– Какие проблемы… Понял! – кивнул ему. Вспомнил, как в городе штормило.

– А откуда вы знаете, что у него горох есть? – Шельма такая Шельма.

– А я и не знаю. Я говорю, что ему помочь может, а там пусть сам решает, где горох брать. Со временем, – опять ко мне повернулся, – ты научишься видеть не только силу жизни, но и более тонкие потоки, тогда и сможешь людям подсказывать, если что неправильное в них увидишь. Но самому лечить других людей тебе никогда не суждено, сколько бы ты в дальнейшем гороха и жемчуга ни съел.

Ничего. И так неплохо будет, хотя, конечно, обидно, неплохой бонус был бы.

– В даль на сколько видишь?

– На сорок метров.

– Неплохо. Еще метров на десять, может, и увеличишь со временем расстояние и все, на большее не надейся.

– И так хорошо будет. Мне, главное, в городе чтоб была возможность применять его, а то в прошлый раз чуть не попали.

– Вы сказали, других людей, а себя, значит, он сможет лечить? – Вот что значит врач, вернее фельдшер, а я как-то мимо ушей эти слова пропустил.

– Поэтому и назвал его эгоистом. Сможет он со временем. Вот как тонкие потоки научится видеть, так и лечить себя сможет.

– А я лечить смогу? Вот так, как вы рассказываете, чтоб без лекарств – силой?

– В будущем, может, и сможешь, а сейчас у тебя другой дар формируется. – Повернулся ко мне и ошарашил. – Не упускай эту девочку, парень, она для тебя хорошая пара будет.

Я с изумлением посмотрел на начавшую краснеть после этих слов Ольгу. Симпатичная, конечно, девчонка, на улице на таких внимание обращают, но все-таки она немножко не в моем вкусе. Я люблю, чтоб было, за что подержаться, а Ольга этим похвастаться явно не могла. Опустил взгляд ниже – вообще не могла.

– Ты куда уставился, бестолочь?! – И совершенно неожиданно отвесил он мне подзатыльник. – Я не в этом смысле говорил, а о том, что она усилит… Не так, она дополнит твой дар. Понятно тебе?

Я только закивал: понятно, конечно, ни о чем таком и не думал даже.

– А ты – повернулся он к Ольге, которая сидела рядом красная, как мак. – Ты, дева, не журись зря твоей беде, как ты об этом думаешь – хотя это и не так, поверь мне. Так вот, тебе любой знахарь может помочь, тут руки-ноги заново отращивают, не то что… отращивают, короче. Не печалься, дева, это все мелочи… М-да. Как же тяжело с вами, девицами, всегда, что раньше было, что сейчас, – вздохнул он тяжко, да к кружке с остывшим чаем приник.

А Ольга алела не только лицом, но уже и шея покраснела. Шельма тоже сидит, меня взглядом прожигает. Я-то тут причем?

– А о нас что можете сказать?

Хомячище, в стаб придем, я тебе бочку поставлю, нет, две бочки, так вовремя он этим вопросом на себя внимание перевел. А то, вроде, и не виноват ни в чем, а виноватым себя чувствую.

– С тобой не все так просто, у тебя дар только начинает зарождаться, в какую сторону он повернет, сейчас непонятно. А вот у тебя уже видно, – повернулся он к Белому. – Утонуть тебе не суждено.

– В каком смысле? Долго плавать и не тонуть смогу?

– Нет. Тонуть как раз ты и сможешь. Ты водяной! – Мы все дружно на Белого глаза вытаращили. – Можешь долго без воздуха под водой обходиться, тело само его из воды сможет извлекать.

– И как долго я смогу под водой находиться?

– Сначала недолго, но дольше, чем раньше мог и только в неподвижном состоянии, а в дальнейшем… Пока не пойму, он у тебя еще не сформировался до конца. Потом тоже к знахарю подойдешь, он поможет и активировать его, и расскажет более подробно.

– Вы так и не сказали, что у меня за дар? – Ольга отошла уже, вернула себе нормальный цвет лица.

Не понял? Это что за взгляды в мою сторону? Нужно срочно в стаб бежать, а то кажется тут всякое.

– Ты, дева, сенсор сильный в будущем будешь.

– А откуда вы знаете, вы будущее видите? – Тут же Шельма за слово уцепилась.

– Нет. Будущее я не вижу. Я вижу, как у вас тела и… тела короче, будут развиваться. Вот он, – указал на меня, – тоже со временем сможет за здоровьем у других проследить, только исправить ничего не в состоянии, только подсказать. Если, конечно, учиться начнёт.

На что я кивнул утверждающе. Такому стоит научиться, сколько б оно ни стоило.

– У тебя тоже вижу, что лет через пять новый дар сможет проснуться. Никак не раньше.

– То есть, через пять лет я смогу новый дар пробудить? А говорите, будущего не видите.

– Не вижу. Если выживешь, пробудится новый дар, а нет, так и дара никакого не будет.

– А…

– А у вас я ничего не вижу, еще не определить, что выйдет.

Я только теперь внимание обратил, что за всю беседу, кроме нас, никто больше в разговоре не участвовал. Как это Дмитрий Анатольевич и Елена Алексеевна смогли столько молчать и только теперь голос подали?

– Я не о том хотела спросить. Как к вам обращаться, а то неудобно?

Действительно. Как встретились, по именам и не обращались друг к другу и со знахарем не познакомились. Неудобно получилось.

– Имя не столь важно, сейчас оно одно, потом другое. Что вы хотели спросить?

– И все-таки, а то неудобно. Меня Елена Алексеевна зовут.

– Ну, если вы настаиваете… Меня Жнецом сейчас зовут.

– А были и другие имена? – Тут же Шельма уточнила.

На что он только тепло улыбнулся ей и повернулся опять к Елене Алексеевне.

– Вот еще вопрос: почему у вас у всех такие… прозвища? Почему я не могу свое имя себе оставить?

– Вы – можете. Женщинам в этом мире это позволяется, а мужчинам обязательно новое нужно. И примите на веру, этот обычай не на пустом месте возник, со старыми именами мужчины тут долго не живут. В новом мире у него должно быть новое имя.

– Но почему не назваться… Вот Игорь, например, почему ему не назваться Сашей? Почему обязательно такое прозвище придумывать? Вот вы тоже – Жнец?

– Новый мир, новые условия жизни и новые имена. Хотя иногда и встречаются такие, как вы и сказали, но очень редко. Не принимает Стикс наши прошлые имена, стирает… – и после небольшой паузы продолжил, – вместе с носителем. Многие женщины тоже, кстати, имена меняют на другие, но все же чаще на земные. К вам мир в этом отношении милосерднее относится.

– Хорошо. С этим понятно, хотя, если честно, то не очень. Скажите – назад в наш мир вернуться есть возможность?

Как все замерли, даже дышать перестали.

– Нет! Назад вы не вернетесь! Это теперь ваш мир и учитесь поскорей его воспринимать таким, какой он есть, как принимали прошлый.

– Но тут же убивают…

– Таков этот мир, и его не изменить. Если вы хотите выжить здесь, то учитесь, пока у вас есть крестный, который вас за руку водит.