— Аккуратнее с терминами, перед тобой дипломированный психолог, — заметил Денис.

Саша рассмеялась:

— Зачем ты сказал? Это бред, но когда я узнаю, что кто-то разбирается в психологии, сразу начинаю загоняться: а что он сейчас обо мне понял? Так ли я сижу? То ли говорю? Кошмар!

— Я вам скажу, когда что-то пойдет не так, — заверил Артем.

— Да, за ним не заржавеет, — подтвердила Катя.

Денис удалился к стойке заказывать напитки, а Саша повернулась к Артему:

— Денис столько о вас рассказывал… По-моему, он ваш фанат.

— Представляю, — кивнул Артем. — Ладно, пока его нет, изложу ситуацию. Я здесь, потому что мой друг — крайне неуверенный в себе человек, которому требуется стороннее мнение, чтобы удостовериться в правильности своего выбора. И вот мое мнение: мне вы очень понравились.

— Мерси…

Артем не обратил на это «мерси» никакого внимания.

— В этом и проблема, — продолжал он. — Вы милая и, на первый взгляд, слишком умная, чтобы быть поверхностно-меркантильной. Но на Дениса не рассчитывайте — ему нужен совсем другой типаж. Ему нужно, чтобы партнерша его использовала. Тащила из него деньги. Только с такой он будет счастлив. Так что, если не собираетесь этого делать, лучше бросайте его прямо сейчас.

Услышав этот приговор, Саша растерялась, а Катя развела руками:

— Извините. Артем — мой брат, но я сама иногда от него офигеваю.

Тут вернулся веселый Денис с подносом, уставленном напитками.

— Ну, как вы тут? — спросил он.

И остановился, не понимая, почему никто не улыбается…

Бориса разбудил настойчивый телефонный звонок. Чуть разлепив глаза, он глянул на часы; была половина четвертого утра. Он взял телефон. Сказал:

— Слушаю.

— Это Артем, — услышал он. — У нас с вами через полчаса сеанс, помните?

— Какой сеанс? — изумился Борис. — Мы договорились на четыре, но вечером!

— Мы договорились в четыре, — поправил его Артем. — Это зафиксировано в договоре. Иначе бы там стояло «шестнадцать». У вас есть полчаса, потом включаются штрафные санкции.

Психолог отключился. А Борис полез в стол и нашел договор, который вчера так неосмотрительно подписал. Нашел графу «время сеанса», издал мучительный стон. Потом нашел графу «штрафные санкции», издал второй стон, еще более мучительный…

…Ровно в четыре он сидел в кабинете Артема. Психолог был в халате, вид у него был сонный.

— Что ж, давайте попытаемся понять, как вы дошли до жизни такой, — произнес он сонным голосом.

— Может, сначала поймем, что с вами не так? — спросил Борис.

У него, в отличие от психолога, вид был совсем не сонный, а сердитый.

— По-моему, вы просто пытались меня развести, — продолжал он. — Думали, я не приду, да?

— Нет, почему, — ответил Артем. — Я знал, что вы придете. Ведь сеанс бесплатный — как вы любите.

В этот момент на телефон Бориса пришло сообщение. Он взглянул на экран и оторопел: это было сообщение о том, что с его банковского счета списано десять тысяч рублей.

— Все! — воскликнул Борис и вскочил. — Сеанс закончен, мне надо идти.

— Но вы же помните размер штрафных санкций за срыв сеанса? — сказал Артем. Он уже не выглядел таким утомленным. Между тем Борису пришло еще одно сообщение. Он взглянул на экран и воскликнул:

— У меня кто-то деньги со счета снимает!

— Если вы выйдете за эту дверь, вам придется отдать еще больше, — напомнил психолог.

— Ладно, тогда так… — сказал Борис, набирая нужный номер. Он собирался кому-то позвонить.

— А вот это будет стоить вам сто тысяч, — сказал Артем.

Борис убрал телефон.

— Вы понимаете, что у меня деньги воруют? — закричал он. — Прямо сейчас! Вот, опять! По десять тысяч каждую минуту!

— Можете попробовать заблокировать карту, но вам это обойдется в сто тысяч.

— Да вы меня грабите! Вы меня просто грабите!

— Называйте это, как хотите, — сказал Артем. — Но вам придется хорошенько поработать, чтобы сеанс завершился раньше. Это в ваших же интересах.

— Хорошо, давайте, только быстрее! Что вы хотите услышать?

Вот теперь клиент был готов, и можно было работать. И Артем начал.

— Знаете, что пениафобией почти не страдают те, кто родился в бедности? — сказал он. — У детдомовцев ее нет. Вы выросли в обеспеченной семье и никогда не испытывали недостатка в деньгах. Вас пугает не то, что вы не сможете купить себе еду. Вас пугает неизвестность.

— Ну, и дальше что?

— Я хочу понять, когда это началось.

— Да не знаю я! — воскликнул Борис. — Сколько себя помню — всегда таким был. У меня всегда все было просчитано…

И он вспомнил события, разыгравшиеся в его очередной день рождения. Дядя Рома, брат отца, подарил маленькому Боре сто долларов. Но едва гости разошлись, мать потребовала отдать деньги.

— Мы договорились, что ты получаешь деньги первого числа, — сказала она. — А это — лишнее.

— Мне подарили! — твердил маленький Боря. — Это мои!

— Боря, мне не жалко, но папа хочет, чтобы ты научился пользоваться тем, на что можешь рассчитывать.

Тут вошел и сам папа. Заявил:

— Я повторю один раз, больше не буду: у тебя на все есть фиксированная сумма. Получаешь пятерку — она увеличивается. Получаешь тройку — уменьшается. Никаких дополнительных доходов! Даже от дяди!

Мальчик начал плакать.

— Успокоился, я сказал! — потребовал отец. — Что ты как баба себя ведешь?

…Артем выслушал этот рассказ, сказал:

— Почти все наши проблемы закладывают родители, никуда от этого не денешься. И ваши — такие же ужасные, как у всех.

— Если бы не отец, я бы сейчас угла своего не имел, как этот ваш помощник, что спит в приемной, — возразил Борис. — Он меня зарабатывать научил.

— И заодно сформировал чудесный комплекс.

— Можно я ваши лекции потом послушаю? — взорвался Борис. — Меня тут грабят, вообще-то!

— Хорошо, — кивнул Артем. — Думаю, на сегодня мы закончили. Нам с вами надо будет еще съездить к вашим родителям, провести совместный сеанс…

— Не удастся, — ответил Борис. — Они умерли.

Он достал телефон и начал звонить в банк, чтобы скорее заблокировать карту. На звонок долго никто не откликался, потом оператор не могла понять, что требуется. Между тем они с Артемом вышли в приемную. Матвей уже не спал, сидел перед компьютером. Артем показал клиенту на экран. Там виднелась череда сообщений о снятии денег… Борис вгляделся, оценил. С угрозой в голосе спросил Матвея: