Гастон сделал шаг вперёд.

– Можешь не сомневаться: я не колеблясь отправлю твою подружку под арест.

Ленора вскочила с дивана.

– Агги, извини меня. Я не хотела причинить тебе вред!

Агата встала, тело её отяжелело и похолодело как камень. Эта девушка, которая была её подругой, помогала ей, плакала вместе с ней, вдруг чуть не обрекла её на верную гибель.

Жорж подскочил к Леноре.

Агата встретилась с ним взглядом, и из костяшек пальцев брызнули искры.

Поражённый Жорж схватил Ленору за руку.

– Предлагаю тебе признать поражение, брат, – проскрежетал Гастон сквозь стиснутые зубы. – Если только ты не хочешь, чтобы тебя заколдовали.

Агата, сама не зная, чего добивается, выпустила сияние на свободу. Она понимала только одно: нельзя позволить, чтобы кто-то ещё узнал о её волшебном даре. Что там говорила Бо о естественном порядке вещей? Курсирующий по венам гнев мешал ей вспомнить.

Жорж прижал к себе дрожащую Ленору и бросил на Агату ненавидящий взгляд.

– Оставь нас в покое, ведьма!

Агата подняла руки, вокруг которых вертелись клубки света.

– Я не ведьма. Я чародейка!

Ленора повернула к ней лицо, залитое ручьями слёз, и проговорила:

– Запомни мои слова, Агата: Гастон принесёт тебе только боль!

– К счастью для тебя, это больше не твоя забота.

Уже мысленно произнося заклятие, стирающее память противников, Агата знала, что дорого заплатит за своё колдовство. Она бросила Гастону выразительный взгляд, и жених немедленно встал рядом с ней.

Жорж взял Ленору за руку и потащил сообщницу к двери.

– Мы ещё посмотрим, кто кого, Гастон.

Сияние вырвалось вперёд и окутало беглецов, лишив их возможности двигаться. Агата, неуверенная и немного испуганная, заморгала, глядя на Гастона. Внезапно слова Бо вспыхнули у неё в мозгу, и девушке захотелось взлететь. «Чародейка рождается со способностями к волшебству. Таких, как мы, на свете чрезвычайно мало. У тебя очень сильное сияние».

– Не медли, Агата, – шёпотом поторопил её Гастон.

«За магию нужно платить».

Агата часто дышала, крепко удерживая сияние и не решаясь давать ему волю. Забрать у кого-то воспоминания против его воли – это явно противоречит естественному порядку вещей.

– Не знаю, имею ли я право... Я могу навредить им.

– Нельзя позволить им распространять слухи. Это ставит твою жизнь под угрозу. – Он уверенно положил широкую ладонь ей на поясницу. – Я поймаю тебя, когда ты будешь падать.

Агата зажмурилась и вызвала силу из самых глубин. Когда она снова открыла глаза, зрение застилали лучи, похожие на лунный свет, и она произнесла своё намерение вслух:

– Ни один из вас не будет помнить или подозревать, что я владею магией. Вы станете относиться ко мне только как к идеальной невесте для Гастона и никогда больше не попытаетесь причинить нам зло.

Жгучий холод вырвался из её тела, пронёсся по комнате и окутал Жоржа и Ленору. Они оба заморгали и повернулись друг к другу с вопросительными взглядами. Темнота сомкнулась вокруг Агаты, и, падая на руки Гастона, она знала, что переступила черту, а это навсегда отберёт у неё частичку души.

* * *

Через две недели утром в день рождения Гастона Агата и Гвен сели в карету и поехали в город за покупками. Гвен уже давно хотелось отвезти будущую невестку к модистке и заказать ей приличный гардероб, не говоря уже о подвенечном платье. Кроме того, Гвен нужно было купить Гастону подарок на двадцатилетие.

Но Агата уже поздравила жениха. Накануне ночью, когда он уже спал, она проскользнула к нему в комнату, укрепила его мышцы и увеличила рост. После этого она потеряла сознание, поскольку на сей раз он не совершал добрых дел, чтобы заслужить преображение. Однако пробудилась девушка полностью отдохнувшей. Видимо, когда она не надрывалась на работе с утра до вечера, колдовские чары не отнимали у неё весь остаток сил.

Девушка представляла, как Гастон проснётся и заметит свою новую мощную фигуру. Жорж никогда больше не посмеет назвать его малышом. А поскольку Гастон много раз доказал свою галантность и благородство, то в этот самый день преображение станет постоянным.

Агата и Гвен вышли из кареты и направились в деревню. Несмотря на мороз, Агги шла лёгким шагом. Последние несколько недель выдались просто волшебными. Тайные встречи с Гастоном по углам только укрепили их связь. В Новый год он даже повёл её на прогулку по набережной вдоль реки и представлял всем встречным, называя её «моя очаровательная невеста». С тех пор как девушка встретила его в лесу, Гастон изменился до неузнаваемости. Он больше не был вечной мишенью для издевательств и казался совершенно довольным жизнью. Вместе с отцом он ездил на охоту, и они возвращались, весело смеясь над своими приключениями. Видимо, у Гастона всё-таки был талант к стрельбе из лука.

Агата тоже больше не была грустной одинокой девушкой, заблудившейся в лесу. Она осознала свою силу и почти убедила себя, что опасения потерять частицу души из-за колдовства в корыстных целях – всего лишь игра воображения, побочное явление страха и гнева.

Теперь дни были наполнены светом и счастьем – и всё благодаря Гастону. Несмотря на предательства и другие тяжёлые испытания, которые они пережили – а может быть, отчасти благодаря им, – их любовь обещала длиться вечно. Агата начала считать недели до свадьбы. Она не могла дождаться, когда станет женой Гастона.

Поощряемая им, она ещё улучшила свою внешность: губы стали полнее, бёдра круче, талия тоньше, волосы сверкали золотом, как волны под луной, брови приобрели выразительный изгиб. Гастон поминутно говорил ей, что она самая красивая женщина в мире.

– О чём это ты замечталась? – спросила Гвен, когда они направлялись к ряду домов, за которыми можно было хотя бы слегка укрыться от холодного ветра. – Только не говори, что о моём брате!

– Ладно, не буду. – Агата засмеялась.

Для неё стало приятной неожиданностью, как легко Гвен приняла её в новой роли. Агата подозревала, что это из-за её всегдашней готовности помочь дочери герцога навести красоту для важных приёмов. К тому же Гвен наконец привлекла внимание Апселя Оклера, и он официально ухаживал за ней. От этого мадемуазель похорошела ещё больше.

Между тем, к полному замешательству мадам Бургунди, герцогиня Сильвена взяла Агату под своё крыло и стала обучать её вести хозяйство замка, включая управление персоналом. Агги гордилась тем, что ей удалось добиться расположения членов семьи. Даже Жорж относился к ней с уважением