— Не забывайся, кому ты это говоришь! — в голосе жреца в золотом балахоне прорезался твёрдый металл.

— Тому, кто правильно поймёт! — воин тоже опустился на лавку напротив своего оппонента.

— Ладно, — жрец явно решил сдать назад и снизить накал словесного противостояния, — лучше скажи, когда твои люди смогут снова изловить его?

— Сейчас ничего не смогу тебе уверенно обещать, ибо слишком хорошо знаю, с кем им придётся иметь дело, — воин перестал улыбаться, и его лицо превратилось в настоящий камень. — Думаю, и мне самому нужно лично подключаться к делу, так как я лучше всего знаю его слабые места. Но мне до сих пор непонятно, зачем его люди освободили и забрали с собой того 'Странника'.

— Нам показательно навредить хочет, — жрец только раздраженно махнул рукой. — Разрушение Храма на Перевале только затем ему и нужно. Про второго неизвестного буси ты уже всё знаешь?

— Нет, — воин внутренне подобрался, обратившись в слух.

— Он там в этот момент тоже присутствовал и даже первым нанёс удар, чтобы взять все подозрения на себя и сбить моих людей с толку. Его там видел мой…, - жрец на секунду замялся, не желая дальше говорить.

— Погоню за ним сразу же отправили?

— Да, — жрец расслабился, устроившись удобнее, откинувшись на спинку лавки.

— Много людей уже потеряли? — воин снова позволил себе незаметно улыбнуться, отвернувшись в сторону.

— Неизвестно, — на лице жреца отобразилась кислая гримаса, — люди ушли в лес далеко от дорог и пока ещё не вернулись, чтобы сообщить о результатах.

— Думаю, зря они его там ловят, — воин немного снисходительно посмотрел на жреца, — зачем нам догонять коня, когда нужно ловить спрыгнувшего всадника?

— Ты тоже считаешь того буси ещё одним человеком Великого? — жрец с сильно довольным видом посмотрел на воина, чему-то про себя явно радуясь.

— Естественно, — воин принял очень строгий вид. — Откуда он, по-твоему, именно сейчас мог взяться, если это не проделки Великого? Много ли ты знаешь буси, способных так виртуозно взять в себя весь огненный круг сразу? Два Великих рядом бы никогда не ужились — тебе бы это ещё не знать.

— Хорошо, действуй пока, как считаешь нужным, брат Ато, но сразу сообщай мне обо всех своих решениях, пока сам находишься в столице. Если решишь покинуть её и присоединиться к ловле Великого, то при тебе всегда будут находиться двое моих людей. И это даже не обсуждается! — подвёл итоги разговора жрец в золотистом балахоне, опять не заметив лёгкой улыбки на лице своего собеседника в чёрном.

Уйти из Перевального посёлка удалось относительно чисто, так как в самом посёлке стояла жуткая неразбериха ещё с самого утра, в связи с одновременным прибытием значительного числа людей, пинками выгнанных с Большого Базара. Многие из них не желали уходить дальше в Смертные Земли, рассчитывая через некоторое время снова пройти за первые врата, притулившись к какому-либо купеческому каравану. У многих из них было чем заплатить за столь желанный проход и без денег, налаженные связи среди постоянных базарных торговцев и опыт долгой жизни на самом Базаре, пусть и на 'птичьих правах' — дорого стоит. Благодаря скоплению народа, наше появление с этой стороны врат даже никто не отметил. Да и не мы первые поспешили удрать сюда после событий на храмовой площади, количество смекнувших, что 'дело сильно пахнет жареным, в самом прямом понимании, оказалось весьма заметным.

Вот при дальнейшем отходе начались вполне ожидаемые неприятности. Дождавшиеся нас люди капитана Тука, мне, наконец, удалось вспомнить его имя, показали, где нужно свернуть с главной дороги в сторону, чтобы относительно удобным маршрутом выйти за день к предгорьям, миновав плотные заросли молодого леса и заросшие колючим кустарником многочисленные овраги. На возможность и дальше ходко идти по самой дороге, можно было не рассчитывать. Буквально за следующим её поворотом стоял плотный заслон стражи, задерживающий всех, желавших поскорее удрать от Чёрного Перевала в глубину Смертных Земель. Наша небольшая группа из шестнадцати человек, удачно проскочила в образовавшийся небольшой проход мимо двух больших патрулей, прочёсывающих ближайший к дороге лес. Патрули занимались отловом слишком умных одиночек, решивших обойти дорожный заслон лесной стороной, и не трогали бегущих по самой дороге, справедливо полагая их законной добычей стоящих в заслоне своих товарищей. Люди Тука о таком порядке, естественно, знали, и, едва дождавшись отхода одного патруля, поспешили в сторону от дороги, пока не подошел второй. Наш маневр не остался незамеченным магами стражи, сначала за нами увязался совсем небольшой отряд из дюжины человек, но вскоре на хвост упали ещё два, причём с хорошей магической поддержкой. Началась долгая погоня, мы убегаем — они догоняют. В дело пошли увеличивающие выносливость эликсиры, сначала их применил наш отряд и успел добавить ходу, немного увеличивая отрыв, пока догоняющие не сообразили что к чему. Свои эликсиры у них тоже имелись, и разрыв между нами вскоре перестал заметно увеличиваться. Впрочем, предварительная разведка местности принесла нам существенную пользу, пару раз пытаясь срезать изгибы пути, догоняющие влетали в овраги, ещё больше отставая от нас. Однако полностью сбросить их с хвоста не было никакой возможности, даже активная маскировка тут не помогла бы, ибо наша группа оставляла в лесу слишком много хорошо читаемых следов. Оставалось небольшая надежда на дальнейший отрыв в предгорьях, но основной расчет был на немного лучшую подготовку нашей группы и запас эликсиров.

Кстати, именно мне приходилось заниматься слежением за погоней и одновременно проверкой пути впереди. Два активных потока сознания позволяли делать это без перерасхода жизненной энергии, ибо требовалось сохранить запас на случай возможного боевого столкновения. А оно совсем не за горами, а как раз перед ними. Ночью долго идти будет нельзя, придётся остановиться. Эликсиры, конечно, помогут и со зрением в темноте, но в предгорьях можно запросто переломать ноги, случайно поскользнувшись на камнях. Для догоняющих такая опасность не имеет значения, даже если кто-то один случайно у них отстанет — их всё равно слишком много, нам же нельзя бросать своих людей ни при каких обстоятельствах. Если с кем-то из нас случится беда — он существенно снизит темп нашего движения, так как его придётся нести на руках, а у нас у всех ещё и поклажа за спинами висит. Меньше всего поклажи, естественно, у мастеров, они сейчас идут практически налегке в середине отряда, прикрытые со всех сторон бывшими гвардейцами. Для столичного жителя Актиуса большие физические нагрузки вообще непривычны, а Бокк находится далеко не в самой лучшей форме, несмотря на своё богатырское телосложение. Пребывание в застенках в ожидании казни, далеко не лучшим образом сказывается на здоровье. Я движусь немного позади отряда, будучи в любой момент готовым прикрыть нас всех от магического удара со стороны, приняв его на себя.

Самый ожидаемый в данное время магический удар — ментальный, нанесённый по большой площади. Мастер Бокк, имея официальное достижение Повелевающего мудростью, в общих чертах рассказал мне в начале лесного пути, как его создают, поведав и о некоторых приёмах борьбы с его негативными последствиями, сильно подивившись моему незнанию вопроса поначалу. Опять пришлось рассказывать о частичной амнезии, случившейся со мной в 'Чёрном пятне'. В сущности, дело обстояло достаточно просто, мог бы и сам догадаться, если бы хорошо подумал. Чтобы нанести подобный удар, магу требуется остановить свой взгляд силы на каком-либо одном месте, вобрав в себя как можно больше силы из окружающего пространства и пропустить её через самую большую боль в своей памяти, которую сам может при этом вытерпеть. Маги разума — те самые 'Повелевающие мудростью' обычно долго тренируются в проживании самых разных чувств и устойчивости к чужим эмоциям, наводимым извне с помощью силы. Боль же проживается и тренируется особенным образом, так как именно она является главной составляющей боевой магии, как в нападении, так и в защите. Чем с большей болью может уверенно работать маг разума — тем больший ущерб он может нанести своим противникам с помощью ментального удара. С устойчивостью к чужим ударам та же история. Обычный человек, попав под ментальный болевой удар, быстро теряет ориентацию, может надолго потерять сознание и даже умереть от остановки сердца. Привыкшие часто терпеть боль рядовые бойцы, спокойно переживают даже интенсивные ментальные атаки, но и они при этом временно теряют зрение и слух, становясь неспособными вести бой. Естественно, ментальные удары бывают не только болевыми, но именно они являются самыми эффективными при работе по площадям и большим скоплениям людей. Полностью защититься с помощью амулетов или собственных магических сил от такого удара нельзя. Пропущенная атакующим магом через собственную боль внешняя сила рождает интенсивные колебания окружающей среды в месте сосредоточения его внимания, легко проникая через любые щиты и воздействуя непосредственно на мозг и тело жертвы. Последней остаётся только терпеть и стремиться вырваться из-под удара, удалившись от места его нанесения. Впрочем, если атакующий маг будет за тобой следить — последнее вряд ли удастся. Если под ментальный удар попадает другой маг, он может попытаться отправить 'обратный привет' тем же самым способом. Атакующий весьма уязвим во время своего действа, часто его предельный болевой порог оказывается весьма близким, и ответная добавка чужой боли со стороны может запросто вывести его надолго из игры. Потому маги редко ментально атакуют, будучи в одиночестве, обычно атака готовится вдвоём — втроём, а то и большими группами с распределением действующих ролей. Кто-то собирает и концентрирует силу, кто-то направляет её через свою боль в направлении врага, а другие, тем временем — страхуют сильно занятых магов и держат активную оборону, размывая стороннее внимание, не позволяя противнику контратаковать. За многие века искусство ментальных боёв изрядно развилось, появилось множество хитрых приёмов и отдельных индивидуальных техник, но в общих чертах всё вышеизложенное оставалось совершенно неизменным. Как и не было придумано специальных заряженных болью амулетов, тут даже древние мастера изрядно сплоховали.