что у меня будет брат или сестра?

Мама всхлипывает, покачав головой, и какое-то время молчит, пальцами зажимая горло, будто ей больно говорить.

— Ты... — наконец выдыхает она, — лучше о себе расскажи, детка. Мы так мало общались. И не виделись... Я хочу всё знать.

— Мам, да нечего особо рассказывать. Ты и так всё знаешь.

Про Андрея сразу тему не завожу. Сначала хочу получить подробности о маминой беременности. И об их отношениях с папой...

— Нет, не всё, детка!

— Всё, мам. Пожалуйста, давай поговорим о тебе. О вас... Я очень переживаю. Где... папа? Он ведь знал, что я приеду, но его нет... дома. Что происходит? Вы больше не вместе?

Мама громко всхлипывает и закрывает лицо ладонями.

Боже... Да что же это такое? Когда чёрная полоса оставит нашу семью в покое?!

— Ты можешь рассказать мне всё. Что угодно, и я пойму, мам. Тебе нечего бояться.

Я говорю правду.

Сейчас мне никого не хочется осуждать. Я столько пережила. Столько ужасов и страхов. И на данный момент, единственное, чего я по-настоящему хочу — это чтобы мои родные были счастливы.

Даже если по отдельности...

— Папа приедет скоро, детка. Он, наверное, какой-то подарок задумал для тебя купить. Я... понимаешь... Мы пока не живём вместе...

— Из-за того, что он... — я сглатываю, потому что мне тяжело задать этот вопрос, — тебе изменил?

Мама кивает, снова прижав ладони к лицу.

Наклоняюсь вперёд и крепко обнимаю её. Не могу передать словами, как мне больно и обидно за мою мамочку. Разве она заслужила подобного? Она ведь так его любила. Всегда.

Но чувства сложно контролировать. Я точно это знаю.

И если папа разлюбил маму, то с этим ничего не поделаешь. Правда, трудно понять, зачем же он тогда сделал ей ребёнка и как позволил себе изменить жене, когда она в положении?

Или... это не его ребёнок?

— Мам, ты прости, что я спрашиваю. Я вовсе ничего такого не имею в виду, но, может, ты скажешь мне... малыш, которого ты ждёшь, он... папин?

— Ты что?! Ну, конечно, папин!

— Тогда я не понимаю...

— Всё сложно, детка. Между нами давно пошёл разлад. Но ребёнок... Мы его оба хотим. И неважно, как потом всё сложится между нами...

Мне очень трудно это понять, хотя я пытаюсь. И мне очень больно слушать маму, потому что она плачет.

Как я могу быть безразличной?

Нашу беседу прерывает звук открывающейся входной двери. Это, наверное, папа.

Я помогаю маме подняться, положив руку ей на живот.

Так удивительно. И грустно. У меня тоже мог бы быть такой же.

— Мам, я с тобой. Просто знай это. Я очень тебя люблю.

— И я люблю тебя, детка.

— А кто... кто будет? Ты знаешь?

Улыбнувшись, она кивает и утирает слёзы тыльной стороной ладони.

— Мальчик. Я думаю назвать его Майкл. Михаил. Можно будет называть Майк или Миша.

— Прекрасное имя для моего братишки...

Я бы и своего сына хотела так назвать. Жаль, что наш с Андреем малыш не выжил... Но у нас всё ещё впереди.

— Лин? Света? Вы где? — раздаётся папин голос.

Мы с мамой выходим из кухни и практически сталкиваемся с отцом в коридоре. Он стоит с двумя большими букетами роз в руках и плюшевым медведем. Ещё держит какой-то пакет.

— Здравствуй, пап, — произношу тихо.

Пусть с мамой у них всё плохо, но я, чёрт возьми, скучала по нему. Я так скучала. Он мой родной человек. Один из самых близких.

— Привет, малышка.

Мы обнимаемся. Он вручает мне один букет роз и протягивает пакет.

— Что там?

— Да всякая дребедень. Украшения и вещи. Книги. Всё, что ты раньше любила. Я в шопинге полный ноль, так что извини, если что.

— Ничего страшного. Я просто рада тебя видеть...

Он крепко прижимает меня к себе и зарывается носом в волосы.

— Как же я счастлив, что ты снова дома, детка. И что всё закончилось.

— Благодаря Андрею.

— Да. Жду, когда с ним можно будет увидеться. Хочу его поблагодарить.

Я тоже жду, пап... И видеться тебе с ним придётся теперь гораздо чаще, чем ты себе представляешь.

Если мы останемся в Москве...

Второй букет и медведя папа вручает маме. Выглядит при этом виновато и неловко.

— Это тебе...

— Спасибо, — кивает она, нехотя приняв подарок.

У меня сердце разрывается, когда я на них смотрю. Такая любовь была... Неужели ничего уже не исправить? Я просто не хочу в это верить.

— Как ребёнок?

— Нормально всё.

— Ты хорошо себя чувствуешь?

— Неплохо, Стив.

— Тогда, может поедем вместе куда-нибудь? В ресторан, например. Устроим семейный ужин.

Мама молчит слишком долго, поэтому я решаю сама ответить, чтобы прервать неловкую и гнетущую паузу.

— Я не против, мам, а ты? Давайте, правда, поедем в кафе! Мне... нужно вам обоим кое-что рассказать.

Глава 40

Андрей

Завожу мотор и направляюсь в сторону бизнес-центра города. Впервые за последний месяц чувствую покой, хотя встреча, которая меня ждёт, не обещает быть лёгкой.

Покой связан с тем, что самое страшное наконец закончилось.

Скоро я смогу увидеть Лин и забрать её к себе.

Скоро начнётся будущее, которого я ждал.

До пункта назначения около часа пути, но я добираюсь быстрее.

Содержимое папки, лежащей на пассажирском сидении, не отпускает мои мысли. Хочется поскорее поставить финальную точку во всём происходящем и больше не вспоминать об этом.

И вот тогда наступит истинная безмятежность.

Паркуюсь возле здания, после чего выхожу из машины. Прохладный воздух заполняет лёгкие, становясь их частью. Я уже успел привыкнуть к жару островов, и даже планирую вернуться сюда в скором времени. Вместе с Лин.

— Я к Стивену Дорну. Он меня ждёт, — сообщаю девушке на ресепшене.

Она что-то спешно проверяет в компьютере, затем услужливо предлагает пройти в кабинет.

Папка у меня в руках. Да... Разговор будет тяжёлым...

— Итак... — тянет старый друг, когда я появляюсь на пороге и прикрываю за собой дверь, — что ты хочешь мне сказать?

Стив сидит за столом, откинувшись на спинку стула. Взгляд тяжёлый. На скулах ходят желваки.

Я уже знаю, что Лин сообщила родителям о нас.

По последнему разговору со Стивеном это было предельно ясно.

— Кроме того, разумеется, что