Если бы он остался с Гестом, он бы ничего подобного не совершил.

Внезапно оказалось, что эту мысль можно повернуть в обе стороны.

Драконица с шумом вынырнула.

«Лучше, — сообщила она Седрику. — Не так голодно».

— Я рад за тебя.

Это было просто учтивостью с его стороны, но она ответила ему волной теплоты. Ее приязнь на время прогнала из тела всю боль.

«Нужна помощь, — пришла следом просьба. — Снова залезть на дерево».

— Уже иду.

И ему и впрямь удалось устроить ее так, чтобы она смогла отдохнуть.

Ближе к вечеру он пришел в себя настолько, чтобы съесть фрукты, собранные Джессом. Губы у него были разбиты, лицо саднило, но он постарался не обращать внимания на боль. Эти плоды стали для него и пищей, и питьем, и Седрика поразило то, насколько спокойно он к этому отнесся. Затем он изучил припасы в лодке. Самой ценной находкой оказалось шерстяное одеяло, пусть даже сырое и вонючее. Он расстелил его, чтобы хоть чуть-чуть просушить до наступления темноты.

Юноша заставил себя рассуждать здраво и даже подобрал кусок веревки и острогу, которые Джесс бросил, когда решил, что важнее убить Седрика, чем драконицу. Релпда наблюдала за ним со своего ненадежного насеста на бревнах. Когда он поднял острогу, она содрогнулась, и он ощутил ее неприязнь к оружию.

— Возможно, с ее помощью я смогу добывать для нас пищу, — с сомнением предположил Седрик.

«Да. Может быть. Но больно. Видишь?»

Так ему пришлось осмотреть ее рану. Оттуда до сих пор сочилась кровь, но едкая вода, похоже, отчасти прижгла ее.

— Нужно держать рану сухой, — посоветовал Седрик. — Больше не ныряй.

«Седрик сердит?»

В ее вопросе звучала искренняя тревога, и этот тон заставил его всерьез обдумать ее вопрос.

— Нет, — ответил он честно. — Не сержусь. Мы сделали то, что должны были. Нам пришлось его убить, чтобы он не убил нас. Ты съела его, потому что, хм… так поступают драконы. Ты была голодна. Я не сержусь.

«Седрик убил. Седрик защитил. Седрик накормил Релпду».

— Похоже, что так, — выговорил Седрик, с ужасом осознав справедливость утверждения. — Похоже, так и есть.

«Седрик мой хранитель. Ты изменишься».

— Я уже меняюсь, — признал он.

«Да. Меняешься».

Седрик не был уверен, что его радуют размышления на эту тему.

Ночью сырое одеяло хоть как-то защитило его от назойливо жужжащих насекомых, но от жалящих мыслей спасения не было. Что ему делать дальше? У него была лодка, с которой он не умел управляться, подраненная драконица и небольшой набор инструментов, которыми он не знал, как пользоваться. Он не знал, выжил ли кто-то еще и где их искать: выше или ниже по течению? Но куда бы он ни направился, драконица, вне всякого сомнения, последует за ним.

«Последую, — заверила она. — За Седриком. Релпда и Седрик вместе».

Не успел он освоиться с этой мыслью, как драконица огорошила его новой.

«Легче думать, легче с тобой говорить».

И на случай, если он недопонял, Релпда послала ему по их связи волну тепла.

Седрик еще долго не мог заснуть. Теперь же, когда его разбудили снова, ни одна из его трудностей не сделалась проще. Драконица явно ждала, что он накормит ее. Юноша осторожно протер заплывшие глаза, отбросил в сторону вонючее одеяло. Медленно сел, а затем неуклюже выбрался из лодки. У него занемело все тело, и его вполне буквально тошнило от того, что в ответ на каждое его движение все вокруг начинало качаться. Его мучили голод и жажда, половина лица опухла, одежда прилипла к зудящей, саднящей коже, волосы облепили череп. Седрик резко оборвал подсчет собственных страданий. Нет смысла; так он их только усугубит.

«Исправлю».

И снова его затопило теплом. На этот раз, когда оно схлынуло, боль ослабла.

— Ты меня лечишь? — спросил он с изумлением.

«Нет. Помогаю тебе меньше думать о боли».

«Словно наркотик», — подумал про себя Седрик.

Конечно, это не так обнадеживает, как если бы он и впрямь излечивался, но меньше боли — это уже неплохо. Так что он там должен сделать?

«Найди мне еду».

Мысли Релпды стали яснее и убедительнее. И Седрик опасался, что они еще теснее слились с его собственными. Он отбросил эти тревоги, поскольку времени переживать об этом у него не было. Сейчас ему придется как-нибудь накормить драконицу, хотя бы затем, чтобы заглушить голодную боль, которую она разделяет с ним. Но как же?

На этот вопрос не было простого и приемлемого ответа. День выдался ясным, река подуспокоилась, и даже вода стала менее белой. У него есть охотничье снаряжение, хоть и без навыков. Имеется лодка. И еще дракон.

От него требовалось только определить, что со всем этим делать. И для начала Седрик решил отойти от лодки и помочиться в реку.

— Так что же нам делать дальше, Релпда? — спросил он, закончив.

«Добудь еду».

— Отличная мысль. Вот только я не представляю, как.

«Иди на охоту», — мысленно подтолкнула его она.

Ощущение было не из приятных.

Он подумывал с ней поспорить, но решил, что смысла нет. Она права. Они оба голодны, а значит, кто-то из них должен найти пищу. А драконица определенно этого не сделает. Седрик вспомнил, что Джесс принес сверху фрукты. Если охотник нашел на дереве плоды, возможно, там еще что-то осталось. Наверху. Где-нибудь там.

«Мясо. Рыба», — настаивала Релпда.

Она неловко поерзала на поддерживающем ее бревне. Один его конец неожиданно вырвался из спутанной массы плавника и ушел глубже под воду.

«Скользко!» ворвалась ее мысль в сознание Седрика.

Релпда затрубила от страха, отчаянно рванулась и вцепилась передними лапами в другое бревно. Кое-как удержалась, сумела немного подтянуться и отчасти подмять под себя оба бревна.

— Хорошая девочка! Умница! — похвалил Седрик.

И в ответ снова получил волну тепла, облегчившую его боль.

«И усталая, — пришла с нею мысль. — Очень усталая. И замерзшая».

— Я знаю, Релпда. Знаю.

Это была не просто попытка утешить. Седрик точно знал, насколько она измотана и как усталость тянет ее ко дну. Передние лапы драконицы ныли от непривычных усилий. Когти ощущались странно — размякли и болели. Задние лапы и хвост устали от попыток выбраться из воды. Неожиданно драконица расправила крылья и забила ими, пытаясь втащить себя выше на бревна. Крылья оказались сильнее, чем ожидал Седрик. Поднятый ими ветер ударил в юношу, и ее грудь почти вырвалась из воды. Но все это ничуть ей не помогло. Только потревоженная мешанина плавника закружилась в водовороте. На глазах у Седрика от затора оторвался ком спутанных водорослей и поплыл вниз по реке. Плохо дело.