— Ох, ты и зануда, товарищ майор. Запомнил, запомнил.

— Вперед.

— То есть как? А оружие? Я не Брюс Ли, чтоб голыми руками воевать.

— Твоя задача не воевать, а добраться до наших. Потому лишняя тяжесть тебе ни к чему. А воевать-то любой дурак сможет, — сказал Гранцов, загоняя патроны в двустволку. — Давай, брат. На тебя одного вся надежда.

— Держись тут, — криво улыбнулся Гошка.

Гранцов посмотрел ему вслед. Брат хромал и волочил ногу, но шел достаточно легко. Ему предстояло пройти гораздо больше, чем четыре километра. Ровно в два раза больше. «Вот и хорошо, что он хромает, — подумал Вадим. — Будет думать, что путь кажется таким длинным из-за ноги».

— Ну, где вы там? — он нетерпеливо развернулся к сверкающей полосе рельсов. — Заблудились на прямой?

Словно в ответ, вдалеке послышались голоса преследователей. Гранцов выстрелил в их сторону из ружья, и сразу же добавил из автомата. А потом ринулся в лес, ломая на пути все ветки, до которых только успевал дотянуться на ходу.

Гранцову повезло с самого начала погони, потому что он расслышал крик одного из преследователей: «Проглот, забирай вправо! Они на болото уходят!» После этого со стороны бандитов не доносилось никаких звуков, если не считать хруста веток и пересвиста.

Они даже ни разу не выстрелили в ответ на пальбу Гранцова. И сколько он не вглядывался в сумрак леса, ему не удалось заметить ничего, кроме мелькания неясных теней. Но Вадим только радовался этому. За ним гнались серьезные ребята, которые не отстанут и не успокоятся, пока не получат результат. Их можно водить достаточно долго, а если повезет, то и положить их всех в лесу. Тогда на базе останутся одни лопухи, и освобождать заложников будет легче. Но самое главное — они гнались не за одним, а за двумя. Значит, Гошка дойдет до наших.

Кроме того, услышав о болоте, Гранцов сообразил, что и в самом деле лучше уходить именно туда.

Он дождался очередной тени, мелькнувшей от дерева к дереву, выпустил в ее сторону последний патрон из двустволки и спрятал ружье под замшелой корягой. Огляделся, запоминая место, и подумал, что без труда найдет его по собственным следам.

До сих пор он углублялся в лес, стараясь не оторваться от противника. Теперь же, когда загонщики вцепились в него мертвой хваткой, не было нужды облегчать им поиск. И дальше Гранцов двинулся совершенно бесшумно, огибая кусты и не касаясь свисающих веток. Его босые ступни мягко отталкивались от лесного настила, Вадим скользил по сумрачному лесу без топота и шороха, и только чужой автомат за спиной бренчал неплотно сидящим магазином.

Когда под ногами появилась трава, Гранцов понял, что добежал до границы болота. Впереди за деревьями плотной голубой стеной стоял туман.

«Плохо, — подумал Вадим. — Увидев такой туман, они остановятся. Прочесывать бесполезно, догонять опасно. Остановятся и повернут обратно, пока помнят дорогу».

Но их нельзя отпустить просто так. Он залег за кочкой под ивой, изготовившись к стрельбе. У него два магазина. Полчаса хорошей войны. Но можно растянуть и на час хорошей перестрелки. А дальше? Взойдет солнце, туман поредеет, и можно будет продолжить игру в прятки на болоте.

Он дождался треска шагов и закричал отчаянно, с надрывом:

— Уходи, уходи, оставь меня, говорю! Уходи на озеро, я их задержу!

Справа раздался уже знакомый посвист, и Гранцов разглядел силуэт, пригнувшийся между двумя березками. На этот раз он позволил себе прицелиться. И выстрелил в тот момент, когда бандит начал распрямляться. В ответ с трех сторон защелкали автоматы, и на Гранцова посыпались срубленные ветки и листья.

Он отвечал по вспышкам, после каждого выстрела перекатываясь в сторону. Противники тоже перемещались, но он все-таки сумел их пересчитать. По крайней мере вели огонь шесть стволов.

Пули плюхались в лужи и громко били по толстым стволам старых ив, склонившихся над краем болота. Гранцов понимал, что противник бьет наугад, но и шальной рикошет может дать результат.

Он отстреливался до тех пор, пока не заметил, что они уже взяли его в полукольцо. Пришло время маневра.

Откатившись за кочку, он вставил последний магазин и отполз назад. Пальцы ног вдруг провалились в вязкую лужу.

Пора. Другого шанса не будет.

Он привстал, не разгибаясь, и попятился, бесшумно погружая ноги в холодный вязкий торф. Плотный туман сомкнулся вокруг. Гранцов знал, что если выпрямиться, то можно будет разглядеть верхушки ив на болоте. Но пока ему не хотелось выставлять голову из тумана. Скрючившись, он высоко поднимал колени, с трудом выдергивая ногу и снова опуская ступню носком вниз.

«Когда туман растает, болото напугает вас, ребята, одним своим видом», — подумал Гранцов. Ржавые лужи, кривые стволы, пучки осоки над кочками. Просто пейзаж из фильма ужасов. В кино такие болота поглотили не меньше народу, чем акулы. На самом же деле торфяник вполне безобиден. Если, конечно, не шагнуть в яму. Надо просто знать, куда ставить ногу.

Гранцов это знал, и удалялся от преследователей, которые все чаще пересвистывались за спиной. Их ботинки наверняка уже потяжелели от налипшей грязи, а сбросить обувь ребята не догадаются. Вадим вспомнил, как в учебном отряде старый партизан учил стряхивать сапоги одним движением перед тем, как бежать по грязи. Вот и пригодилась партизанская наука, порадовался майор Гранцов. Он даже похвалил себя за догадливость, хотя на самом деле просто забыл свои сапоги где-то у входа в колодец. Так теперь и придется воевать босиком до победы.

Судя по треску, который раздавался позади, преследователи решили обзавестись палками, чтобы прощупывать болото перед собой. На обламывание деревца нужно не меньше минуты, а это — лишние пятьдесят шагов дистанции. Да и шагать с щупом в руках, хоть и безопаснее, да труднее. Отстаете, отстаете, ребята, с веселой злостью думал Гранцов.

Он чувствовал себя молодым, могучим и неуязвимым. На этом болоте он знал каждый кустик, и каждое дерево в этом лесу было готово укрыть его от вражеских пуль. А враги брели где-то сзади, отставая все больше, и свистели друг другу все чаще, чтобы не потеряться в тумане.

Вадима тревожило, что иногда свист раздавался не сзади, а справа. Кто-то из бандитов двигался почти с такой же скоростью, как и Гранцов. Наверно, он выдвинулся вперед раньше, во время перестрелки, выполняя охват с фланга. И теперь заходил на него — весьма грамотно, с неудобной для Гранцова стороны. Влево-то стрелять сподручнее…

Выдрав ногу из грязи, Вадим застыл, как цапля, ухватившись за чахлое деревце. Где-то рядом прочавкали осторожные шаги по болоту.

Туман был такой густой, что уже в двадцати метрах нельзя было разглядеть ничего, и только выше человеческого роста проглядывали округлые макушки.

Гранцов медленно погрузил ногу в расступившийся торф и опустился на колено, подняв автомат к плечу. Шаги раздавались прямо перед ним, и он навел ствол по звуку.