Я кивнула – пока ничего, посмотрим, что будет дальше…

2. Перевел старушку через улицу и незаметно засунул ей в карман пятьсот рублей.

Считаю, что Лысый жульничает – он очень просил, чтобы я засчитала ему старушку за два добрых дела, но я была строга.

– Одна старушка – одно доброе дело! – твердо сказала я.

Лысый сказал, что его партнеры тоже хотят иметь личного психолога и делать добрые дела.

Я рада – чем больше клиентов, тем быстрей улучшится мое материальное положение, и тогда мне не нужно будет пересматривать принципы ведения домашнего хозяйства и врать Ирине Андреевне, что я нахожусь на специальной модной диете из одного «Быстренка».

– Сегодня мы с Мурой приглашены в загородный ресторан, – сказала я Алене, и это прозвучало так красиво, и я немного удивилась, когда поняла, что мы просто едем по шоссе куда глаза глядят (хотя это, бесспорно, гораздо интересней, чем направляться в какое-то определенное место). Мы наконец нашли ресторан, и это было чистой удачей, во всяком случае, Андрей явно не ожидал его увидеть.

Оказалось, что стекляшка в Репино, где я в свои студенческие каникулы покупала колбасу и домашние тапочки, пару лет назад превратилась в ресторан, манерный по декору и выучке официантов и престижный по ценам в меню.

Вечная проблема: если выбираешь самое дорогое блюдо, сама себе кажешься жадиной, самое дешевое – простушкой, которую можно было бы угостить сардельками у ближайшего лотка, и поэтому я просто ткнула пальцем в какую-то рыбу, а Мура с Андреем подробно изучали меню, зависая над каждой строчкой как настоящие гурманы.

– Я не буду пить, – сказал Андрей, – вчера… кхе-кхе… был в бане, чуть не отошел…

– Куда? – вежливо поинтересовалась я.

Андрей удивленно посмотрел на меня. Может быть, не нужно было спрашивать, куда? Многие мужчины не выносят, когда допытываются, куда они идут, считая это покушением на свободу их передвижения.

Мы угощались и разговаривали. Главную партию в беседе вела Мурка, а я сидела и думала – зачем люди скрывают друг от друга свои мысли? Вот сейчас я буду давиться дорогой едой, думая при этом, что мне не на что купить необходимые ингредиенты нашего с Мурой питания (копченая колбаса, камамбер), но я не могу поделиться этой забавной историей с Андреем, а так бы оба посмеялись…

Официант, невысокий черненький юноша, почти не отходил от нашего стола, и сначала я думала, что это такое хорошее обслуживание, но вскоре заметила, что он обслуживает одного Андрея. Нежно попискивая, официант кружил вокруг него, и бесконечно переставлял его тарелки и бокалы. Пару раз он коснулся руки Андрея – когда подавал горячее. Мне приятно, что Андрей так всем нравится, он действительно представляет собой экземпляр редко встречающейся абсолютно мужской породы. Мы с Мурой, конечно, не ревновали, просто было немного неприятно, что с нашим спутником напропалую кокетничает кто-то другой.

Я и Мура переглядывались и громко хихикали, но официант был полностью погружен в свои чувства, а Андрей вообще не заметил ничего…

На обратном пути мы в полном тумане вытаскивали из кювета стриженного ежиком паренька. Долго, около часа. Пока Андрей с Ежиком прилаживали трос, я думала, – какой Андрей хороший, благородный человек. Спас меня, теперь вот Ежика…

Я всегда стараюсь помнить, что все-все на свете делается к лучшему, и этот влетевший в кювет Ежик в тумане оказался чем-то вроде ангела на нашем пути: в процессе спасения паренька мы с Андреем очень сблизились, на что в обычных, не экстремальных условиях, потребовались бы месяцы или годы. Для сближения хорошо вместе попасть под артобстрел, ожидание в пробке тоже подойдет, еще может обвалиться крыша сарая, где вы случайно оказались вместе, – тоже ничего, сближает, но самое лучшее – это кого-нибудь вместе спасти.

Спасая Ежика, мы с Андреем невзначай перешли на «ты». В нашем возрасте это уже проблема, поэтому считаю произошедшее прогрессом.

Недавно я шла по улице и увидела огромный, невероятной красоты «лэндкрузер». Только я приостановилась его рассмотреть (не то чтобы все время глазею на машины как мальчишки, просто «лэндкрузер» был уж очень хорош собой), как два охранника принялись вытаскивать из него толстого дяденьку в костюме и вынули его прямо на меня.

– Ой, это ты, это ты! – заверещала я, и толстый дяденька вырвался от охранников и бросился мне на шею с криком: – Это я! А это ты?!

Но с толстым дяденькой мы навсегда одноклассники (Юрка Петров сидел позади меня, сейчас торгует нефтью, а раньше постоянно сыпал мне за шиворот мелочь), а с новыми взрослыми знакомыми никогда не знаешь, когда можно быстренько переходить на ты, – в секс-шопе, в милиции? А может, только во время секса, а потом опять на «вы»? Или после того, как совместно вырастим внуков?

– Тащи сюда домкрат, – заорал Андрей, и я оглянулась в поисках этого «тащи». Оказалось, «тащи» – это я.

– Да что ты принесла, не знаешь, что такое домкрат?!

И «да что ты принесла» тоже оказалась я, – значит, мы уже точно на «ты».

Мы все тянули и тянули Ежика на тросе в город. Никогда не думала, что это занимает столько времени, около двух часов. Андрей все время выскакивал из машины, что-то поправлял и давал указания и постепенно преисполнился к Ежику такой нежностью, какая бывает только к тем, кого спасли (я нет, не преисполнилась, очень хотела спать).

Когда мы часа через три въехали наконец в город после светских развлечений в загородном ресторане, я осторожно спросила Андрея, нет ли у Ежика еще каких-нибудь близких людей, кроме нас, и, может быть, теперь настала их очередь оказать ему первую помощь.

– Зачем? – удивленно ответил Андрей, – мы же здесь. Мы сами его дотащим.

И мы потащили Ежика по городу в противоположную от нашего дома сторону (это уже была ерунда, час двадцать, не больше).

Вся эта благотворительная акция заняла около четырех часов, и я все думала: нам с Мурой уже скоро вставать, а мы еще не ложились. И что общение с очень хорошим, благородным человеком имеет свои небольшие неудобства. Хотя жить с ним одной семьей, должно быть, очень комфортно – всегда знаешь, где он: либо орудует домкратом на дорогах области, либо выступает свидетелем в чужих ДТП.

– В субботу зайду по делу – физика и вообще, – сказал Андрей на прощание.

Хм… в субботу Мура уезжает с классом в Комарово на все выходные. Итак, мы будем одни.

Сегодня наше четвертое свидание, если считать с самого начала. Наверное, уже пора побыть одним, а то так никогда и не будет про любовь!

…Может быть, и к лучшему, что у нас с ним столько совместных дел (Ежик, etc).

После моей драмы мне нужно быть осторожней со своими чувствами.

Мы будем одни… Мы будем одни?… Мы будем одни!

Понимает ли он, как понимаю я, к чему может привести наше первое настоящее свидание? Без Муры, без писклявой певицы, без голубого официанта и Ежика в тумане?…