила она, понимая, что действительно видела перед собой лишь корабль, качающийся на волнах, и всеми мыслями уже была дома.

   - Тебе следует быть более внимательной... - пробубнил Максимилиан и осёкся, заметив недоумённый взгляд жены. Она тоже поняла двусмысленность этой фразы.

   - Что ты имеешь в виду?

   - Ничего, пошли.

   - Валерий, ты знаешь о чём говорит мой муж? - спросила Лина на этот раз у македонца, уверившись, что что-то от неё скрывают. Тот отвёл взгляд, не желая говорить.

   - Ну? - настаивала она.

   - Ты вчера в пылу сражения серьёзно ранила македонского главнокомандующего и убила пятерых солдат, - очень недовольно ответил Максимилиан.

   Его это происшествие очень волновало. На поле боя убить солдат дружественной армии было скверным... А они всего лишь хотели сказать ей, что сражение выиграно.

   - Убила?.. - повторила Лина, чувствуя, что ей становится дурно. - Валерий... прости.

   - Я не хочу обсуждать это, - ответил он. Говорить "ничего страшного" или "со всяким бывает" он не стал.

   Лина закрыла лицо руками, не зная что делать. Это было ужасно. Она резко развернулась, и побежала в глубь лагеря.

   - Лина! - крикнул Максимилиан и устремился вслед за женой. - Стой!

   Но она его не слушала, а неслась к низким серым палаткам, в которых узнала полевой лазарет. Влетела туда как ветер, сбив с ног лекаря и перепугав остальных, и начала озираться по сторонам.

   - Главнокомандующий... тот, которого я ранила, где он? - произнесла она, хватая ближайшего лекаря за руку.

   - Я покажу, - дрожащим голосом ответил тот и повёл девушку прямо, и, пройдя немного вглубь шатра, показал на раненого молодого мужчину с перебинтованной грудной клеткой.

   Лина, не чувствуя под ногами пола, подошла к нему, и как только мужчина поднял глаза и увидел кто к нему пришёл, сжался от страха.

   - Пожалуйста, не бойтесь меня, - дрожащим голосом произнесла она, подходя ближе и опускаясь перед лежанкой на колени.

   Мужчина нервно сглотнул.

   - Я... я ранила вас. Простите меня, я не хотела.

   Лина протянула руку и коснулась перебинтованного тела кончиками пальцев, и почувствовала, как слёзы потекли из глаз.

   - Госпожа... - прокряхтел мужчина, смотря на руки девушки, в которых она совсем недавно сжимала смертоносное оружие. Красивые руки, с длинными нежными пальчиками. Они небыли руками воина... И сама Лина казалась такой нежной, испуганной. Но поспешил закрыть рот, увидев греческого царя за её спиной.

   - Лина! Встань! - рявкнул он так, что у всех окружающих заложило уши.

   Лина тут же поднялась с колен, но в сторону мужа так и не повернулась, продолжая смотреть на раненого перед собой.

   - Как вас зовут?

   - Иор, госпожа.

   - Иор, простите меня, если сможете... - сказала она и замолчала, чувствуя, что слёзы душат её, мешая говорить. Но глубоко вздохнув, Лина уже могла продолжить.

   - Если вам или вашей семье что-то понадобится... и те солдаты... боже мой, какой кошмар, - вдруг разрыдалась она и уткнулась в грудь мужу. А он крепко прижал её к себе и нежно погладил по спине, чувствуя, как у неё начинается истерика.

   - Максимилиан, я убила их, - сквозь слёзы шептала