преисполняется святостью, вокруг её седой головы всё отчётливее начинает сверкать божественный золотистый нимб. Её речения, которые связаны с русской историей, с миссией её супруга Ельцина, уже напоминают священные тексты. И её заявление о том, чтобы 90-е годы следует считать святыми годами, — оно повергает в благоговение и восторг тех, кто прожил 90-е годы. Такое может исходить из уст только великой праведницы, по существу — настоящей русской святой. Её можно сравнить только с Параскевой Пятницей, или с боярыней Морозовой, или с княжной Таракановой. Это крупнейший персонаж русской истории — Наина Ельцина. И она абсолютно права — 90-е годы были святыми годами. Все мы, кто были под танковым обстрелом в 1993 году, по кому стреляли танковые снаряды и превращали нас в лепёшки, — мы прекрасно понимаем, что это святые танки. Вокруг каждого из этих святых танков, где сидели святые ельцинские праведники, после каждого залпа тут же загорались зарницы Фаворского света. Как было прекрасно умирать под этими выстрелами! Какое чудо было смотреть на эту великую, зажжённую Ельциным и Наиной Иосифовной, лампаду в центре Москвы, когда пылал Дом Советов, Белый дом, наполненный копотью, жаром, огнём и криком умирающих! Какое восхитительное пасхальное жертвоприношение, настоящая христианская акция! Боже мой, а как великолепно выглядели нищающие и умирающие люди, в которых превращались инженеры, врачи, художники, и становились унылыми бомжами! А стреляющие себя офицеры, а старики, которые вешались на крюке от безысходности! Конечно же, это настоящие богомольцы, паломники 90-х годов. Все эти люди с того света благодарят Наину Иосифовну Ельцину и молятся на свою молитвенницу и благодетельницу.

В те годы уничтожалась великая тысячелетняя Россия, от неё отламывались куски, уходили в небытие наши огромные пространства. Народ оказывался разделённым народом. И какое счастье было ощущать себя разделённым русским народом! Это прекрасно — понимать, что мы перестаём быть необыкновенным христианским русским народом и превращаемся, наконец-то, в настоящее ельцинское детище. Всё, что произошло в 90-е годы: и утрата нашего суверенитета, и приход сюда великого праведника Козырева, и настоящего русского чудесного человека Абрамовича, — всё это пролило в русскую историю свою благодать, свой Фаворский свет. Поэтому, конечно же, это удивительное речение. Мне бы хотелось, чтобы именем Наины Иосифовны Ельциной назывались русские храмы, часовни. Может быть, «Ельцин-центр», который построен в Екатеринбурге, должен породить рядом с собой «Наина-центр». И благословен наш народ, благословен век, благословенна Россия, которая за все эти века выстрадала и родила на свет не только Бориса и Глеба, не только Серафима Саровского, не только святых князей Дмитрия Донского и Александра Невского, не только Иоанна Кронштадтского и мученика Николая Второго, но она родила такую святую подвижницу, как Наина Иосифовна Ельцина. Хвала тебе, о, Наина! Хвала тебе, о, Иосифовна! Хвала тебе, о, Ельцина!

Час русофоба[70]

Порой среди ясного неба собираются тучки, их становится всё больше, они темнеют, сливаются в большую тёмную тучу. Ещё светит солнце, но уже рокочут дальние громы, блещут зарницы, и недалёк тот час, когда эта туча надвинется, заполонит всё небо, и из неё посыплются злые трескучие молнии. Так и в современной политике: тёмная протестная туча движется по летнему небу, приближаясь к Кремлю, и с первым осенним листом ударят ядовитые молнии.

Навальный перестаёт быть просто политиком, просто протестным лидером. Он становится явлением, которое растекается по поверхности русской политической жизни, как пятно жира по поверхности воды. Заработала технология, небывалая в прежние времена, когда на площади и улицы под дубины Росгвардии и полиции выводятся дети. Политические педофилы используют детей как орудие против кремлёвских законов и порядков, надеясь, что ударами этих дубин будут разбиты две-три детские головы и на мостовых появится детская кровь. И горе тем полицейским, тем государственным политикам, при которых эта кровь прольётся.

Поразительно оживились геи, это таинственное племя, которое, являясь меньшинством, рвётся господствовать в культуре, в политике, в общественной жизни. Прикрываясь либеральными установками, декларирующими свободу всем малым и слабым, эти люди стремятся к диктатуре, к подавлению нормального большинства, и их неустанная деятельность приводит к успеху: они проникают в коридоры власти, начинают доминировать в кино и театрах, влияют на молодёжную моду.

Чего стоит недавний скандал в Чечне, когда правозащитники стали искать гомосексуалистов в чеченских тейпах, порождая в чеченском народе чувство омерзения, ужаса и яростного протеста.

А бесконечные театральные постановки, которые ставят геи о геях, где геи являются мучениками и святыми, выступают носителями высшей морали и ценностей?! А скандал в Большом?! Когда на сцене императорского академического театра, среди золочёных лож, в которых сидели цари и вожди, появляется обнажённый танцор с гипертрофированными признаками своих половых извращений. И всё для того, чтобы показать беспомощному и одураченному большинству, кто теперь хозяин в театре, хозяин в искусстве, кто законодатель эстетических и нравственных норм.

А серебренниковские кинофильмы и пьесы, гоголь-центры, где один педераст ставит пьесу другого, и зал, наполненный педерастическими критиками, аплодирует! Этим инфернальным искусством убивают русскую традицию, традицию мировую.

Небывало активизировались русофобы. В прошлые времена книга Игоря Ростиславовича Шафаревича казалась экзотической малостью, и явление русофобии было опасной, но незначительной аномалией. Теперь русофобия стала мощным тараном, который днями и ночами бьёт по русскому сознанию, по русским символам, по русским традициям и устоям. Один из русофобов открыто на ведущей радиостанции заявляет, что ему хорошо и сладко только в компании русофобов… И этот «король русофобов» безбоязненно и вызывающе ведёт за собой целые толпы придворных и слуг.

Бранить Россию, бранить её императоров, её вождей, её монахов, её праведников, поэтов, бранить русскую архитектуру, русскую историю, литературу, русскую живопись, хохотать над самим словом «русский» — стало хорошим тоном. И этот «хороший тон» не карается властью, не изгоняется со страниц газет, из фейсбучных текстов.

Всё это вместе взятое сливается в нарастающую грозную силу, за которой стоит не только отечественный русофоб. Он подкрепляется, поддерживается европейским, американским, мировым русофобом и служит одному — срезу сегодняшнего государства Российского.

А что государство? Что оно может противопоставить напору враждебных сил? Конечно, отряды Росгвардии. Конечно, поиски на фейсбучных страницах экстремистов и злоязыких националистов. Конечно, введение в уголовный и гражданский кодексы всё новых и новых уложений, запретов. Но при этом власть оставляет открытыми для ударов самые уязвимые, самые незащищённые места в своём государственном теле. Это отсутствие долгожданного развития. Это гнетущая несправедливость. Это воровство и коррупция — та тёмная сила, которая проникла во все сферы государственного управления и демонстрирует свою безнаказанность.

Мы, патриоты, отвергаем Навального, который использует войну с коррупцией, чтобы