Однако обе эти операции закончились для вермахта плачевно. Советские войска, разгромив в Померании основные силы группы армий «Висла», в конце марта вышли к устью Одера. В Венгрии, отбив ожесточенные атаки врага, советские войска развернули стремительное наступление на Братиславу и Вену. В обстановке грандиозных побед Красной Армии «миссия Вольфа» потерпела полный провал [46] .

В этой истории есть одна малоизвестная пикантная подробность. 19 марта 1945 г. во время переговоров на виллу пришли местный священник и его помощник. Свой визит святой отец объяснил тем, что хотел посмотреть розы в саду и взять несколько цветов для украшения церковного алтаря. Аллен Даллес, как он много лет спустя напишет в своих мемуарах, сразу заподозрил что-то неладное. Ведь в церковном календаре в конце марта нет важных праздников. Он был прав. В роли помощника священника выступил Федор Кругликов [47] . Существует несколько версий причин визита «Пауля» на виллу. Согласно одной из них, Москва таким необычным способом предупреждала Вашингтон о том, что ей все известно о сепаратных переговорах. Другая версия: советский разведчик решил выяснить детали встречи и таким вот необычным образом проник на виллу. Что же было на самом деле – об этом мы, наверно, никогда уже не узнаем.

С конца 1939 г. резидентурой в Стокгольме руководил Семен Кузьмич Старостин («Кент»), которому тогда было всего 23 года. В 1936 г. он окончил Ленинградское военно-инженерное училище, в 1937 г. – школу Разведупра, затем находился на стажировке в Германии и в 1939 г. получил назначение в Швецию на пост директора «Интуриста», с филиалами в Осло и в Копенгагене. Он же был в этой стране представителем Аэрофлота и Госкино. Этим назначением Старостин был обязан М.А. Мильштейну, который поверил в молодого разведчика и дал ему возможность проявить себя. Валюты на оплату работы информаторов в этой непервостепенной важности стране у Разведупра не было, и резидент вербовал в основном убежденных антифашистов на идейной основе. Однако именно так он заполучил одного из ценнейших агентов советской разведки – «Карла».

Вскоре после того, как в апреле 1940 г. вермахт оккупировал Норвегию, между Осло и Берлином началась интенсивная телеграфная переписка. Линия связи проходила через Швецию, и нет ничего удивительного в том, что Стокгольм приложил максимум усилий для того, чтобы ознакомиться с ее содержанием. Разумеется, все передаваемые тексты шифровались. Руководство министерства обороны обратилось за помощью к профессору математики Арне Беурлингу, и тот за две недели сконструировал дешифровальное устройство, которое дало шведам возможность читать телеграммы гитлеровцев. Хотя с их содержанием знакомились не только в Стокгольме, но и в Москве.

Центр перехвата и дешифровки находился в невзрачном здании, замаскированном под рыбный склад. Каждый день несколько курьеров развозили тексты расшифрованных телеграмм членам шведского правительства. Один из таких курьеров в августе 1941 г., когда узнал, что именно он перевозит в портфеле, обратился в советское посольство. Там обрадовались приходу инициативника и обучили Аллана Нюблада («Карла»), как ловко открывать замки портфеля и быстро перефотографировать документы.

«Карл» работал очень эффективно – сумел добыть свыше шести тысяч документов с грифом «Сов. секретно». В январе 1942 г. советского агента арестовали и приговорили к 12 годам тюремного заключения. Находясь в тюрьме, он попытался привлечь к работе своего брата Кнута, тоже курьера, но последний сразу же сообщил о предложении родственника в шведскую полицию. Стокгольм попытался начать передавать в Москву дезинформацию, но обман довольно быстро раскрылся [48] .

Через несколько часов после нападения Германии на СССР в Стокгольме заработал передатчик с позывными «OHR». Этим радистом был немецкий коммунист Вилли Ром.

Он родился в 1912 г. во Франкфурте-на-Майне, в Германии, в семье рабочего. В 16 лет стал комсомольцем, в 1930 г. вступил в КПГ. После прихода нацистов к власти попал в проскрипционные списки – люди, занесенные в них, могли быть убиты на месте. Эмигрировал, жил в Саарской области, во Франции, в Дании. Воевал в Испании, был заместителем политкомиссара 1-й роты батальона имени Тельмана, где освоил методы партизанской борьбы.

Летом 1939 г. с паспортом на имя швейцарского гражданина Йона Гетуингера он приехал в Стокгольм. После оккупации Дании и Норвегии возникла реальная опасность и для Швеции, и Ром получил задание остаться в Стокгольме. Он изготовил передатчик для связи с Москвой, а в начале 1941 г. через курьера получил еще один, новейший передатчик. Ром информировал о шведских поставках фашистской Германии, о движении поездов с военными грузами через территорию страны, сообщал много другой полезной информации.

В сентябре 1941 г. Вилли Ром был арестован и приговорен к 8 годам тюрьмы, из которой бежал в 1945 г.

Заканчивая разговор о деятельности нелегальных резидентур ГРУ в Западной Европе во время Второй мировой войны, необходимо рассказать о том, как сложилась дальнейшая судьба военных разведчиков и их помощников после Победы.

Как уже говорилось, после освобождения Парижа в августе 1944 г. туда направились все оставшиеся на свободе нелегальные резиденты и часть их помощников: Ш. Радо, Л. Треппер, И. Венцель, А. Гуревич, Р. Дюбендорфер, П. Бетхер, А. Фут. Все они установили контакт с представителями советской военной миссии во Франции, в состав которой входили и сотрудники ГРУ, и под видом репатриантов на самолетах отправлялись в Москву.

5 января 1945 г. из Парижа вылетел советский самолет, на его борту находились Л. Треппер, Ш. Радо, А. Фут, всего двенадцать человек. Поскольку в Центральной Европе война еще продолжалась, самолет летел в Москву следующим маршрутом: Париж – Триполи – Каир – Анкара – Тегеран – Москва. Настроение, царившее на борту, нельзя было назвать праздничным. Треппер, побывавший в руках гестапо, поделился с Радо своими опасениями: «Центр строго наказывает за неудачи, и, попав в Москву, вы вряд ли сумеете вернуться в Париж».

Эти слова не добавили оптимизма Радо, находящемуся в состоянии глубокой депрессии. Сказалось длительное пребывание (более года) на нелегальном положении без выхода на улицу и полученное в Париже известие о гибели в Венгрии в фашистском концлагере всех родных. Боясь, что в Москве не будут объективно заниматься разбором дела и всю вину за провал резидентуры взвалят на него, Радо во время остановки в Каире бежал из гостиницы «Луна-парк» и обратился с просьбой о политическом убежище в английское посольство.

Но англичане посчитали, что Игнатий Кулишер, бывший советский военнопленный, репатриируемый в СССР (паспорт на это имя вручили Ш. Радо перед вылетом в Париже), не представляет для них интереса, и отказали ему в просьбе. Не отдавая отчета в своих действиях, через два часа после посещения посольства Радо попытался покончить жизнь самоубийством. К счастью, ему вовремя оказали медицинскую помощь и поместили в госпиталь, а после выздоровления – в лагерь для интернированных лиц.

Исчезновение швейцарского резидента не на шутку встревожило руководство ГРУ в Центре. Были приняты соответствующие меры. Советский посол в Египте вручил властям ноту, в которой говорилось, что Игнатий Кулишер совершил на территории СССР убийство, и потребовал его выдачи. Не желая ссориться с Советским Союзом, каирские власти передали Радо в августе 1945 г. официальным представителям СССР. Его доставили в Москву и передали органам военной контрразведки (СМЕРШ).