семья, он, Михаил Васильевич, был в столице по делам. Да не один, а с обеими жёнами. И они смогли выжить.

Но Иван забыл, что старшая жена, Вера, всё же не смогла перенести боль утраты. Она замкнулась в себе, не обращала ни на что внимания и даже есть отказывалась. А через полгода тихо ушла. Во сне.

Боги! Да лучше бы она в тот день была в доме! И Михаилу не пришлось бы день за днём наблюдать за тем, как ещё один любимый человек медленно сгорает изнутри, потеряв волю к жизни.

Зато вторая жена, Доброслава, потрясение перенесла стойко. И, казалось, стала лишь сильнее. Но так казалось со стороны. Михаил же знал, что его Славочка стала помешанной на безопасности. И именно она предупредила о попытке Ивана захватить власть. Она же настояла на том, чтобы расследование нападения на Маркуса не доводили до конца. А обоих оставшихся в живых внуков попросила отправить подальше от дома.

А сегодня Доброслава снова пришла с советом. И этот совет, в отличие от прочих, показался Михаилу правильным.

Она предложила вернуть внуков обратно, в Дёмино. Затем, на княжеском суде, выдать Маркуса с головой княгине. После, когда у Средней и Младшей ветви не останется своих глав, отдать их внукам. То есть забрать власть в роду полностью.

И Михаил Васильевич, обдумав, согласился. Действительно, сейчас не время многовластия. Род стоит на грани развала. Боярские дети ропщут. Разведка не докладывает. А стопроцентные заказы на охрану и сопровождение срываются ни с того ни с чего. Значит, надо что-то менять…

Вот только как отдать Маркуса княгине и при этом не выглядеть сволочью в глазах своих подданных? Прямо нельзя. Так и до бунта недалеко. Значит надо просто плохо его защищать…

На княжеском суде в любом случае будет много крикунов, которые захотят «утопить» парня. Обычно на них получается надавить авторитетом. Иногда хватает даже грозно сведённых бровей. Сегодня же… Сегодня боярин Дёмин хмуриться не будет. Он будет расстроен поведением отпрыска. Он будет грустно качать головой и подтверждать, что мол — да, молодежь не та пошла. А там уже дело будет за княгиней. За своего гвардейца она спросит с любого. И спросит строго. По крайней мере, так бы сделал прежний князь. Мечеслав.

Экипаж остановился. Михаил снова выглянул в окно и, убедившись, что перед ним площадь Фемиды — центральная площадь города, подтянул к себе тяжёлый резной посох и с неохотой открыл дверцу.

Раньше, если случалось ездить в закрытом экипаже, то боярин из него бодро выпрыгивал. Показывал всем, что возраст над ним не властен. Сейчас же он неспешно ставил ноги на обе ступени и лишь затем на брусчатку. Сил прыгать не было. И не физических, а моральных.

Выбравшись — осмотрелся. Вся площадь, как и всегда по понедельникам, была заставлена экипажами. Бояре и боярские дети важно, без спешки, шагали к зданию суда. И за всем этим бесстрастно наблюдала высокая статуя богини правосудия, выполненная из белого камня.

Боярин Дёмин бросил на богиню лишь один мимолётный взгляд и тоже пошёл в суд, на ходу выглядывая знакомцев. Но, как ни странно, сегодня те бояре, что раньше первыми искали общества Михаила Васильевича, старались не смотреть в его сторону. Впрочем, ничего удивительного в этом не было. Понедельник нынче не обычный. И суд будет самым настоящим. А судят Дёмина. И никто не может угадать, как отнесётся княгиня к тому боярину, что по своей воле первым заговорит с роднёй подсудимого. Так что боярин лишь жёстко усмехнулся и пошёл дальше.

Но стоило лишь войти в здание суда, как его окликнули.

— Михаил Васильевич! Боярин! Рад видеть тебя, дорогой! Как ты? Как внуки?

Даже не поворачивая головы, боярин Дёмин знал, кто к нему обращается. Князь Кобалия. Резо Павлевич. Правда, княжеский титул в данном случае был скорее данью традиции. Кобалия — грузин, а у них там каждый второй князь.

Но надо отдать ему должное! Род Резо Павлевича был чертовски богат. Аптечные и артефактные лавки Кобалия известны в десятке княжеств. А недавно, как поговаривают, одна открылась даже в столице.

— Резо Павлевич, — изобразил улыбку Михаил. — Тоже рад! Не боишься моего общества?

— Ай, перестань! — отмахнулся грузин. — Нам ли, старикам, боятся чьего-то там гнева? Пусть молодежь боится. Пока не поумнеет. Мы же будем вести себя как всегда.

— Тебе от меня что-то нужно, — усмехнувшись, констатировал боярин Дёмин.

— Вай! Почему сразу нужно?! — возмутился князь. И тут же добавил: — Да, есть разговор…

— Тогда заезжай как-нибудь. Поговорим, выпьем.

— И рад бы, дорогой. Но время, время. Сам же знаешь — у нас, занятых людей, каждый час расписан.

— Так и сейчас времени нет, — не скрывая недовольства, пожал плечами Дёмин. — Суд скоро.

— Княгиня ещё минут двадцать не появится, — парировал Резо Павлевич. — Это ты тут редкий гость. А я знаю что говорю. Давай отойдём в сторонку, от лишних ушей подальше?

— Ну что же, можно и отойти, — немного подумав, кивнул боярин. Если княгиня действительно опоздает, то лучше занять время разговором. Тем более, что предложения князя обычно очень и очень выгодны.

— Слышал я, Михаил Васильевич, про внука твоего. Маркуса.

— Да все уже слышали, — скривился, словно от зубной боли, боярин Дёмин.

— Ай, я не про этот фарс! — экспрессивно взмахнул руками Резо.

— Почему фарс? — насторожился Михаил Васильевич.

— Ты просто княгиню молодую плохо знаешь, боярин, — чуть подавшись вперёд, доверительно произнёс князь. — Оглядись по сторонам. Посмотри сколько тут детей боярских. И спроси себя, для чего?

— Не понимаю тебя, — покачал головой Михаил Васильевич, и в самом деле посмотрев по сторонам. Но ничего необычного не заметив. Неужели он действительно теряет хватку? Или хитрый грузин пытается сбить с толку, перед важным разговором?

— Да и не важно, — махнул рукой Резо. — Я о другом хотел спросить. Слышал я, что внук твой в поединке с бояричем Кагановым, слишком уж быстрым был для своего ранга. Кстати, а какой у