—Да мне все одно. Можете записать, что самоубий­ство, если это поможет закрыть дело и пойти в ближай­ший бар насчет холодного пивка.

—Да, — сказал Синенко охотно, — самоубийство, так и запишем.

Мариэтта посмотрела на меня со злостью.

—Ты чего так решил?

—Насчет пивка? — спросил я. — День жаркий, а хо­лодное пивко — это вещь...

Синенко шумно вздохнул и сделал глотательное дви­жение.

— Насчет убийства! — ответила она резко.

— Да это же понятно, — сказал я. — Посмотри на ее ногти. Под ними краска, я бы сказал, вон с той батареи, где ее и кокнули, а потом оттащили сюда на кровать. На теле следы борьбы... Но если хотите пивка, то пишите «самоубийство» и пойдем дернем по паре кружек... для начала.

Синенко с надеждой посмотрел на Мариэтту.

— Пишу?

Она покачала головой.

—Погоди. Пусть это хамло пояснит.

—А что тут объяснять? — изумился я. — Все и так видно. Следы на теле вовсе не от объятий, несмотря на ее профессию, потому что хватают обычно за другие места, даже если хватают жестко... Девочка она бывалая, два перелома лодыжек, сломанные пальцы... в прош­лом, разумеется, но если присмотреться, то следы вид­но... почти видно. И сейчас она играла по-крупному...

Синенко хмыкнул.

—А где ты видишь следы борьбы? Сиськи торчат, как у девочки. Неразмятые, можно сказать, вовсе. Хотя я человек женатый, куда мне такие тонкости...

—Такие сиськи ничем не размять, — напомнил я. — Медицина на марше!.. А следы вон на руках. Вот там и вон там. Ее хватали крепко. То ли тащили, то ли удер­живали...

—Мазохисты?

—Вполне возможно, — согласился я, — но не они уби­ли. Мазохисты — это такие косплеисты, у них все пона­рошку, все дозированно, ролевые игры, а не настоящее.

—Но могли увлечься?

—Могли, — согласился я, — но что-то подсказыва­ет, что здесь были профи.

Мариэтта сказала раздраженно:

— Это «что-то» к делу не подошьешь.

— Тогда самоубийство, — согласился я. — Ну, по пивку? Синенко с радостью кивнул и облизал пересохшие губы. Мариэтта сказала зло:

—Нет уж, надо раскапывать. Почему нас не снабжа­ют портативными анализаторами?

—В мобильнике есть, — сказал я. — Ты им пользу­ешься только какзвонильником?.. Открой общую пап­ку, перейди в подпапку гаджетов, затем в субпапку фир­мы Убер, а там поройся насчет смотрел ок...

Она буркнула:

—Видела! Но думала, это фотки зырить.

—Там есть и нужные тебе, — сказал я, — как крими­налисту. У тебя модель от Самсунга?.. Флагман?

—Не с моей зарплатой, — отрезала она. — Прошло­годняя модель по сниженной цене.

—В той есть тоже, — сообщил я. — Открывай, я под­скажу...

Она посмотрела с подозрением.

—А ты откуда знаешь?..

—Лежа на диване, — сказал я скромно, — чего толь­ко не узнаешь, пока серфишь по Инету.

Она буркнула:

—Что-то вылавливал как раз такое, будто сам эту убил... и готовился направить нас по ложному следу.

—Я предусмотрительный, — сообщил я. — И запасистый.

Она повела мобильником над телом убитой, на экра­не розовая кожа в двух местах стала красной, а еще в одном и вовсе фиолетовой. Мариэтта, закусив губу, двигала объективом камеры как миноискателем, и на теле жертвы все больше обнаруживалось скрытых кро­воподтеков, что если и станут явными, то через пару часов.

Синенко вздохнул, я сказал ему с сочувствием:

— Я бы тоже не стал расследовать это дело. Некото­рые получают по заслугам. Убийца, возможно, доброе дело сделал. Может быть, здесь побывал Супермен, Бэтмен или Человек-Паук?

Мариэтта сказала, не оборачиваясь:

— Не гавкай над ухом.

— Видишь, — сказал я сержанту, — уже прогресс, еще вчера велела не хрюкать. Как думаешь, собака выше свиньи по развитию?

Он пожал плечами.

— Смотря с какой собакой сравнивать. Если с пуде­лем, то свинья выше, а если с доберманом или боксе­ром — то выше собака. У меня азиатская овчарка, так вообще умнее нашего капитана!.. А что ты насчет Бэтмена?

Я сказал рассудительно:

— Закон хорош, но за всем уследить не может, пото­му народ создал себе защитников справедливости, что вершат суд и расправу на месте, не отходя от кассы. Су­пермен, Бэтмен, Человек-Паук, Человек-Молния, Стрела, Чудо-Женщина... и сотни еще всяких, даже не упомню.

Мариэтта, не отрывая взгляда от экранчика смарт­фона, строго прикрикнула:

— Но-но, разговорщики!.. Джека-Потрошителя за­были, он тоже вершил суд и расправу, очищая улицы Лондона от проституток. И вообще, я бы засадила по­жизненно всех этих Суперменов, Бэтменов, Пауков и прочих, потому что они все — злостные нарушители!

Я подмигнул Синенко.

— Видишь, почему мы, благородные герои, должны вершить свое дело справедливости тайно, как тимуров­цы? Кстати, Тимур и его команда тоже в том же ряду, что и Бэтмен. И Джек Потрошитель.

Он подумал, сказал озадаченно:

—Вообще-то да, никогда бы не подумал... Мариэтта, ты как?

—Заканчиваю, — ответила она сварливо. — Столько всяких гаджетов, прог — да никто не успеет уследить за всеми скачками!

—И не надо, — сказал я великодушно. — Ты же кра­сивая.

Синенко поперхнулся, а Мариэтта чуть не выронила мобильник.

—Ты... чего? Заболел?

—Щас покусает, — сказал Синенко и опасливо от­странился.

—Извини, — сказал я, — мне казалось, ты знаешь. У тебя идеальное лицо, подбородок как у Гогенцоллера, брови как у Брижжит Багно, а...

—Хватит, — оборвала она, — а то договоришься мне тут! Сама знаю, как у меня там. Ничего своего, да?

—Свое у людей только уродство, — сообщил я, — а красота универсальна. Еще чуть-чуть, и будешь как Аня Межелайтис...

Она прошипела злобно:

—Как же тебя, гад, пристрелить, чтобы концы в воду?

—А это у него и спроси, — посоветовал Синенко. — У него всегда так. Вокруг трупы, а он, оказывается, про­сто гулял и цветочки нюхал, ничего даже не заметил. Рассеянный, типа. Стихи сочинял!

Я подумал, сказал нерешительно:

— Может быть, подробности узнать у ее нанимате­ля?.. Кто, с кем, кого, как, от кого еще...

Она огрызнулась:

— Так бы без тебя и не догадались. Щас пробью по базе...

Я вошел в Сеть, быстро просмотрел картотеку пре­ступников, моментально сравнивая отпечатки, пробор­мотал: